Не ради славы, вовсе, не за деньги, Скрывая в сердце прошлого рубцы, С одышкою по будничным ступенькам Спешат на спевки вдовы и вдовцы. Прически их старинны и белёсы И возраст – далеко за пятьдесят. Но души то, как прежде светоносны – Им в самый раз меж звезд с богами в ряд. Они всегда степенны, не капризны, И держат при себе весь капитал, Запал в душе хранят до самой тризны, Им слаще меда песенный хорал… И вглядываясь в выцветшие лица, С открытым сердцем настежь, тороплюсь Живыми голосами насладиться, Познать их неразгаданную грусть. Продлись мгновенье... Жизнь, не будь жестока, Не отнимай у губ воды глоток, Из мудрого, народного истока Насытиться позволь той песней впрок. Той силой, что в веках передается Из рода в род от дедов и отцов С глубин неиссякаемых колодцев Наследием для будущих певцов.

Умом, достойным мудреца, Блистанием сонетов Ты будоражишь нам сердца - Поклон тебе за это! Из года в год, ступая вверх По творческим уклонам Ты сохранился, не померк, Стал стержнем, эталоном. Для многих ты кумиром стал, Ребром, алмазной гранью. Прими же праздничный хорал В знак общего признанья! И пусть всегда в твоих словах Текут живые воды, И не скудеют в закромах Святые намолоты. И не для красного словца Скажу, да не в угоду: «Твори! Врачуй наши сердца, Есть зерна – будут всходы!»

Залечь на дно, оглохнуть, не смотреть, Как ржавчина съедает наши души?! Как сутками насилуют нам уши?! Помилуйте! А что же будет впредь? О, как далёки стали образа, Иконы, что по миру тихо плачут, Но новый день, увы, грехами начат, И за стаканом прячутся глаза... Прости, Господь - я в церкви не крещен, Не пред тобой колени мои сбиты... От всех проблем спасаюсь "оковитой," Боюсь, услышит кто-то сердца стон. И, разучившись звуки извлекать, Забросил в угол ветхую гитару, И, видит Бог, мы с ней давно не пара, С тех пор, как схоронил отца и мать… Устал от безысходности страдать, Заглатывать гнилье в больную душу… …Как вдруг сосед –(тук-тук), несет чекушку! А я, глупец, собрался помирать!

Вновь тоска по бездорожью, По хребтам высот Охватила сердце дрожью, Позвала в поход От безликих мониторов На дверной просвет, В край берез, к живым озерам, Где «инета» нет... За порогом жизнь другая - Листьев желтых прядь, Ветер, степь полунагая, Ручка да тетрадь… Здесь ничем я не рискую, Не боюсь осуд - Степь, как деву молодую, Трогаю за грудь, Здесь все искренно и честно - Вздох, улыбка, взгляд, Чувства, высказаность в песне, Поздний листопад… Как хочу я заблудиться Посреди степи… Ветром стать… Хотя бы птицей… Чтоб не на цепи…

Был праздник или не было его? Но, судя по неубранной посуде И по размаху, здесь встречались люди. О, Боже! Сколько выпито всего!... …Меха в разрыв и звуки вразнобой… И не найдет душа никак покоя, Ведь все играют сидя или стоя, А вот Колян «лобал» вниз головой! Он с каждым пил, без мыла в душу лез, Гордясь своим охрипшим баритоном И свято врал, что раньше пел с Кобзоном, Но взял вверху с трудом лишь фа диез. Колян твердил, что весь объездил мир, Что тверд в ногах и только что с круиза, И сунул мне сто баксов, но с сюрпризом… Вникаю… Колька, это ж - «сувенир!»… Я гнев стерпел, а вот другие нет - У крепких на вино вдруг сдали нервы, И, в общем-то, неважно, кто бил первым, Но скоро Кольку принял лазарет. И, в аккурат, подарком к рождеству Пробоина с кулак зияет в дверце… Вгляжусь в нее, и отзовется в сердце – Колян… Баян… и фа диез вверху… …Был праздник или не было его? А дата нынче - трижды по двенадцать! Как хочется еще здесь задержаться, Но счет несут… Читаю: «Итого:»…

