Он называл себя изгоем С душой, изъеденной червЕм, Бросал себя в людское море, Но оставался за бортом. Он думал, он никчемный мусор, Иль гвоздь в ботинке у судьбы, И прятал в смех тоску искусно, Топил печаль среди толпы. Кидался в крайности, сражаясь С самим собой, с людской молвой, Так незаметно погружаясь В бой с тенью, бой самим собой. Он жил с какой-то там девицей, На ней женат и не женат, В душе паря свободной птицей С красивым именем Фрегат. Любил не тех. Не те любили, Не встретил ту, что навсегда, Кто даст упавшей жизни силы, Кто светит ярче, чем звезда. История сама рассудит, Однажды он решил: «Устал». Сказал, сглотнув: «Прощайте, люди!»- И прыгнул с длинного моста. Его спасли и откачали. Из «Скорой помощи» врачи «Вот молодежь пошла» - сказали, Вернув ему на жизнь ключи. И понял он тогда - не надо Путь сокращать, что до креста, Ведь жизнь дается нам в награду, Успеет к Господу предстать. И улыбнулся, встрепенулся, Стряхнул с себя чернотный слой, И крикнул: «Люди!

Снова дождь режет струями резкими стекла, Тучи мрачно тяжелой на город легли пеленой. Ты, тоска, не стучи коготком острым в окна, Не сжимай мое сердце ты болью щемящей глухой. Где же скрылось оно, безвозвратно ушедшее детство, И на синих ветрах моя юность куда унеслась? Осень жизни стучится в мое возмужавшее лето, Не отсрочишь ее наступления строгую власть. Я прошу у судьбы в час июньский, дождливый и хмурый, Сохранить дольше жизни моих дорогих стариков, Ведь пока они есть, я себя ощущаю дочурой, Когда есть этот ждущий всегда мой родительский кров.

Ничего от тебя мне не нужно - Даже всуе обещанной дружбы, И улыбкой своею жемчужной, Будь любезен, другую встречай. Растворись в серой каше туманной Или в шумном людском океане, Или в капле из старого крана - Потеряйся, исчезни, растай. Побегут суетливые будни. На ковер из травы изумрудной, Той, что майское свежее чудо, Ляжет лета зеленая тень. Я клочки твоих писем развею И пойму, что ничуть не жалею - Просто стала на встречу мудрее И открыла окно в новый день.

Нам в подарок была тишина... Словно пледом, мы ею укрылись, Хоть вокруг полыхала война, Сны цветные о доме мне снились: Вижу речку и красный закат, И холмистые дальние склоны, Хлопотливые пчелы звенят, Тихо шепчутся с липами клены. Снилась девушка - та, что люблю, В синем платьице из креп-жоржета... Жаль, счастливую песню мою Оборвали в начале куплета. Не успел даже губы ее Я прощальным накрыть поцелуем. Солнце ясное, сердце мое! Мы с тобой еще вальс наш станцуем. Полчаса – как короткая жизнь, Перерыв между раем и адом. Эй, братишка, ты как там? Держись! Нам с тобой ох, как выжить бы надо...

Пусть барабанит за окнами дождь, Ты глазки закроешь и сладко уснешь. А я у кроватки твоей постою И песенку добрую тихо спою – Я тихо спою. Спи, мой котенок, мой солнечный сын, Ты у меня в целом мире один, Пусть тебе снится седой океан, И яхта большая, и ты капитан - И ты капитан. А может, приснится тебе самолет, И ты в нем отважный усатый пилот, Посмотришь ты вниз и, увидев наш дом, Ты маме махнешь серебристым крылом - Махнешь мне крылом. Скоро, сыночек мой, будешь большим, Может быть, станешь ты кем-то другим, Но маму и папу ты не забывай И приезжай, ну хотя бы на чай - Хотя бы на чай..

Вспыхнет солнечный луч на заре. Ты проснешься, окно распахнешь - Словно в белой цветочной чадре, Что соткала ткачиха за ночь, Я стою, ветви вширь распахнув, К ветру майскому тихо прильнув. Ты ко мне подойдешь не спеша, Полюбуешься каждым цветком: «- Ах, невестушка, как хороша Ты в наряде ажурном своем!» И погладишь ладошкою вдруг, Подарив мне тепло своих рук.

Нет, не надо такого общенья, Когда каждая фраза – мученье, Когда кровь не пульсирует в венах От касанья горячей руки. Ты идешь, отрешенно пустая, Тщетность суетных слов проклиная, Чтобы втиснуться в недра трамвая Или прыгнуть в объятья реки. И лицо обласкает лишь ветер... Ты расправишь усталые плечи И поймешь, что главнее на свете - Только ты и твоя чистота. И чужой кто-то вовсе не вправе Обращаться с тобой, как с забавой, Балом жизни сама будешь править, Начиная с другого листа. Воспарив, словно вольная птица, Ты закроешь той жизни страницу, И кошмаром не смогут явиться Прегрешенья растраченных лет. Снова кровь закипит в сонных жилах, И появятся новые силы - Ты сегодня в киоске купила На свободу счастливый билет.

