То, что мне надлежит стать военным, начало предопределяться уже в подростковом возрасте и выбор рода войск зависел только от прохождения военно-врачебной комиссии, силы и компетентность которой считались безграничными и неподкупными. Так решалось в нашей семье, состоящей из военных в значительной её части. Военными были деды, отчим, дядья, их друзья, их родные и близкие, среди которых тоже были военные, а позже военными стали и двоюродные братья. Так, в один из августов моей жизни, я оказался в числе абитуриентов Минского суворовского училища из которого меня аккуратно вывели за дверь, отправив домой к бабушке. Шёл я туда без льгот чтобы пораньше войти в самостоятельную жизнь. Окончив восемь классов средней школы шестьдесят пять города Йена и пройдя медкомиссию, я присоединился к группе моих сверстников с маленьким коричневым чемоданом личных вещей. Нас собрали в городе Нора, где находился штаб восьмой армии и оттуда привезли на автобусе в Дрезден.

Сейчас я уже не помню точно, но в тот день, кажется, мне удалось освободиться от работы немного пораньше и время приближалось к семи часам вечера. Было около восемнадцати градусов тепла. То в одном районе города, то в другом проходили короткие дожди, не дожди, а дождики и освежённые улицы снова быстро просыхали под солнцем и синим небом с редкими облаками. Я ехал с работы домой на съёмную квартиру на улице Шарикоподшипниковская, дом шестнадцать, в десяти минутах ходьбы от метро Дубровка. Планов никаких не было, день был хороший, настроение ровное. В голове моей где-то на заднем плане обрисовывался общий план на ближайшее будущее, которому я старался придерживаться, а события, в той степени в какой они могли быть предсказуемы, беспокойства не вызывали и даже успокаивали. Единственное, чему я оставался изумлён почти всегда, были бесконечные неожиданные встречи с хорошенькими девушками, которых в Москве можно увидеть не так уж и редко.

Сегодня был первый солнечный мартовский день первой половины месяца. Я это понял не сразу, а тогда лишь, когда сел ближе у окна проверять свою почту и пить чай. Проснувшись около десяти, я как всегда собрал постель, поставил чайник, переоделся, проверил есть ли что-нибудь второстепенное на сегодня в календаре, включил свой Мак Бук Эр. Если бы было что-то важное из дел или встреч, я был бы к этому готов со вчерашнего вечера и встал бы раньше, но день был свободным, а в свободные дни я сплю до тех пор, пока меня не разбудят звуки соседей или шум с улицы. Я открыл один из своих сетевых почтовых ящиков и стал просматривать то, что можно было обрабатывать или заслуживало внимания. После сна я собираю мой раскладной диван, в который кладу одеяло и подушки.