Сыфита, ее любимая Баба Яга и другие Это маленькое неугомонное создание на тонких ножках всюду со мной. Приходя на работу, оно усаживается на противоположной стороне стола и через некоторое время занимает его весь своими рисунками. Они очень разнообразные. И рождаются быстро. Рука ее, как я вижу, не успевает за полетом фантазии. Вот Лисичка-сестричка, вот Кот с большущей головой, вот русалка изогнула свой рыбий хвост,вот красавица, наверное, таитянка,так ярок ее наряд. Дочка моя, а это она так вольно расположилась за моим письменным столом, рисует самозабвенно, разговаривая со своими героями и героинями языком какой-то полузабытой пьесы из светской жизни то ли 17, то ли 18 века. Это влияние многочисленнызх сказок про королей, принцев и принцесс, которые я рассказываю ей на ночь или которые она видит по телевизору. Сейчас она очень серьезная, а в другое время веселая, улыбчивая, ясная, со светлыми косичками, белыми бровками и голубыми глазами.

Как назвать этого человека- не знаю. Может, Герой нашего времени. Нет, лучше гражданин страны по имени Детство. Не то. Слишком напыщенно. Проще- это мальчик Ваня. Ему шесть лет и он ходит в школу. Лицо его круглое, щекастое, во рту не хватает нескольких зубов. В свободное от школы время он любит смотреть мультики, "Ералаш". А вообще любит маму, папу, весь мир. Миролюбив, мудр по-своему, с чувством юмора, о котором и сам не подозревает. Иногда капризен оттого, что не может объяснить себе, что ему нужно от мира. Но вседа и во все пытливо вглядывается, ежеминутно вопросительно смотрит на меня или в себя, ища там ответа.. Старшая сестра завела тетрадь, на которой написала:"Ванины разговорчики" и тайно туда вносит его наиболее интересные высказывания. Они возникают внезапно, но не кажутся торопливыми. Вот отец пришел домой пьяный. Картина довольно непригллядная.

Я серый беспородный домашне-дворовый кот Филька, а если полностью Филимон. Проживаю я в одном добром семействе, где много детей, отец громогласный и оттого глуховатый, мать- вся в делах, которая очень любит кошек, но частенько забывает о моем существовании. Но я не жалуюсь, живу у них под ногами. Раньше частенько наступали на меня, потому что кухня маленькая, а народу много. Теперь я ученый, прячусь под стульями. При большой надобности истошным мяуканьем добиваюсь того, чтобы меня накормили, напоили и на двор выпустили. Это в Америке бывают двери для кошек, а у нас при наших сибирских морозах, не положено, да и кот- особа не столь важная, чтобы для него отдельно делать дверь. О КОРМЕЖКЕ Кормят меня по наитию, по душевному движению тоесть. Отец семейства вспоминает вдруг о некормленной единственной животинке,пускает слезу, и дает с руки крохотный кусочек мяса. И ни-ни, не вздумай после этого напомнить о своем существовании. Оскорбится вмиг и припечатает:"Нахал. Иди лови мышей".