Ты сегодня пьян не от любви, От стакана праздничной перцовки. Алкоголь - отрава для крови, Знаешь… Только, пьешь для маскировки! Праздник детства, свечи, круг друзей - Все уже не радует, как прежде… Главное, Андрюша, не болей, Облачайся в теплые одежды. Грусть уже ничем не излечить, Но, а ты забрел в такую осень, Где уже не хочется шалить И катиться кубарем с укосин. Утро не сверяешь по часам, Женщин не встречаешь на перронах… Взгляд твой в небо, к стройным куполам, В акварель осенних полутонов. И с бородки дернув волосок, Загадаешь дерзкое желанье – Ото всех упрятавшись в стожок, Слушать поздней осени дыханье… А колес трамвайных перестук И звонки далеких электричек Пусть позволят выслушать пичуг, Насладиться посвистом синичек… …День рожденья вышел в апогей, Градус взят, и я махну «шипучки». Напишу: «Андрюша, не болей И носи кашне, блокнот и ручку! Радуй нас удачною строкой, Днем пои сердца, пои и ночью, Береги свой центр мозговой, Ум всегда в цене, я знаю точно!»

Горит лампада… Далеко уже за полночь… Витает тень, касаясь кончика пера… Поэт творит… Ему и Бог сегодня в помощь… Вот, только б сердце продержалось до утра… Терзают мысли… Нервно вздрагивают руки… Бледней луны чело … Он телом, как с креста… Но ради истины готов снести все муки… Вот, только б сердце продержалось до утра… По Божьей милости коней в парадном цуге Из рощи Муз на помощь гонят кучера, Вот, только б выдержали тонкие подпруги, Вот, только б сердце продержалось до утра… Взойдет рассвет… И, впрочем, так ли это важно, Что на столе листов поверженных гора… Лакей заглянет в дверь, положит крест и скажет: «Ну, слава Богу! Продержался до утра!»

Мой мир сокрыт в бутылке "Коктебеля", В сосуде темном, в капельке вина… И я живу от пьянки до похмелья, Пью на свои… Так в чем моя вина? «Гусей гоняю» часто по округе, «За белками охочусь»… Ну и что ж? Пусть лучше так, чем снова на досуге Устраивать на все село дебош! Вчера приметил чёрта на карнизе… И это, между прочим, не впервой, Пустился мне втирать про адский кризис, О перебоях с газом и смолой… Я прохрипел: "А, чтоб тебя скрутило! Оставь проблемы! Выпьем по-людски! Не хрюкай громко, пасть прикрой, чудило, И наливай… Мне, нынче, не с руки… Я «пойла» для тебя не пожалею, Вот, только душу зря не тереби… Я сам отдам, когда, вдруг, околею… А так, зазря, прошу, не заходи…» ................................... Мой мир сокрыт в бутылке "Коктебеля"… Мне Вакх - отец и Бахус не чужой, И, если пью я первую неделю, Вторую черти водятся со мной…

Все, решено! Куплю коровку по весне… Устал крестьянский труд рассматривать извне… Хочу по-барски, да взахлеб, без ГМО Пить натуральное, парное молоко! Встают над речкой в пояс росные луга… Теперь мне каждая минута дорога… Эх! Как давно я не держал в руках косьё, А здесь такое разнотравье, ёмо-ё! Я разошелся, как утюг, пошел в размах… А вот и первые мозоли на руках… И расхрабрившийся кузнечик на плече Советы дельные нашептывает мне… Я огляделся… Эх, какая благодать! От горизонта томных глаз не оторвать! И разливаются в эклоге* надо мной Чудные жаворонки, споря с высотой. Как под заказ, наш «простоквашенский» Эдем Господь создал под боком алчущих систем. Здесь всё живое, настоящее и мне Хватает радости и светлых чувств, вполне. Лежат причесанные свежие валки… Буренка-матушка пасется у реки… Ее глаза! Ее чарующее «Му!» - Амвон* душе, и прана* сердцу моему! *Эклога – разновидность стихотворения, пастушье стихотворение. *Амвон – устар.

