"курю в окошко, вечер коротая, и жду зимы. Но будет ли зима..."(с) Ах, будет зим ещё – не сосчитать, Не стоит горевать, вернутся зимы. Сегодня снег. Он крался, словно тать, Скрипели ветки. Ветрами сквозимы, Шуршали занавески на окне – Февраль сырой глоточками впуская… Не знаю, чем уж он так близок мне, Но вот – пишу Февраль, а в сердце Кая Так ощутимо шевельнулся лёд! Постой, мой свет, я помогу. Ладони Прижму к груди – и боль твоя пройдёт. Давай с тобой вдвоём её прогоним. Не растопить сердечный этот лёд. Давно пророс холодными корнями. В ладошку сердце торопливо бьёт, Ах, память, что же делаешь ты с нами? Зачем опять под мерный стук часов Всё тот же сон – зима и дождь неспешно Смывает снег.

Однажды случится осень, такая же, как сейчас, И кто-то стихов попросит, как я их прошу у Вас. А кто-то другой прочтёт их, грассируя и смеясь, И скажет – «Безделка.» – «Что ты!» – воскликнет другая «я», «О, нет, не безделка! Нет же! Читайте ещё, мой свет!» Мечтая, в пустой надежде, я в ночь открываю дверь, Впуская вечерний сумрак – чем дальше, тем гуще тьма, Тем охру сильнее умбра закрасит. Ночной лиман В безветренном спит покое, как зеркало для небес – И кажется – тронь рукою, откроется всё тебе. И кто-то стихи напишет, а после и вслух прочтёт... Мечтается тише, тише… Луна золотым ломтём, Надрезанным караваем всплывает всё вверх, да вверх, А волны ласкают сваи и ветки прибрежных верб, Так ласково, еле слышно, так нежно, что в горле ком. И кажется слово лишним, и пишется ни о ком. 1.10.19.

https://www.stihi.ru/2019/09/29/9849 спасибо за камешки, Лев) «а пальцы скучают по клаве, в костяшках ноют. Майн гот, абстиненция, как соскочить с иглы,»? (с) Никак. Этих игл не заменит ничто иное, Колись, улетай, уползай – оборот юлы Покажется вдруг оборотом земного шара, Да мало ли чем, если ночь просочилась в кровь… Плати, не плати, просто так получи «на шару» Затёртую, вечную рифму – «морковь-любовь». Смотри в монитор, отражаясь на фоне строчек, Забрасывай невод в глубокую речку Быль. Вгрызайся в слова и извилистых червоточин К утру наберётся, чтоб сделать из них костыль. Который, конечно, тебе непременно нужен, Когда ты встаёшь, онемелой спиной скрипя, И что-то готовишь на завтрак, и он же ужин – Не ясно – «ещё» или, может, «уже» все спят? Темно.

Мой свет, ты там, с той стороны зеркал, Опять портал таинственный искал – Я знаю, это снится каждой ночью, Когда несётся сон, как колесо, И не понять уже, где явь, где сон, Не разобрать, да вряд ли и захочешь. Пронзает ночь мятежная душа, Сквозь сентябри, сухой листвой шурша, Перебирая сны, как пачки писем. Шепнёт тебе – не зажигай огня, И не спугни мой сон, а в нём – меня, Мы друг от друга с ним всегда зависим. Когда взорвёт сентябрьский горизонт Такой несвоевременной грозой, Прервётся сон, и призраки растают, Не затворяй раскрытого окна, Прошу тебя, мой свет, дождись меня – Я прилечу с попутной птичьей стаей. Узнаешь?

Скажи, сентябрь похож ли на того, Чей профиль быстро истончает время? И где мне, между этими и теми, Искать давно забытое сродство? Быть может, где-то в письмах облаков? Они сложились, верно, не напрасно – Как будто, приглашение на праздник, Взлетай – тебе попасть туда легко! Но, как же тянет прошлое, мой свет, ( я, всё-таки, опять туда направлюсь), И тает, тает предвкушенья радость, Когда опять ни слова нет в ответ. А в тёмном небе полная луна – Так не ко времени и так некстати… Сентябрь… Меняет Осень быстро платья – Сегодня точно будет в цвет вина. Но лунный свет опять испортит всё, И цвет бордо уже почти что чёрным Предстанет… Острым скальпелем проворным Плащ сумерек фонарный луч рассёк. И обнажилось совершенство тьмы, Распавшееся на две половины… Пропитанное тяжким духом винным, И лёгким флёром призрачной вины. Скажи, сентябрь похож ли на того, Кто за ночь декорации меняет, К утру засыплет листьями меня, и Забыть заставит это волшебство? 14.09.19.

