Зима кружила снегом заметая, Леса с опавшею по осени листвой. Нарядом снежным ели украшая, Даря природе, отдых и покой. Укрыв поля, под одеялом белым, Сковала реки и озёра льдом. А после, шагом робким и несмелым, Пришла она и заморозила мой дом. На окнах вывела морозные узоры, Заставила одеться потеплей. И за камином развязала разговоры И стало на сердце, и на душе светлей.

Я не думал о жизни всерьёз, Да и было на это – плевать! А теперь вот обидно до слёз, Только что уж сейчас горевать! О годах, что теперь сожалеть! Все умны мы – да задним умом. Остаётся – Белугой реветь, Да досаду топить вином! Да пытаться найти тот путь, Что совсем ещё не забыл. Ведь не поздно ещё повернуть, Эх, хватило б на это сил! Эх, суметь бы на рельсы встать! Перестать лететь под откос. Что бы заново всё начать, Да помог бы мне в том Христос! Да вот вряд ли Он кинет взор, На того, кто без веры жил. Кто не видел Его в упор, Да в итоге – по-волчьи взвыл!

Опять приходишь ты о, ангел падший мой И увлекаешь за собой, в свои альковы. И я иду, не в силах разорвать твои оковы. Пленены тело и душа навек твоею красотой! В твоих глазах, свет дальних звёзд мерцает, Тону в них, погружаясь с головой в безбрежие ночей. Каскад волос твоих - струится, как лесной ручей, Что в летний зной водой холодной жажду утоляет. Твой тонкий аромат и бархат кожи нежной. Изящный стройный стан и чувственная грудь, К которой так и хочется прильнуть. Забывшись в сладкой неге безмятежной. Кораллы алых губ, улыбки беглой штрих, Достойны лучших древних изваяний. Мой рай земной, предел моих мечтаний, Готов я встретить смерть, в объятиях твоих. Отбросив белых два крыла и смертной став, Ты небу предпочла - земную жизнь со мной. Хоть раньше не желала себе участи такой, Но выбор, сделала ты - новый путь избрав.

Уныло день за днём проходит, в дымке серой. Бреду сквозь будни вдаль, не ведая пути! Надежду потеряв, с почти угасшей верой, Что в жизни суждено и мне пристанище найти. Что солнце, всё же выйдет из-за мрачной тучи, Прольёт и надо мной свои живящие лучи! Ну, а пока, сорвавшись камнем с горной кручи, Всё падаю во мрак, катясь в безмолвие ночи. И что виной, что в жизни так случилось. Моё ль беспутство, или ведьмы старой сглаз? Былое счастье безвозвратно растворилось, И не найти, до прошлого тот потаённый лаз.

(из раннего) Случилось так, что я в тебя влюбился, Так прежде никого я не любил. Как будто зелья приворотного напился, Придти в себя, мне не хватает сил. Пронзён насквозь Амура я стрелою И глубоко засело остреё. Теперь живу – живу я лишь тобою, В тебе одной спасение моё! Когда ты рядом – солнце ярче светит, Твои глаза – бездонный океан! Да, говорят, что время всё излечит, Но нет лекарства от любовных ран. Ты ангел мой и демон искуситель! Тебе одной решать судьбу мою. Я побеждённый, ты – мой победитель, Себя тебе всецело отдаю! Как ты решишь, пускай всё так и будет Готов услышать я любой ответ. Ведь сердце всё равно не позабудет Тебя во век, пусть ты и скажешь - нет… Молчать о чувствах, не сумел я дольше, Но и словами всё не передать. Влюбляюсь с каждым днём в тебя всё больше И от любви к тебе не убежать. Как не легко с тобой встречаться взглядом. Быть рядом, но не сметь тебя обнять. Наверно это называют люди адом, Когда любимую нельзя поцеловать.

Камин уж догорел, в нём лишь зола осталась. И в комнате моей, вновь поселилась грусть. Былое – не вернуть, всё в дымке затерялось. Хоть тянет так назад, я с прошлым расстаюсь. Былое – не вернуть, всё в дымке затерялось. Хоть тянет так назад, я с прошлым расстаюсь. Как скоротечна жизнь, не сразу понимаешь, Но вот когда поймёшь, уж нет пути назад. И прожитое ты, с тоскою вспоминаешь Где юности твоей, цветёт зелёный сад. И прожитое ты, с тоскою вспоминаешь Где юности твоей, цветёт зелёный сад. Но так уж суждено, сады листву теряют. Опавшую её, снег вскоре заметёт. И звёзды в вышине, далёкие сияют И ночь, сменяя день, над садом тем встаёт. И звёзды в вышине, далёкие сияют И ночь, сменяя день, над садом тем встаёт. Камин уж догорел, и жизнь моя дотлела. И в комнате пустой, я остаюсь один. Как чайка над волной, ты быстро пролетела, Среди таких родных и красочных картин. Как чайка над волной, ты быстро пролетела, Среди таких родных и красочных картин.

