Наталья Сафронова Призраки Зачем берешь в руки карандаш и бумагу? Чтобы выковырять из себя пустоту. Буквально - спуститься в душевные пустоты и глубже... Должно же быть что-то глубже пустоты. Это что-то, безусловно, есть, оно только прикрывается пустотой, прячется под ней. Почему прячется? Такое неприглядное, стыдное, что приходится скрываться от посторонних глаз. На стыдном ничего достойного вырасти не может, только пустота. Но и она в конце концов начинает саднить, болеть. Спускаться в пустоту страшно. И как будто никто не заставляет. И болит не так уж сильно - привычно. Все так живут. Никто не счастлив. Может, и не обязательно искать этого червячка, пусть прячется? Марина закрыла альбом и подошла к окну. Однако простор улицы не помогал отвлечься или, наоборот, сосредоточиться на рисунке. Если бы только пустота, можно было бы ее нарисовать. Но она закидана впопыхах, чем попало, чтобы не гудела, не отдавала эхом, не выпячивалась напоказ.

Боярышник Я точно знаю, что мы встретимся. Окончательно и бесповоротно, чтобы уже никогда не расставаться. Сядем на подоконнике твоего первого этажа, свесим ноги в ночь, а под луной будет поблескивать листьями боярышник. И звезды будут мигать в небе, и ветер будет уносить наши слова в вечность. И я знаю, что ты это тоже знаешь. Даже если не проговариваешь так подробно и не ждешь так нетерпеливо, как я. Ты всегда все знал наперед, только не мог ничего предотвратить. И время несло нас в своем нескончаемом потоке, как песчинки, разлучало и вновь соединяло. Для тебя это было очевидно и естественно, а я судорожно боялась тебя потерять. Не надо было бояться. Не потому, что от судьбы не уйдешь. И не потому, что этот страх сковывал то, что должно было свободно течь - время, волю, чувство. Хотя и поэтому тоже, конечно. Но, главное, потому, что не потеряла. И когда встретились случайно, не было ощущения пустоты, упущенного времени, чуждости. Все равно рядом. Не вместе, но рядом.

Наталья Сафронова За двоих Собирались, как всегда, впопыхах. Верочку одели, потом переодели: обкакалась. Хорошо, что дома, в театре было бы хуже. Но все равно нервно, Вика переживала, что опоздают. Света не переживала, пусть будет, как будет. Наконец, сели в машину. Света за рулем, Вика с Верочкой на заднем сиденье. Верочка в детском кресле, выглядывает, как птенчик из гнезда, разговаривает с бабушкой на своем детском языке. Вика ей отвечает, они понимают друг друга. Как ни была занята внучкой, заметила, что проехали мимо Олиного дома, подумала: - Надо позвонить. Оля - подруга детства, когда-то дня прожить друг без друга не могли. Летом ночевали на Ольгином балконе, читали "Вия" при свете фонарика, потом тряслись от каждого шороха. Пекли по ночам торты, заливали их шоколадом, который Олина мать доставала на кондитерской фабрике. Тогда в магазинах ничего не было, существовал специальный термин «достать» и специальная система распределения товара «блат».

Как только Катя вспоминала его, давала себе команду: - Из левого полушария - в правое. И старалась думать о чем-нибудь другом. Где-то услышала, что левое полушарие отвечает за кратковременную память, за "здесь и сейчас", правое - за долговременную. Она не стала искать материал, читать и изучать, насколько верно поняла принцип переключения с одной мысли на другую. Хотя можно, наверное, было совсем перестать думать об этом человеке, стереть даже память о нем, есть, наверное, такие методики. Но убивать любовь страшно. А вариться в этом кипятке - больно. Поэтому выбрала оптимальный способ откладывания памяти о своей горькой любви в сундучок, пусть пылится. Когда Катя станет достаточно сильной, она откроет дверь в кладовку, отопрет заветный ларец, извлечет оттуда зайца, потом утку... и разглядит, наконец, что в яйце - жизнь или смерть? Это было сумасшествием. Он ей говорил: - Ты - ненормальная. Я убежал из дома.

Наталья Сафронова День и ночь Селедку Виолетте продали пересоленную. С тех пор, как из магазина уволилась улыбчивая молоденькая татарочка, Виолетта заходила в магазин рядом с домом неохотно. У нее порой возникало желание поинтересоваться у продавщиц, почему эта милая девочка здесь больше не работает и как ее найти, а потом обслуживаться по месту ее новой работы, даже если придется ездить на другой конец города. Не спросила, конечно, неудобно. Но эта девочка с Виолеттой здоровалась и не поднимала насмешливо брови, если та просила: - Не пробивайте чек, я сначала посмотрю, сколько денег у меня кошельке. - Странная, - неслось ей вслед. Не от татарочки, от других, менее любезных продавцов. Виолетта выходила из магазина, держа спину прямо. Собиралась приготовить форшмак, но селедку пришлось выбросить, хотя и с сожалением. Вета старалась каждый день готовить что-нибудь интересное. Чем она давно не баловала Наденьку? Полистала тетрадь с рецептами, выбрала курник.