А сентября осталось девять дней – И всё. И всё. Так осень быстротечна. Старушки бродят, в суете аптечной, Выстраиваясь в очередь. Длинней К прилавку седовласый этот строй – Щедра погода нынче на простуды. И Вы, мой незадачливый герой, Выслушивая молча пересуды, Прикупите себе «от головы», «от кашля», всех старушек пропуская… Смотрю на Вас в стекло и вижу… Кая. Как странно – обернусь – там снова Вы. Ужели тот осколок ледяной Прижился и никак не хочет таять? И даже эта осень золотая Не помогает? Может быть, весной? Потом, когда в исходе февраля, На пироге свечу задует ветер, В окно заглянет предпоследний вечер, И дрогнет в предвкушении Земля? Когда к весне склоняя тихо ось, И приближая мартовские иды, Распространяя в воздухе флюиды, Случится то, что так и не сбылось? Ужели, свет мой? Да не может быть – Предсказанные дни давно минули. Какие дни… Года летят, как пули, И календарик старый позабыт, В котором отмечался каждый день, Оставшийся до нашей с Вами встречи… Пустое.

Когда сентябрьский серый день Вдруг зазвучит игрой на флейте, Бросайте всё и не жалейте – Иначе точно быть беде. Всему на свете свой черёд, И эта Осень… Эта Осень Вновь написать о чувствах просит И лист бумаги подаёт. Пиши, мой свет!

Дожди прошли и испарились запахи Земли, цветов и мокрого белья. И двор притих, устраиваясь заполночь Прилечь, заснуть… На ложе бытия Столпились сны, толкаются, торопятся – Который первым унесёт с собой? …Заснула. Странных снов чересполосица Закутала… Запутала… Любой Из этих снов, являясь предсказанием, Забудется, как только пролетит. Перебирая сны на вкус, я их глазами ем, Пытаясь чувства затолкать в петит. Построить в строчки, вытянуть в линеечку… Ах, наказанье! Ну, за что ты мне? Зачем я снюсь себе такая… девочка? Зачем, мой свет, опять пришёл во сне? …И снова утро, словно расставание, Как больно покидать уютный сон, Но… Утро.

Что ли день сегодня такой, или мне авторы не те на стихире попались для чтения... Жуть жуткая - похоже на прогулку в какой-то сюрреалистический морг-театр. Дамы пишут о расчленёнке самих себя, смакуя каждую подробность. Сижу и думаю - а вот подойти сзади и шейку нежную придавить - про что тогда птичка запоёт? Похоже, что считаются хорошим вкусом нынче эти "парфюмерно-декораторские" изыски? ............ О, сколько их – мой свет, их тьмы и тьмы, Стоящих вдоль столов резекционных, Уже обмытых и глухонемых, Слепых, холодных… Множатся колонны, Тех, кто смакует игры Леди Смерть, И пишет так, как будто не боится Однажды просто лечь и умереть, Запечатлев последний кадр в глазнице. Играют, всё поставив на зеро, Идя по краю, лезвию, канату… Глядит на остывающую кровь Скучающий патологоанатом. А тело притворяется живым – Пытается и плакать, и смеяться, И стоя перед зеркалом кривым, Разучивает мимику паяца. Кому-то письма пишет и звонит, Ответа ждёт.

Это дождь – это ветер качает сад, Это град – и не надо уже спасать Ничего. Обобьёт и уложит в грязь. Или, может на камни. И скажет – хрясь! И расколется яблоко пополам – Половину себе заберёт Адам, А другую – протянет своей жене – Скушай яблочко, Ева. – Он скажет мне. С неба сыплется мелкий, но колкий лёд, Кто не спрятался – всех убивает влёт. Стрекозу и бабочку, и пчелу, Переспелый персик, зелёный луг… Не печалься, и это пройдёт, мой свет, Завтра все оживут, запоют в траве. Только персик будет тихонько гнить И к земле тянуть корешочка нить. Где-то град мой бродит, в какой из туч Слепоту лелеет и немоту, Неподвижность, холод, небытие, Глубину, подобную полынье? Говори, будет время ещё молчать, Завари мой любимый цейлонский чай. Как же горек и терпок мой чай на вкус… Говори. Что же ты на слова так скуп? 15.07.19.