По бабам шастают мужья и пьют без меры, И с языков у них не сходит "твою мать"… И, видно, прав был олигарх, что начал с веры Село убогое с коленей подымать. Но, не из легких этот труд, отметим, прямо, Не всем дано достойно Господу служить, А этот жилистый, попался, да упрямый… Ума полна палата… Может одолжить… Срубили крест и освятили чинно место… Под купол неба Все Святые собрались, И голубь мира полетел с благою вестью, И быстро слухи во Вселенной разошлись О том, что будет храм стоять в поселке энном, И будет радовать "побудок" всем сердца, И, что придет народ, пускай, и постепенно, К своим истокам, к светлым замыслам Творца. И быстро спорится работа, благо, средства Щедро отсыпала правителя рука, И в ход пошли и дивиденды и наследство, И зашумела чистых помыслов река… Пускай родник в сердцах людей еще не смелый, Но, ведь ругаться стали меньше мужики И, если пьют с утра, так знают сему меру, И копят в тайне на приходы медяки... И скоро на воду опустятся галеры, И станут люди св

Здесь над рекой водил… я месяц под уздечку И ворошил снопы… соломенных волос, И пил нектар из губ,.. подобранных сердечком, И робкое «люблю»… впервые произнес… Все было, как вчера… Спасибо тебе, память За вкус былых побед,.. за радость между строк,.. За то, что из души… легко смахнула наледь,.. За вечер у костра,.. за юности глоток… Все одному теперь: далекие зарницы,.. Поникшие стога,.. стремительный закат,.. Отполыхавший сад… и крик далекой птицы… Как жаль, что ничего… уж не вернуть назад… Остыло все вокруг… Не голосят цикады… Приник ко мне спиной… озябший чернотал… И думаю о том… под шорох листопада, Как мало я обрел,.. как много потерял…

Катился пот по загоревшей, грубой коже, И отлагалась соль, как знойных будней кладь… Я не художник и не зодчий, но, быть может, Портрет Петровича сумею воссоздать… Ему за семьдесят, а он легко на лыжах "Десятку" сможет пробежать в один конец, Не растерял запал души своей… Не выжег… Он человек земли… Он, попросту, творец! Мир покачнулся, но в его душе бездонной Цветут луга и вечный странник скарабей Светило катит смело, целеустремленно Над целиной его некошеных полей. Он заводился, как мотор, с пол-оборота… Был безупречен… До разумного упрям… И подымался с первой зорькой на работу, Давая фору первым, сонным петухам… Он был привязан к полю каждой своей клеткой, И этим чувством бесконечно дорожил, И, словно парусник, по склонам пятилеток Его комбайн к коммунизму гордо плыл. Ему и жаворонок звонкий был в подмогу, И в одолевший зной случайный ветерок… Он с правдой маткой строго шел по жизни в ногу, И колос веры весь до зернышка сберег… Пора чудес прошла… И будто ветром сдуло С ладоней в

Довольно легко, без палашей, секир За ради наживы да скарбов, Нахалом и хватом в доверчивый мир Ввалилась толпа олигархов. Народ, как всегда, настежь души открыл, И встретил их хлебом да солью… Но, видно, наивный, опять поспешил, А, мог бы взять вилы да колья… И взвыла деревня, закутавшись в страх, Не веря ни в черта, ни в Бога… Была прежде радость, да нынче в глазах Бельмом расплылась безнадега… Трещит все по швам… Мир летит под откос, Срываясь с последней ступеньки… Все тянется, тянется в бездну обоз Туда, где господствуют деньги… Народ обессилел… Так хочется есть… Опухли от лозунгов уши… Давно все продали: и совесть и честь… Сердца… Даже в розницу души… Как быстро растут за спиною кресты, И в скорбь упирается память… Сгорают, как спички надежды, мосты… И тяжель страстей долу тянет… И в новых кровях утопает Земля… Разводит руками Всевышний… Что делать? Иуда опять у руля… Сорвите стоп-кран… Я здесь лишний…

Давал зарок, что больше ни ногой В поэзию. Молитвословом душу Изматывал, но каждый выходной Спешил к рассвету в степь ветра послушать. Впечатав лист в ладонь, как апплике С прожилками червленой позолоты, Я вел тихонько грусть на поводке По краю угасающей природы. И мысли гнал… и трепетным словам Не позволял в одну строку сливаться… Но рвалось сердце птицей к небесам! Не смог я устоять, поверьте, братцы! Рванул рубаху крепкою рукой И, настежь распахнув грудную клетку, Я душу отпустил на водопой И сердцу разрешил вспорхнуть на ветку! Прости, Господь, нарушил я зарок… Но, видно так назначено судьбою Мне вечно быть в плену седых дорог И биться в кровь о стены непокоя… Я не приемлю затхлости квартир И от того покинул мегаполис… Поэзия – вот мой ориентир И для души врачебный, чистый болюс*. *Болюс – чистая глина, некогда считавшаяся врачебною.

