Неужели, ты взаправду считаешь, что мне все равно? Думаешь, что боль и тревога - это все показное? Я на публику не играю уже очень давно, Лишившись внимания со стороны, но желая покоя. Чтобы меня не трогали и я никого не трону, Потеряюсь для многих. Да, что там для многих? Для всех! К чему-же тогда своды правил мне, чьи-то каноны, Коль уже не ищу я любовных удач и утех? Дверь закрыта на ключ и на окнах закрыты засовы, Яркий свет погасил, чтоб остаться совсем одному. Ход настенных часов и по венам кипение крови, Чуть пугали меня.

Если бы ты знала, как любил... Гордость истоптав кирзой солдатской, За твое я здравие молил В ласки час ночной и в муке адской. За тебя кандалы я надел, За тебя взошел я на галеру. Страх, не скрою, в тот час одолел, Но я знал, за что иду. На веру Принял я последние слова, Звоном гулким мне в ушах звучали, День за днем стирали жернова Мысли, что героями не стали... Ни в боях, ни в отрасли любви, Славы нет, кирзой ее стоптали, Там мозоли, там и до крови... Больно, что героями не стали. (22.03.2011)

Я говорил с глухонемыми, Слепым показывал страну, Со всеми, кто нам был чужими, В три горла жрал я белину. Чтоб ближе быть им, отчужденным, Забытым, брошенным ни с чем. Не для того, чтоб быть прощенным В представших предо мной делем, А чтобы скрасить чье-то детство, Слепой улыбкой глаз польстить. Я не паяц и не повеса, Но мир научен полюбить Даже жестоким. Видя стимул Спасать от серости калек, Каким бы в этой жизни не был, Я знаю, Что есть "человек". (10.10.2010)

Запад темнел, все затмив перламутровым мраком, Вечная тишь над красивой, но чуждой страной. Солнце ушло, свое место отдавши во благо Ночи, что под руку шла с серебристой луной. Воздух из легких моих тот час в пар превравратился, Глаз заслезился, за ним заслезился второй, Наверное, в очи мои клаптик пыли забился, А может, все проще, и тело забито тоской? Луна разгоралась, задевши известкою белой, Я ей улыбнулся, сквозь зубы во след процедил: "На месте моем, не была бы такою ты смелой!", Хотя на улыбку, едва ли хватало мне сил. Брел еле-еле, пиная консервные банки, Все рассказав этой бледной и странной луне. Спать я ушел, чтобы завтра опять спозаранку Силы отдать, столь красивой, но чуждой стране. (15.08.2010)

Я учусь улыбаться, будто только рожден, Будто жизни не жил, будто не был влюблен. Словно только вчера я глаза разлепил, И на радость врачам во всю глотку завыл. Я учусь улыбаться, будто только рожден, Будто ты не была, будто ты - это сон, Что с рассветом уйдет, не оставив следа, Что не знать о тебе, не составит труда. Я учусь улыбаться, будто только рожден, Будто звуком тем странным, не был мой стон. Будто весел всегда я, и в бури, и в дождь, Двери все заперев, зная, ты не придешь. Я учусь улыбаться, будто только рожден, Чтобы радостным стал ненавистный мне тон. Дабы серость ушла, дабы прочь, навсегда! Сквозь минуту, секунду, часы и года. Я учусь улыбаться, будто только рожден, Словно жара не знал, словно не был сожжен. Словно сердце внутри учащенно не билось, Я учусь улыбаться... Лишь раз получилось... (19.04.2010)

За место под солнцем, вжестокой борьбе Я жизнь проживаю, а может быть, две. В одной я умен и прекрасен собой, В другой же - лентяй, ленность мне не впервой. Теряю себя в закоулках души, Что ты знаешь об этом? Молчи, не смеши! Может, где и слыхал, как бывает порой, Только все ли упомнишь с пустой головой? * * * Третий всунулся в наш деловой разговор, Да пластинку завел, мол, а кто я такой, Чтоб судить, поучать и вообще говорить?! Каждый сам вразумит с кем и как ему жить. * * * Внешне был я спокоен, внутри озверел, Что же это такое? Да как он посмел?! Посмотрел я на них, ничего не сказал, И с обидой уснул в отраженьи зеркал. (12.12.2009)

Обжигаю свою морду родниковою водой, С бороды стряхнувши капли, сжатою в кулак рукой. Утолив немного жажду и вздохнуть во полну грудь, Оседлаю жеребца я и отправлюсь в путь. По нивам по колосистым, по полям пустым, Еду я, взгрустнув немного по края родным. О избе, что на опушке, я слезу пущу, Покажу ее лишь ветру, больше никому. Тяжко, тяжко на чужбине, мир вокруг чужой, Даже лучик солнца светлый не зовет с собой. Небо к ночи потемнело, конь замедлил бег, Знает родный, ждет нас скоро у костра ночлег. Облака плывут по небу, вниз бросая тень, Стой, мой друг, вздохни спокойно, завтра новый день. (07.09.2009)