О, ночь, как стала ты близка мне, как необходима! Как жду тебя я, проклиная день – что только боль несёт! Ты как наркотик для меня – ничем не заменима! Я жду тебя, как путник заплутавший крова ждёт! Лишь ты одна, душе моей отрадой стала! Лишь только ты – даруешь мне смиренье и покой. День прожитый – как год, покину я устало. И наконец, мы ночь опять вдвоём с тобой! Как счастлив я, что снова ты со мною – здесь, сейчас! И нет для нас преграды! Ущербная луна висит уныло, Дорогу скупо освещая нам. Но в этот самый час, Я, забывая всё, что прежде со мной было. Стремлюсь в объятия твои! И, не смыкая глаз, Готов смотреть я в необъятные просторы. Что ты открыла мне – без всяческих прикрас! И слушать звёзд далёких разговоры. И умолять тебя, о, ночь уже в который раз! Не покидай меня, возьми меня с собою! К чему вся мишура красивых, льстивых фраз? Ведь ты одна на век с моею связанна судьбою.

Гляжу в глаза твои и вижу в них печаль, По дням, давно уже ушедшим в Лету. В них – ничего живого ныне нету, Одна тоска и грусть, но мне тебя не жаль! Лишь ты одна тому виной, что так случилось! Что годы юные растрачены тобою были зря, Жила ты – каждому (кто при деньгах) себя даря. Так посмотри ж, чего ты тем добилась! Уж нет той красоты, не та уже фигура, А так же нет ни дома, ни семьи и ни детей. Не знала ты любви, не ведала страстей, Сидишь теперь и тихо плачешь. – Дура…

Заунывную песнь поёт вьюга, Заметает снегами зима. И от ночи полярного круга, Тяжело не сойти вдруг с ума. А до лета и солнца так долго, Время словно замёрзло во льдах. Где ж ты небо – цвета индиго? Что так часто я вижу во снах. Вот собаки залаяли снова, Видно чуют – подходят волки. Как и я – лишены они крова, Как и я, они одиноки. Только я тут – незваным гостем, А они здесь и прежде жили. Вот и гонятся за пришельцем, Не боясь ни ружья, ни пули. Ну, вперёд – если жизнь не наскучила, Ни себя, ни собак не жалея. Хоть зима нас изрядно помучила. Не видать им такого трофея. До фактории уж рукой подать, Ну, давайте собачки – вперёд! А уж как дойдём – дам вам отдыхать, И растает на лапах лёд. p.s. очень старенькое, помню написал начитавшись Джека Лондона и Джеймса Кервуда)))

Ещё один вот год, почти уж прожит. Осталось жить ему лишь считанные дни. Уходят безвозвратно в прошлое они, На полки памяти их наша жизнь положит. И будет бережно хранить воспоминанья, О днях ушедших – но оставивших свой след. И может быть, однажды этим дням поэт, Ты уделишь часть своего вниманья. И может быть родится новый стих, Такой живой, красивый, актуальный. Возможно в чём то даже гениальный. О днях давно ушедших – но в душе живых!

Чёрное солнце загробного мира, По красному небу, размеренно плыло. Время текло. Плавно качаясь на волнах эфира, Тенью незримой душа воспарила. Вдаль увлекло. Острые камни лежат под ногами, Мрачные своды над головой. Я тут один. Не передать это даже стихами. Будто бы умер – но всё же живой. Осени сплин. Всполохи света, как будто зарницы. Странные звуки неслыханных песен. Слышу в ночи. Мысли мои, как пугливые птицы, Стаей летят – в мир, что им не известен. Хоть плачь, хоть кричи! Что же со мною такое случилось, Где я сейчас и куда мне идти? Кто даст ответ? Прошлая жизнь – мной внезапно забылась, Да и дороги назад – не найти! Лишь призрачный свет. Чёрное солнце загробного мира, То, что по небу размеренно плыло. Устало ушло. Я не искал в своей жизни кумира! Хоть и ошибок достаточно было. Бесследно прошло.

Могилы, мрачной, скорбной чередою, На старом кладбище заброшенном стоят. Нещадные года проносятся, летят, Воспоминаний шлейф, оставив за собою. На покосившихся от времени крестах, Заросших мхами и лишайниками плитах. Оградах, сплошь плющом густым увитых, В разлапистых деревьях и раскидистых кустах. Всё памятью тут дышит о веках, что уж прожиты Людьми, что тут погребены – и вот уже забыты. Их имена, хранят в себе, теперь гранита плиты. Дождями, словно слёзами любимых глаз омыты. Однажды друг и мы с тобой, пополним тоже. Сей скорбный ряд, уйдя за жизни грань. Не стоит смерти так бояться – перестань! С рожденья нам она готовит это ложе. И мы с тобой, мой друг – увы, умрём. И нам с тобой червей кормить могильных! И фотографией стоять, на полках пыльных, В домах любимых, от которых мы уйдём.

