Если вы никогда не пытались попасть в квартиру с помощью кнопочки на ключах, открывающих дверь вашей машины на определенном в ее технических характеристиках расстоянии И не трезвонили в нетерпении в дверь своего офиса, три месяца назад переехавшего в соседнее здание, Если вы близкой подруге, поехавшей отдохнуть в фешенебельный курортный город Ницца, Не звонили по пульту дистанционного управления телевизором и все никак не могли дозвониться, Если ваша семья не дожидалась весь вечер возможности выпить наконец горячего чая Пока вы кипятили воду в чайнике на плите, комфорку под ним не включая, Если вы не искали любимых перчаток, проклиная нерадивую домработницу и ругаясь, как мошенник отпетый, И не выходили из дома с голыми руками, а придя в ресторан не находили их в шляпе, на вашу собственную голову надетой, Если вы никогда не чистили зубы ароматизированым кремом для бритья И не использовали жидкость для контактных линз вместе с плавающими в ней контактными линзами в качестве первого утр

Откуда у Коала сумка. Давным-давно, мой дружок, когда этот мир был совсем совсем новенький, Коала совершенно не напоминал того маленького пушистого зверька, которые нынче карабкается по густыми австралийским деревьям и питается одними листьями. Собственно, никакого Коала-то и не было, а был большой и дикий Австралийский Волк. И сумки у него тоже никакой не было, а был гладкий серый живот, покрытый гладкой серой шерстью. Дикий Австралийский Волк бегал по Дикому Австралийскому лесу и дико выл на Дикую Австралийскую Луну. А еще в Диком Австралийском Лесу жила старая мудрая Колдунья, большая как гора и черная как уголь, а в плоском и широком носу у Колдуньи торчал Акулий Зуб – запомни хорошенько про этот Зуб, мой дружок! Это был не простой Зуб, а волшебный, очень важный Зуб: он показывал Колдунье вещи такими, какие они не снаружи, а изнутри, и помогал ей делать Колдовство.

Густав Малер Острые приступы перемежающегося колита или затяжные роды? Следуюшие одна за другой безрезультатные судорожные конвульсии... вот появляется на свет курчавая головка и стрельнув взглядом огромных глаз тут же исчезает, расплывчатым видением мелькает розовая нога, приветственно машет пухлая ручонка – и вновь скрывается в черном ящике бездонной материнской утробы. Но где же весь ребенок, целиком?! Джоакино Россини Чернила естественно и легко стекают с гусиного пера, пятная нотную бумагу изящным и прихотливым рисунком. Цветные нитки чудесным образом сплетаюся у вас на глазах в волшебную ткань музыкального ковра. Две ноты, три опереточных мотивчика, элементарные до неприличия переходы. Откуда берется этот плещущий через край фонтан энергии, этот сверкающий искрами радости жизни феерверк, эта брызжущая весельем шампань? Обманчива кажущаяся простота лучшего представителя самого музыкального народа на свете...