К http://www.my-works.org/text_89327.html Строен слог… Крепок в рифмах глагол. Дышат строки любовью и светом. Я нашел! Не поверишь – нашел Для души молодого поэта! Отблеск дальних зарниц в зеркалах… Небосвод легкой дымкой помечен… И вздыхаю тихонько я: «Ах! Как же мне повезло в этот вечер!»

http://www.my-works.org/text_89289.html Для треволнений есть причина, Ведь твой не вечен снегопад… Вглядись, меняется картина - Летят скворцы в наш вешний сад! Струится свет во всей Вселенной! Весна выходит с полутьмы! Прости за дерзость нас, Марена, Замри до будущей Зимы! Уж послан импульс пробужденья, Программа Жизни введена… Всего лишь шаг… Одно мгновенье И в мир обрушится Весна! Не огорчайся, будет время Для развлечений и утех… А нынче мир разбух, как семя… Не создавай ему помех… Весна грядет! Платком сигналит! Влюбляет! Радует! Зовет! И, как заветные медали, Щедро веснушки раздает! Прости за дерзость нас, Марена*, Но дни твои уж сочтены… Смирись… Оттай… Сойди с арены, Богиня Смерти и Зимы… *Марена - Богиня Смерти и Зимы.

Притомился… В скупых акварелях Ни проталинки, ни огонька… Сплошь пронизано сердце скуделью… Радость жизни в нем крайне редка… Межсезонье грядет… Межсезонье… Это время, как скорбный острог… Вот опять безнадежно в нем тонет Оброненный на выдохе слог… На затылке штрих-код… Чип под кожей… Алчный зверь поселился во мне. И бреду по земле с умной рожей, Управляемый кем-то извне… Я один из семи миллиардов, Погрузившихся в смутный портал… Монитор… Интерсеть – вот стандарты, Тех, кто Дьяволу душу продал… Зверь невидимый впился и гложет Кровь густую из вздыбленных вен. Ненасытный, ну, что же ты, что же? Как же мне ненавистен твой плен… Притомился… Душа наизнанку… Как подранок мечусь над землей… Все плотнее на шее удавка… Глохнет мой… аппарат… речевой…

Хладнокровность строки… Темень в сердце… Чувств обрюзгших смертельный посыл… Затхлость дум… Анальгин… Полотенце… Безнадега… Угаснувший пыл… Что за день был вчера?... -Двадцать третье… Но, а месяц? -А месяц – февраль… И смотрю я сквозь мыслей отребье Битый час в отрывной календарь. Это ж надо, так было набраться!.. Пиво, водка и даже этил… Думал сгину… Нет, выдюжил, братцы! Не хотелось, а все-таки пил… За отечество! За офицеров! За морской и крылатый наш Флот! Не забыли Надежду и Веру, Генералов и Всех Воевод! Безысходность... Тоска... Темень в сердце… Льется с уст отвратительный слог… Анальгин… На челе полотенце… Чуть дышу… Но, а лучше бы сдох…

Сожму в руке спасительный стакан… На лавочке пристроюсь, где посуше… -Привет, старик! –Здорово, корефан! Присядь со мной... Проветрим наши души... Я вижу, ты сегодня не у дел… В глазах твоих тоска и дрожь по коже… Ты кто? –Шахтер! -А я пенсионер... Ты без гроша?

Весь чист и светел, дерзок и отважен И, как весенний день, голубоок, По-доброму и выкроен и слажен… Не мальчик, настоящий ангелок. Он рвал струну и грезил высотою, И был собой необъяснимо горд, Когда несмелой, детскою рукою Брал первый в трех позициях аккорд… Сплетая звуки тонкими перстами В размеренный, несложный перебор, Он иногда подшучивал басами, Кружась в пределах гаммы до-мажор… И я невольно вспомнил свое детство… Колес вагонных шумный перезвон… И главное от всех болезней средство – Наш уличный, трофейный патефон… «Прощание славянки»… «Марш спортивный»… «Осенний сон»… До самого утра Мы упивались Козиным, Вертинским… Все это было… Было, но вчера… Как много струн сменил я на гитарах В походах за счастливою звездой, Но не забыл тех песен добрых, старых... Они всегда, как Оберег со мной… В любую стужу ими отогреюсь… Куплет спою, как будто помолюсь… И, не кривя душой, сказать осмелюсь – За гриф я, как за крест святой держусь…