Как одинокий лист, сорвавшись с ветки, Кружусь во власти ветерка. Как жаль, что наши встречи редки. Как грустно, что ты очень далека. В России ты, а я живу далёко. И километры между нами пролегли. Мне грустно без тебя и одиноко, Но вместе мы, остаться не смогли. Теперь у каждого из нас своя дорога, Хоть и могли мы, всё же, вместе быть. Надеюсь, не осудишь меня строго, За то, что продолжаю помнить и любить.

Кто-то вены режет от скуки, Кто-то водкою боль заливает. Кто-то «стрелочкой» гладит брюки, Кто-то дырку в трико зашивает. Кто-то в театр с подругой собрался, Кто-то в армии Родине служит. Кто-то в пропасть внезапно сорвался, Кто-то дома в кровати недужит. Кто-то празднует день рожденья, Кто-то близких людей хоронит. Кто-то пишет стихотворенье, Кто-то фуру по трассе гонит. Кто-то прибыль считает в банке, Кто-то рубль у церкви просит. Кто-то ходит в цветастой панамке, Кто-то кепи по моде носит. Кто-то любит смотреть сериалы, Кто-то классику любит читать. Кто-то в трансе заходит в астралы, Кто-то письма садится писать. Кто-то детям читает сказки, Кто-то делает этих детей. Кто-то любит костюмы и маски, Кто-то чаем поит гостей. Кто-то песни поёт под гитару, Кто-то молча, сидит у огня. Кто-то в баньке прибавил пару, Кто-то вспомнил, внезапно меня…

Грустью полнится чайки крик, Что над морем кружит одиноко. И закатное красное око, Скроют волны уже через миг. Тихо сумрак приходит ночной, Горизонт в серой дымке тает. Из-за тучи луна выплывает, Разлетается звёздный рой. Завтра всё повторится опять, Снова будут закаты, рассветы. В вековечном круженье планеты, Так легко красоту замечать!

Прокрались в дом лучи зари и отступили тени, И падают письма листки, на белые колени. Всю ночь, ты не смыкая глаз, слезами их кропила. И вспоминала ты о том, кого всю жизнь любила. Но разлучила вас судьба, да, всякое бывает. И вроде уж прошли года, но память воскрешает Тех дней счастливых круговерть, его черты родные. Как отражали свет луны в ночи глаза стальные. Как для тебя цветы он рвал, на клумбе у фонтана. Как лез к тебе через окно, чтоб не узнала мама. Как в армию он уходил, как возвращенья ждала. Всё б было дальше хорошо, но вот его не стало… И вот в руках его письмо: - Я возвращаюсь вскоре, Целую и люблю тебя. Но тут подкралось горе. Он не соврал, и вот домой вернулся он к невесте, В холодном цинковом гробу, с пометкою «груз 200».

Что-то снова не так, как должно было быть. Что-то в мелочи, но поменялось опять. Жизнь живёшь – её смысл пытаясь понять. Что-то светлое в ней отыскав не забыть. Что-то стало другим, незнакомым, но что? Что-то странное душу тревожит порою. Отчего моя жизнь, ты вдруг стала другою, Что случилась с тобой, подменил тебя кто? Может годы виной, в том, что ты изменилась, Может прошлое лишь только бред или сон? Но тогда почему, так реален был он. От ответа ж опять ловко жизнь уклонилась.

Я не молю о снисхождении и о прощении грехов. Я не прошу достатка, славы и признанья. Лишь пару светлых рифм пошли мне для стихов. И проясни мой разум и сознанье. Чтоб строки не были мои пусты и лживы. И не блистали карнавальной мишурой. Чтоб просто были они живы, Написаны душою и с душой.

Звеня цепями, напрягая спины. Гребут галерные рабы, бичом гонимы. Надсмотрщик, так щедр на удары, Но верит каждый раб – он не избегнет кары! За каждый свой удар – получит он в тройне! Возмездия такое, устроит нас вполне. Мы будем молча ждать, кляня свои галеры. Топчите, бейте нас! Мы не утратим веры! Когда-нибудь, и ты заплачешь грозный ныне Рим! И будешь угнетёнными народами гоним. Настанет, верим день – Империя падёт! И твой галерный раб – свободу обретёт!

Я пытаюсь казаться беспечным. Но вот плохо, увы, выходит. Хоть и кажется век бесконечным, Но и он как-то вдруг, проходит. Незаметно промчалось детство, Прошагала весёлая юность. И не найдено ещё средство, Что бы вовсе о том не думать. Что бы жить, только лишь насущным. Не храня в памяти дни и годы. Не брести коридором душным, Не мутить прошлого воды. Но уж так вот люди устроены, Сохраняют в душе былое. И порою бывают расстроены, Вспоминая пережитое. И порою в подушку плачут По годам, что уже далёко. Ну а годы – как кони скачут, Им без нас, не так одиноко.