Кажется, это началось в день рождения. Отец пришел взглянуть на новорожденную, и она ему не понравилась. Брезгливо сказал: - В вашу породу… И отвернулся. И вокруг Мики засквозил холодок, ей стало неуютно на слабых маминых руках. Мама старалась обнять дочку покрепче, защитить от сквозняка, но Мика все равно мерзла. Этот внутренний холод преследовал ее потом всю жизнь, даже в жару Мика порой зябко поводила плечами. Именно такой, съежившейся, видела себя внутренним зрением. Мике казалось, что она пережидает жизнь до более комфортных температур. Так в книге перелистываешь скучные страницы. Пожалуй, не совсем верное сравнение, но что-то в нем есть. Ведь эти страницы так и остаются непрочитанными. В детском саду Мика подружилась с мальчиком. Сад только открылся, Мика и Ваня были первыми воспитанниками и с удовольствием играли вместе в куклы и в машинки. Им не хотелось расставаться, Мике, во всяком случае, не хотелось. Девочка звала маму в гости к Ване. Мама не соглашалась.

Мы заранее, за год или чуть больше, знали, что наша театральная студия будет ставить «Щелкунчика». Эта сказка и раньше была одной из наших любимых – а уж теперь и подавно! Перечитали книгу (в детском издании с волшебными иллюстрациями Михаила Федорова). Миллион раз пересмотрели мультфильм. Сходили на балет и в кукольный театр. И вот, наконец, распределение ролей… Соня сияет как сто тысяч солнц: «Я играю Мари, Придворную даму, Мышку и Звездочку – и все успеваю!» На генеральной репетиции успела обежать все закулисье, пронырнуть под декорации спектаклей остальных групп. Порхает по сцене, кажется, у нее и руки-крылья, и балетки крылатые… И только на премьере стало понятно, что все-таки – волнуется: не отвлекалась от действия, не совала повсюду свой любопытный нос. Но волнуется – вдохновенно. Лучатся глаза, губы, руки, вся ее крошечная фигурка… Для Анюты этот спектакль оказался – преодолением.

Весь декабрь Настасья ждала снег, просыпалась утром и бежала к окну. Город стоял серый, озябший, кутался в шубы, пальто и одеяла. Настя тоже ныряла обратно в постель и размышляла, как пережить этот день, чтобы не закоченеть окончательно. Ничего гениального в ее уставшую голову не приходило. К тому же шоколадку, которую купила себе на завтрак, съела вчера на ужин, вернее, на ночь (прощай, фигура!). Настя выползла из-под одеяла и отправилась варить кофе. Дома, конечно, не холодно, но неуютно. Ах, и кофе убежал! Загляделась в окно и не успела вовремя снять турку с огня. На что там смотреть? Снега все равно нет. Ах да, девушка из цветочного… Странная девушка. В такую рань бежит на работу, а сама улыбается. Кому, спрашивается? На улице ни души. - Если настроения нет, нужно его создать, - решила Света. В голове у нее зазвучал «Вальс цветов» Чайковского, девушка даже покружилась немножко. Хорошо! Её магазинчик благоухал ароматами и красками.

Лена замерла, провожая взглядом удаляющуюся фигуру. В течение дня в памяти мелькало это странное видение, не покидало ощущение чего-то знакомого, важного, по недоразумению забытого… Как будто небо хотело о чем-то напомнить. У них с небом были свои особенные отношения. Лена загадывала желание, и если оно долго не исполнялось, стучала в небесную канцелярию, напоминала о просьбе. Сначала деликатно, потом настойчиво. Наконец, приподнималась на цыпочки, раздвигала тучи и вопрошала: мол, что же вы так недобросовестно относитесь к своим обязанностям? Небо пожимало плечами: извините, заминочка вышла, проявите терпение, ищем варианты. Девушка опускалась обратно на пятки, вздыхала, соглашалась подождать еще немного. Брала кисть, набирала краску и рисовала. Надеялась, что утром небо проснется, сладко потянется и в добродушном настроении заглянет к ней в окошко, разглядит ее мечту в мельчайших подробностях и оттенках. И воплотит.

Утром проснулся – и поплыли фиолетовые круги перед глазами. Буквально нанизывались один на другой, образуя причудливые фигуры. Потом рассыпались и снова нанизывались. Это от голода, понял я. В последнее время стал замечать, что волос на голове все меньше, а живот все больше. Неужели старею? Сел на диету – и вот результат, минус десять килограммов. Надел синюю майку – висит мешком. Снял с вешалки голубые джинсы. Сделал в ремне еще одну дырку, затянул. В зеркале мелькнул смутно знакомый силуэт с плывущими вокруг него голубыми, синими и фиолетовыми кругами. Я отмахнулся, задел крайний круг – и картинка рассыпалась. Силуэт исчез. Кажется, я остался без отражения. Почему-то вспомнился коллежский асессор Ковалев, который однажды проснулся без носа… Но там совсем другая история. На улице меня встретил зеленый ликующий май. Синий, голубой и фиолетовый круги присмирели. Джинсы не спадали. Настроение немного улучшилось. До метро добрался без приключений.

«Мы едем-едем-едем в далекие края…»* Из Тольятти в Пензу, к свекрови. Решились взять с собой ребенка. Дорога поднимается вверх, мы въезжаем в сказочный туман. За окном поздняя осень. Лес прозрачный. Березы и сосны растут густо, тоненькие, высокие, трогательные. Соня развлекает нас декламацией стихов. - Это Петя Иванов, Испугался он штанов! – читает Маршака и хохочет. - У кого ты заказывал, Попочка, фрак? - Дуррак! Слово «дурак» Соня произносит с особенным удовольствием. Подумать только, в жизни так говорить нельзя, а в стихах – можно. Мне кажется, что из-за «дурака» они с Анютой и выбрали это стихотворение у Саши Черного. Соня отвлеклась сначала на плюшевого ленивца, потом на «жмачную» единорожку. Спросила: - Дедушка, ты обещал, что мы будем останавливаться, разминаться. - Скоро остановимся. А как ты будешь разминаться? – улыбается муж. - Я поиграю, - объясняет Соня. Созвонились с Анюткой. Сколько у детей радостного интереса друг к другу!

1 Я вела себя хорошо. Не ныла. Широко открывала рот, подавая пример менее отважным пациентам, как нужно вести себя в зубоврачебном кресле. Докторша, вчерашняя студентка, чуть старше меня, сюсюкала: - Умница! И назидательно: Мужчина, вам не стыдно? Посмотрите, девочка не плачет! А вы?!! Взрослый дяденька с ватой во рту сидел красный, как рак, прятал глаза. Я – герой! 2 Маленькая дочка вышла из поликлиники, на джинсовке значок с нарисованным смеющимся зубом. Маша сияет: она преодолела свой страх и заслужила эту награду! Входим в троллейбус, и вдруг дочка дергает меня за руку: - Посмотри, у кондуктора тоже медаль! Я ахнула: неужели? - Это не медаль. Там не зубик, а только цифры, - успокаиваю. – Медали всем подряд не дают! 3 Уговариваю Соню закапать в глаза, и она почти согласна, но в последнюю секунду – как зажмурится! Даже сказки не помогают. Пришлось срочно придумывать анекдот, какую-то сущую белиберду со смешным словом «пук!» в конце. Соня хохочет. Еще капельки с анекдотом!