Я решила: ловлю позитив, На мажор свои мысли настрою, Ведь апрель, как-никак – что такое? Надо в ногу с весною идти! Прочь зимы летаргический сон - Ведь на улице яркое солнце! Детвора с звонким криком несется На травы изумрудной газон. Пьют из лужицы воду лучи, Дышит все и блестит новизною, И, как водится каждой весною, Зашагали по полю грачи. Каждый стебель и малый листок Пробивает для жизни дорогу, Прочь печали мои и тревоги Прогоняя за дальний порог.

Грозовое поднебесье - тяжких капель верный вестник - А мне нравится. Сверху хлынет грозным ливнем, Громом грянет над домами, Позабавится. Прополощет землю чисто, Смоет грязь, расчешет травам Кудри зелени. Ты, гроза, в мой день рожденья Прогони с души сомненья, Радуги в ладонь плесни!

Когда было нам немного за двадцать, Мне нравилось очень с тобой целоваться, Смотришь в любимого друга глаза, А там чудеса – ведь в них небеса! Когда очень любишь, не в силах молчать И хочешь о чувствах своих рассказать, И нежно словечки на ушко шептать, О будущем дальнем красиво мечтать. Я много забыла, но все же не все. Душевное было какое житье! Забот никаках, лишь только учись, И впереди еще целая жизнь. Но тикали годы, мы с ними менялись и снова влюблялись, с другими шептались. Потом разбегались, чтоб снова найти Любовь на своем нелегком пути. Ты знаешь, а я все былое ценю, И не хочу истреблять на корню, Пусть я все придумала – ты не серчай И обо мне иногда, но скучай...

Остывший кофе Я выпью залпом - И не скривлю При этом зубы. Ушедших снов мне Не будет жалко - Сны – душегубы. Как злые волки Вонзают в сердце Клыки стальные, Халтурной штопкой, Кривой иголкой - Сны не цветные. Противна ль горечь Из старой чашки - Не замечаю. И луч рассветный Сирени веткой Меня встречает. Окно открою, И в дом вплывает Прохладный ветер. Со мной сирень, И новый день На белом свете...

Спрячусь где-то в уютном мирке от себя, от тебя, от людей: в лунный отблеск на влажном песке, в полумраке застывших теней. В пряный вереск росой упаду, Запах горького меда вдохнув, И спокойствие вновь обрету, К теплой глади березы прильнув. В колыбели полянной тиши Убаюкает песнями лес, И бескрайняя сонная ширь Мне сыграет ночной полонез. Может быть, половодье реки Унесет беспричинную грусть, Прочь исчезнут тревоги ростки, И другой в этот мир я вернусь.

Спала одна в пустой квартире. Калачиком свернувшись. А призраки вокруг бродили, Отдать просили душу. Дышали на ухо: «Ты наша, лишь только «да» нам скажешь, И тут же благ несметных чаша - твоя, и больше даже: Кредитками набьем карман, Поедешь за границу, Шампанским будет бить фонтан, Оденем, как царицу. Шикарных выберем мужчин, тебя чтоб ублажали, а всяких недругов твоих на злом костре изжарим». Но я сказала: «Что за чушь! Подите прочь, виденья! Отдать Вам душу?

Спросил Митрофана однажды Евстафий: - Ну что, братец мой, как там твой амфибрахий? Степенно ему Митрофан отвечает: - Неплохо, Евстафий, сей слог поживает. Мы вроде бы с с ним уживаемся ладно, Хоть что грех таить - Я потею изрядно. А что твой хорей - он, поди, занемог? Не можешь сложить даже парочку строк? - И чешет затылок седой друг-пиит: - Ох, даже в башке от него все гудит. Я так наплясался с хореем своим, что моченьки нет, будто пьяный я в дым. - Да что ты!

Они влюбились в 90-е, Уже себя считая взрослыми - И было им всего-то девичьих, Как говорят, 16 лет. Она – разбойница смешливая, Стрельнула глазками красивыми В парнишку, робкого и милого, Не применяя пистолет. И было боязно и весело, С вином, гитарами и песнями, И до рассвета куролесили, И миловались до утра. И жизнь текла волшебным праздником, Наполненным медовой краскою, Когда алеют губы сладкие, Когда лазурны вечера. Но все когда-нибудь кончается, Карета в тыкву превращается, И тучи грозные сгущаются - Разъехаться пришла пора . Она в разлуке тихо мучалась, Писала в письмах, что соскучилась, А он ей отвечал, что скоро, мол, Уже совсем недолго ждать. Приехал как-то на каникулы, Такой изящный, денди вылитый, И защемило сердце девичье - Вдруг увели – ни дать ни взять. И что-то в девушке разладилось, Лишило на мгновенье разума, И ревность – страшная советчица - Ей нашептала горьких слов. И были тщетны его доводы, О том, что вовсе нету повода, Его прожгла обидным холодом - Чт

Сегодня дождь идет с утра, почти что ведро, Но я не та, не как вчера, шагаю бодро. В печи кулич, а на плите Отвар из лука, Ведь скоро день, в пасхальный день Придем друг к другу. Возрадуемся, что Христос Воскрес из мертвых, И тот, кто вовсе не дорос, И тот, кто с Богом. ... Кулич готов, украшен стол, И как спасенья, Молясь дождливым хмурым днем, Жду Воскресенья.