Когда-то тобою закончилось душное лето, Одной, слава богу, открылся прохладный сентябрь. Из летних одёжек, из стоптанных напрочь балеток, Змеёй отлиняла. Сумятицу абракадабр Из старых тетрадок с ненужной змеиною кожей – Всё прочь. Не проси. Не зови. Не надейся. Не жди. Но, как же похожи, как невыносимо похожи На прошлую осень сентябрьские эти дожди! Всё так же стекают по окнам, деревьям и крышам, И мокрыми пальцами так же стучатся в стекло… Ты слышишь? И сердце ответит – конечно же, слышу. Свободна? Ну, радуйся, значит, тебе повезло. Твой дождь – только твой. Листопадный ковёр под ногами – Тебе. Не стесняйся, шурши золотою листвой. Пиши, сочиняй, собирай из листков оригами – Журавликов белых в полёт запускай. Синевой Нальются до края глаза, устремлённые в небо. Не слёзы? Да нет! И откуда бы взяться слезам… И, правда – откуда? Загадка, практически ребус, Когда-то утерянный к двери волшебный сезам. А слёзы – награда. Они исчезают с годами – Захочешь заплакать – ан, нет!

вдох. тут http://stihi.ru/2019/06/06/934 «Свобода, вольность и размах, По - пушкински: фонарь и вечер. И Вы, как птица - малый птах, Шаль скинули, белеют плечи. В хрусталь - окошке отблеск свеч, Ваш облик в нём застыл навеки. По - пушкински хочу я встреч, У фонаря, что у аптеки.» ................... А.А. Блок Ночь, улица, фонарь, аптека, Бессмысленный и тусклый свет. Живи еще хоть четверть века - Все будет так.

«так бывает, когда в никуда улетишь. В никуда ниоткуда. С любовью? Да что вы, дорогие мои. Знать, июнь-дуралей. Всё проходит, стирается адрес почтовый, исчезают слова - ни о чем не жалей.» Винил В никуда ниоткуда… Похоже, похоже… Ты писал о другом, понимаю, но всё ж – До чего ты догадлив, случайный прохожий, Заиюненый мой… До чего же похож Каждый слог, каждый знак, даже пауза между – Всё, как надо. Выводит мелодика строк Тонкой ниточкой, слабой, слепую надежду – Вдруг поможет стишок? Вдруг уже и помог? Вдруг случится продлить эту сладкую муку Под названием жизнь? Ты не знаешь? А я Без оглядки, с надеждой, в стерильную руку Отдаю тот комочек – движок бытия… Отдаю.

Толпа, мой друг. Страшнее зверя нет, Лишь волю дай и выпусти из клетки – На площади уже пылает свет – Толпа к костру несёт сухие ветки. Сжигают всё. Ты помнишь, женщин жгли За красоту, за ум, за непохожесть… Плевать, что приговор несправедлив, Толпа принять и не такое сможет. Дай зрелищ – и она любого съест, Любого обвинит и опорочит. Уж, если Тот, что нёс на Гору Крест, Камнями бит, оплёван… Что же прочим? Толпа – единый, страшный, дикий сплав Ничтожеств, недоучек, фарисеев. Умельцев оплевать из-за угла Любого, кто пытается посеять В её душе хоть зёрнышко любви, Но где душа? Термитника рефлексы – «Ищи врага. Гони его. Лови!» И всё. Еда и логово для секса. Толпа, мой друг… С ней не поспоришь, нет – В ней до сих пор таится инквизитор. В глазах костров средневековых свет И тот же антураж, и реквизиты. Лишь свистни – и потащат на костры Картины, книги, ведьм, не ведьм – едино. Толпа, мой друг, и правила игры Неоспоримы и непобедимы. 22.05.19.

