05.07.2007 Был не по-голландски жаркий август. За столиком маленького уютного кафе на берегу Северного моря сидела женщина лет сорока. Ветер трепал ее густые каштановые волосы; волны, разбиваясь о пирс, роняли на ее плечи мелкие соленые брызги. Перед ней стояла чашка с давно остывшим кофе, к которому она так и не притронулась. Рядом стояла детская коляска, где мирно посапывал малыш, смешно причмокивая губами во сне. Женщина, казалось, ничего вокруг не замечала. Слегка наклонив голову, она писала тонким карандашиком на листке бумаги, изредка задумчиво поглядывая на фотографию с потрепанными уголками. На ней был запечатлен молодой сероглазый брюнет, обнимающий миловидную девушку с густыми каштановыми волосами. Грифель быстро скользил по бумаге, выводя строки письма: «Я смотрю в твои глаза – я знаю, что они скажут мне больше, чем можешь сказать ты. Мы знакомы друг с другом, кажется, вечность, но ты для меня так и останешься загадкой, книгой за семью печатями. Мы росли в одно время в одном городе, но так случилось, что мы взрослели вдали друг от друга, ибо учились уму-разуму в разных местах. Кто знает, жалел ли ты когда-нибудь о том, что мы не вместе...я не спрашивала, а ты всегда хранил молчание и не позволял давать волю чувствам, потому что это мудро. И благодаря твоей мудрости мне удалось избежать неизбежного – не поставить на себе крест, найти силы жить дальше, искать свое счастье и бороться за него. Помнишь, лет 10 тому назад, мы встретились случайно в аэропорту в Вене – ах, какая была чудная встреча! Подарок судьбы, иначе не назовешь. За тот час я прожила маленькую, но интересную жизнь, нашу с тобой жизнь. Ты был давно женат, а я в свои 30 все еще невеста на выданье. И мне было безумно, просто до слез, жаль себя и своего неудачного опыта семейной жизни – один раз полгода с невыдержавшим моей тонкой душевной организации бизнесменом, другой – связь с женатым мужчиной, у которого просто не хватило места на груди для двух женщин сразу. Мы не говорили об этом тогда при встрече, но я видела, что тебе больно от моей неприкаянности, от избытка невостребованных чувств. Твоя рука крепко сжимала мою ладонь, и молчание роднило нас больше любых слов. Даже сегодня я помню тепло твоей руки, взгляд умных, все понимающих глаз, и говорю тебе спасибо, и да храни тебя Господь. Cвой кусочек счастья я все-таки нашла, наверно, выстрадала, намучилась, наскиталась по чужим случайным плечам. В свои 35, уже ни на что не надеясь, я повстречалась с хорошим человеком. У нас растет дочурка, я счастлива и спокойна. Сейчас мы с в Голландии, наш папа здесь работает по контракту, а дальше будет видно. Я слышала, в твоей судьбе тоже многое произошло. Когда вернусь из заграницы, обязательно тебя разыщу, хочу посмотреть тебе в глаза и сказать за все спасибо.» Коляска зашевелилась, и окрестности наполнил звонкий крик проголодавшегося малыша. Женщина осторожно достала его из коляски и приложила к груди. По небу лениво плыли облака, и она по старой детской привычке стала составлять из них фигуры; море убаюкивающе шуршало где-то совсем рядом у ног, совершая свою бесконечную работу; чайки, устав фланировать над водой в поисках еды, мерно покачивались на зеленых от водорослей волнах. Солнце медленно клонилось к закату. Мама и малыш засобирались домой. Бережно уложив свое чадо в коляску, она покатила ее к припаркованной неподалеку машине. Внезапный ветер зашелестел кронами деревьев, прогулялся по столикам кафе, подхватил исписанный листок и понес его в море. Когда он плавно опустился на воду, машина с женщиной и малышом уже скрывались за поворотом...