Я был таким на зло тебе, других мотивов не имея. Всем все понятно лишь извне, а я внутри, понять не смея, За днем недели коротал. Тебя терзая, тщетно муча, И об ошибках бы не знал, коль не пришел на помощь случай. Был полдень, около того, точнее вспомнить не случилось, Ворвался солнца луч в окно, а по щеке слеза катилась. Твоей щеке, румян лишенной, "мираж", - подумал (так был груб!) Слеза блеснула, след прожженный смешался с уголками губ. Я спешно ниц перед тобой упал, прижал ладонь к груди. Под тою ношей вековой, я сам уже дрожал поди. Лишь раз огнями глаз сверкнула, но прочь руки не отвела, Неспешно поднялась со стула, меня подняв, к двери пошла. Я плелся, шагом спотыкаясь, спешил робеть, не возражал, То замолкал, то снова каясь, кричал, что беса нет. Изгнал! А с ним и все его повадки, что чиск, как раньше.

На крепкий кофе вкуса сладкой смерти, Все обменяю, жаль одна душа. За чашку аромата, мне не верьте, Истрачусь до последнего гроша. За сизый дым смертельно сигарете, Я даже помолился, как дурак. Уверен я (вот тут то мне поверьте), Что с фоые обязателен табак. От женщин страстных и в зиме, и в лете, Я счастлив был, чего уж тут скрывать? Они со мной, в руках по сигарете, И кофе только начал остывать... (02.10.2010)

Чтоб тверже стали мысли у поэта, Сначала пробуй выбраться из смут. Не нужно ни песка брать, ни цемента, Хоть то не меньший, чем на стройке труд. Возьми свой шпатель-кисть, сожми в ладони, Ты чувствуешь? С запястья вся рука Наполнилась, как дерево, что кроне Дарует силу, взяв издалека. Твой инвентарь, твои путь из обезьяны В ладони дремлет, но уже не спит, А ждет, что из тебя, как в ванной с крана, Вода-творенье тот час побежит. Очнись! Скажи, что видишь в промедленьи? И мысли есть, и белый чистый лист, Что еще нужно, чтобы озаренье Тебя коснулось? Уговоры? Свист? Толчок? Укор? Скажи мне, я не знаю! Ты танцев ждешь, иль песни удалой? Так я тебя, приятель, уверяю, Еще и не написано такой, Что даст тебе полет и невесомость. Пытались зря, лишь тратили года. Давай скорей! Пусть ярой будет скорость, А то в безвестность канешь навсегда. (23.09.2010)

Над белеющей равниной падала звезда, И с загаданным желаньем родилась мечта. Под уютный кров добраться мне бы поскорей, Да жене бы улыбнуться и обнять детей. Облака плывут по небу, свой замедлив бег, Ветер мне в лицо бросая и бросая снег. Заметая след за мною, вихрями кружа, Зимушка-зима уходит. Тихо, неспеша... (24.05.2010)

Дрожащей рукой открываю конверт, Там твоя фотография, жаль, письма нет. Ты на снимке в горах, там закат за спиной, Облака проплывают своей чередой. Суетливый, нелепый орел, словно смог, В своей румбе сколься, смазал чуть уголок. На тебе легкий свитер, потерты штаны, Даже больше, местами колены видны. На лице Моны Лизы загадка всегда, Как и раньше ее не пугают года. Я давно не встречал столь загадачных лиц, Ни в высоких кругах, ни средь римских блудниц. На реверсе фото лишь подпись твоя: "С любовь и лаской тебе от меня...", А рядышком дата (то было зимой), Две тысячи семь, месяц, вроде, второй. Я помню тот день, как смешно заболел, Толи выпил с излишком, толь не то что-то съел, Не смотря на все крики, тогда провожал Я дома тебя, по пути и заснял. И осанку, и свитер с величьем горы, И рванье на ногах, не для этой поры, Так одета легко, что брала просто жуть, Кадр забрала себе, подписать и вернуть. И вернула...