Прячусь с утра до вечера, как могу – Не получается – в зеркале отражаюсь. Хочется крикнуть – Ах, свет мой! Ах, как мне жаль нас! Но не разнять молчаньем скованных губ Вновь между строчек твоих, словно тень крадусь – Не оторваться, я к ним приросла навеки… Что ж мне так быстро утяжелило веки? Может, вино? Но я снова к тебе иду. Пусть и вино. Ну, подумаешь, эко дело! Даме за семьдесят можно и согрешить. …Рвётся бумага, крошАтся карандаши, Я напишу. И неважно, что поседела – Дело в душе. В нестаренье моей души. Знаешь, мой свет, я ведь умная, как ни странно, Всё понимаю, малейший оттенок строк… Я у тебя училась и твой урок Не позабыть, учитель мой иностранный. Помнишь, однажды, вот так же, чуть-чуть спьяна, Я приоткрыла в свою заповедность двери… Ты не поверил, я помню, ты не поверил В то, что тебе только я одна и нужна. Время… О, Время!

«Если ты теперь же не забудешь Девушку с огромными глазами, Девушку с искусными речами, Девушку, которой ты не нужен, То и жить ты, значит, не достоин» Н. Гумилёв В этом мире есть всего так много, Что руками просто не охватишь, И глазами тоже не увидишь – Тем не менее – забыть не смей «Девушку с огромными глазами, Девушку с искусными речами», Девушку, которой очень нужен. Просто ты не понял ничего. Ждёт она, как Беатриче Данта Прождала, но, видимо, напрасно. Брось диван, иди сражаться в Трою, Или хоть коня построй из досок, Мало ли – а вдруг он пригодится, Например, запрятать что-нибудь? В этом мире есть всего так много, Просто ты не понял ничего. Оглянись – и вдруг её увидишь – Чудеса случаются нередко, Надо лишь внимательно смотреть… Вот она.

Зачем тебе разгадывать меня? Прошу тебя – останься в заблужденье, В неведенье, в обмане – в чём угодно – Но только не разгадывай меня. Остынь, мой свет, меня пугают бденья Ночные, возле жаркого огня… ……………………………… Нарисуй мой портрет на прозрачном крыле мотылька – Всё, как есть – рыжий локон, морщинка... смешная и злая… Нарисуй мой портрет… Не устанет мой призрак мелькать – Зажигай же свечу – видишь, эта уже догорает. И не сможет обжечь. Знаешь, призраки тоже горят, Если близок огонь – он притянет холодное сердце… Ведь, наверно, огню поклонялись веками не зря – У свечи я согреюсь… Верней – попытаюсь согреться. Нарисуй мой портрет. Не жалей малахита для глаз – Это именно тот, колдовской, заповедный оттенок… Ты опять у окна?

Моё стихотворение на стихире. Думаю, многим знакома Анна Рубинштейн - автор многих замечательных стихов, среди которых и её бесподобное "стипломное" К моему великому сожалению, Анна давно закрыла свою страницу. Закрытая страница - как закрытый дом без хозяев - пусто и темно. Я знаю - многим не хватает Анны. ______________________ «Но поражен бывает мельком свет Ее лица необщим выраженьем» Евгений Баратынский ______________________ Читатель мой, история всё та же – Куда ни глянь – рекою чушь и бред. И гонит стих, как будто на продажу, Чесоткой подгоняемый поэт. Хоть три строки – но Музу он тиранит – Давай, давай, не пропусти ни дня. Рвёт писанина рамки все и грани… Читатель мой, не осуди меня! Когда «лица необщим выраженьем» Блеснёт строка средь общей мишуры – Как солнца луч, порадует вторженьем Доселе затемнённые дворы. Как будто воздух в безвоздушном мраке, Как слово в равнодушной немоте, Тропа – в непроходимом буераке, В ничтожной гнуси – сладостный мятеж! Нужны ль т

Дон Рэба, я вас понимаю – такая работа… Прокрустово ложе от деда в наследство досталось… И серая краска… Пусть вас не догонит усталость – Осталось покрасить, подрезать какую-то малость И будет всё ровно. И серо. Уныло. Болото… Дон Рэба, а как там погода у вас в Арканаре? Цурэн не шалит? И на душу не падают листья? Всё гладко и чинно, и осень походочкой лисьей Бесшумно, с оглядкой, с ведёрком и новою кистью Всё красит не золотом – серым.