С чего бы это, бедламец, погружённый в ощущения своего Бедлама, озаботился внешним Бедламом и стал неравнодушен к происходящему в нём до того, что стал всматриваться в него через око Зилы и из-за этого утратил Покаянность. Покаянность утрачена – значит прошёл через необратимое. Но что далее во всём этом состоянии – Без покаянности стало легче или это ничего не изменило и продолжились тщетные искания или плодотворные утраты до исхода? Тебе ведь предлагали Тьму, как решение, а ты не решился, вот и закончилось всё исходом Грусти, но освободило ли это наконец-то тебя, и от чего… и принимать ли моё осмысление этого всерьёз?

Замечательно. Однако, ощущается пропуск перехода стремлений в умиротворение – ещё бы одно четверостишье в котором всё распахнулось перед тобой, ты объял и… но иногда что-то переделать невозможно – рука не поднимется на уже прочувствованное собой окончательно. Замечание, что ток воды не подвластен даже поэту… Такой критик не стал бы дождём и не сыграл бы собой на флейте водосточных труб. И со мной беда такая – говорю прочувствованно о чём-то, невольно вживаюсь собой и безудержно… Приходится опомниваться, возвращаться и надеяться, что читателю это тоже не чуждо… – вживаться. Но и педантичный читатель прав, ожидая от автора следования исходно заданной логике и физике мира… не прав лишь в том, что, обнаружив расхождения, не желает воспринять повторно, исходя, прежде всего, не из непродуманностей автора – может автор, в отличие от однократно воспринимающих, не раз перечёл, не раз взглянул и так и эдак…

К сожалению эти, светло переплетающиеся, чёрточки жизни и скорби, уже не для всех сходятся в символизирующее наше отношение к героическому прошлому, сделавшему всё, чтобы наша жизнь не перечеркнулась цивилизованными варварами. По-моему, в отношении великого неотболевшего-отболевшего прошлого, – благородное занятие, это когда пишут вот так, а не пафосно.