Бардак в стране, бардак в душе. Царей ни там, ни здесь. Народ в постыдном неглиже Прикрыл ладонью "честь". Работы нет, желудок пуст, Чиновник же герой, Он на морозе не стоял С протянутой рукой. Лишь только выглянет в окно, Слегка потупив взгляд, Вернется в теплый кабинет: Вино, икра, салат. Голодным не был никогда, А открывает рот, Как дик, упрям, нетерпелив Его родной народ. (15.03.2009)

Иногда мне становится стыдно, Иногда мне становится грустно. От написанных мною строчек На душе так тоскливо и пусто. На бумаге старательным шрифтом Вывожу я знакомое слово. Оно вызовет массу эмоций, Ни одна из них, жаль, не нова. Не заставит меня рассмеяться, Лишь задуматься на мгновенье. Я пишу, так желая оставить Теплых рук своих прикосновенье... Нежных мыслей полет по бумаге Продолжается снова и снова. Но устав, от письма отрываюсь, Ни тепла не оставив, ни слова... (04.05.2009)

- Ну значит так, пиши указ Царя, Сегодня постараюсь покороче. Я даже пожалею звонаря, Пусть лишь не попадается на очи! Итак, отныне и еще три века, В моем краю арапа не видать! Его я не держу за человека, Ишь ты! Царя посмел пугать! Холоп, етить! На горб ему опалу, Я трое суток дрожь унять не мог, Казался сад пустым мне по началу, Но вылез этот, черный словно смог! Пункт номер два: Петруху-кошевара Отправить навсегда на скотный двор. Его похлебок мне не нужно даром, С поносом пять недель! Какой позор... Кирилла-брадобрея, вон из царства! Как он посмел меня так обкорнать?! Не ожидал такого я коварства, Вот прогоню его, так будет знать. На этом все, пора идти к народу, Как батюшка завел в глухую старь. Испуган, похудел, теряю вроду, Как объяснить, что я все тот-же Царь? (07.07.2009)

Откуси же шмат от неба, разрывая пасть на клочья! Ощути свободы привкус, сквозь кровавую слюну, Поломай луну на части, нежной, серебристой ночью, Разрезай собою волны, ветру объяви войну! Пусть терзает твои кудри, злобе тихой придаваясь, Пусть завоет, разбежится, разобьется о скалу. Улыбнись ему в ответ так, как будто бы прощаясь, И воспользуясь моментом, преврати леса в золу! Ни секунды не дремая, покажи на что способен, Сделай так, чтобы вовеки меч о ножнах позабыл! Вот тогда ты полной мерой ощутишь, что дух свободен, Вдруг поймешь, что годы эти, ты совсем не зря прожил! Откуси же шмат от неба, разрывая пасть на клочья! Ощути свободы привкус, сквозь кровавую слюну! Поломай луну на части, нежной, серебристой ночью! Выступай вперед! Скорее!И ты выиграешь войну! (27.07.2009)

На часах чуть за полночь, на душе рассвет, Для любви моей парящей, боле рамок нет. Пусть кричит совой глазастой в этот поздний миг, Пусть соседи все услышат мой счастливый крик. Лестницу возьму с собою и пойду к полям, Бережно ее приставлю к гладким небесам. Заберусь как можно выше, насрываю звезд, Помашу луне рукою, вставши в полный рост. А потом вернусь домой я, чуть ли не бегом, Подойду к твоей кровати тихо, босиком. Поцелую в обе щечки, нежно погляжу И вокруг тебя, Родная, звезды улажу. (18.11.2009)

Меня вчера огонь коснулся, Рукою будто по воде... Оскалом зверя изогнулся И штилем стал, уснув во мне. Мне страшно было, не скрываю, От мысли, что суровый дар Меня тот час же поракает. Меня! А я ему футляр. Он каждый час вздыхал так тяжко, Что моя грудь, того гдяли, Была готова разорваться, На волю выпустив огни. Он распирал меня, тревожил, Спускаясь ниже по тропе Души моей, и силы множил, А я свои отдал борьбе. Но вдруг он замер, будто разом Волной морскою был накрыт, Иль вор, что катом обезглавнен, Не мечет рьяно, лишь молчит... Я лег на грязную перину, С застывшим взглядом на окне. Огонь взревел!

Скажи-ка мне, тебе приятно знать, Что в мире этом ты кому-то нужен? Что есть кому стакан воды подать, Лекарством угостить, когда простужен. Что есть кому показывать свой норов, И даже иногда ругаться вслух. Он мусор выбросит без всяких разговоров, Еще до появленья роя мух. Он перед сном тебя любя укроет, Лишь после этого отчалит он домой. Пешком, через забытый Богом город, Во имя друга... Другу не впервой. На новый день, до первых света бликов, Обратно возвратится он к тебе. Он стерпит пару твоих сонных криков, Звенящих сквозь журчанье на плите. Он тихо подойдет и улыбнется, Войти попросит, лишь утихнет стук. И с губ твоих ему в ответ сорвется: "Я вовсе и не болен, милый друг...". (20.04.2010)