Выбегут из темноты мужички-хлюпики станут озорно на «ты» говорить глупости кто с нею был ранен…но… на устах стоящий искус, охран, вино, снег, музык ноющий. Мебель и лёгкий предмет в-поте-мах вдребезги: «…да-ты-нет-да-ты-нет-нет…» падаем безвести.

..................И.Я. а потом выступит боль ярко-красная ранняя нежная соль каменно-настная просто, желанье – такси, даже выдержка неба чужого виски слово – вытяжка будешь бежать невпопад оземь падая трогая вслух листопад Любо - надвое…

Теперь у него появилось правило: в выходные дни ходить в Салон Красоты. Девушка, уделяющая его рукам внимание, просит читать только светлые стихи. Но у него в комнате всего одна лампочка, да и та сороковаттная. Девушка, когда ты будешь кричать: "Мамочка!",- он будет повторять: "Кровь на вкус солоноватая..."

В небе тоже бывают заплывы, вот стоит одинокий болельщик… Он в волнении главу закинул, впрочем, как и земные вещи. Там высоко особый финиш, беглецов поджидает лента… - Дорогой, расскажи, что видишь? - Облака плывут против ветра…

Здравствуй, Марта! Мои письма до тебя не доходят. Их уносят почтальоны в осень. Знаю, бог с ними, долгие годы твои почтовые индексы переменчивее Доу-Джонса. На попытки мои достучаться в этом морзе-жестоком мире смотрят грустные домочадцы, сохраняя золу в квартире. Ты единственный мой собеседник, извини, в эпистолярном жанре слишком многое крадёт посредник тот, что перед тобой в пижаме… Напоследок пара слов о погоде: неба крошится вновь побелка, но тепло Марта Первого сводит меня к Хэму в кабак… с чертом сделка. 01.03.2009

Это вода, что текло по щекам, рукам в тело. Мы запретили течь, и оно истлело… Правда не в ней, не в нём, и не ситцевый лоскут. Нас упредил не взрыв, а собственный рокот. Так приучившийся жить остаётся, сдаётся, память стирая губ в иссохшем колодце. Нет разговоров во снах, только бред моноложий капает с вытяжкой тысячелетней похоже.

http://foto.mail.ru/mail/tnik61/1/35.html Лапа когтистая снежного барса с крыши свисает в начале весны. Как в Подмосковье сей зверь оказался? Чудо природы, фантазия, сны? Может, сбежал он из зоопарка и по ночам пробирался в тайгу? Что ж, направление верно, рязанка, крыша при чём здесь моя, не пойму. Стал я теперь проходить осторожно, чтобы его невзначай не спугнуть. Пусть отдохнёт перед дальней дорожкой… Скоро растает вдали: «В добрый путь!»

Когда я пришёл, у неё уже был кот, кастрированный, так и не высказавший причину своей смерти. Ветеринар сказал, что внутренних органов срок истёк и взял деньги в конверте. Она плакала искренне, повторяя: - Такого больше не будет, - утешать её приходилось долго. Весной мы встретили девочку на детской площадке. У неё в корзинке были три котёнка, выбрали мальчика…

Просыпаюсь обычно светлым, почему же темнею к ночи? После оттепели – в лёд ветви, после смеха – к слезам строчки. Не-любовь, всё равно, глотаю слова-экстези в интернете… Просто сеть из чужих проталин, где друг другу мы словно дети…

Кто чистоту Весны по каплям собирал, тот знает, в марте больше кот наплачет. Любовь - единственный оправданный аврал, всё не любовь иначе...

Проснувшийся мужчина голодал. Под простынёй опасность оживилась. Он мог бы свет включить, сходить в подвал, в конце концов, не частый гость здесь милость… Пошевелил губами он число, в глаза вливалась киноварь без цвета. Ему опять в итоге повезло: по имени окликнули зло где-то.

Жизнь вытекает в большинстве из мелочей. Пуст планетарий: с голых стен в зрачок ручей. Кусочек мела, черноту не обороть. И душит спело звёздных ню земная топь. Распадок взгляда кариось текучесть век, по колоннаде - варикоз, - след беглых лет…

Глаза скопили Ваши столько слёз, позвольте, положу в них нежно губы и сдержанную сожаленья дрожь так молодо, как никогда не будем. Я Вас люблю и не кавычу чувств. Я Вас люблю и преданно, и верно. Передаю искусство смелых уст из уст в уста… Я – чистотел и… скверна.

Под натиском мы позабудем или перешагнём решительно за всех. На верстаке в распилочной, как пилы, с ума сойдём, разглядывая срез, отдёргивая руки в кровь по локоть от никогда, любимого лица, потяжелевший издавая хохот, не веруя, что есть всему цена. Тисков разжав искусанные губы, оставим стопкой плоские блины, и их покатят, не подняв и грубо, как скарабеи тёмной старины…

В молчании, где чувственнее крепь, что вызреет и возжелает жизни как наважденье попытаешься стереть и раз, и два, и даже, может, трижды. Но ночь в кредит оттачивала слух, жесточе нет, не будет кредитора, закладываешь всё, что дорого вокруг, за стих, произносимый без суфлёра…

Захочешь, ты будешь дизайнером нашего дома, Фундаментом лягу, согласия стены для всех возведём, я буду тебя доводить, ты меня - это так интересно, конечно и честно, а завтра, покажется, вместе останемся сном.

Ты ворвёшься в мой сон удивлённо споткнёшься об утварь. - Это что? ...............- Перезвон. Извини, разбросал перламутр. Я в своей конуре, в кожуре, в опостылевшем теле каждый день Оноре бальзамирует то, что созрело. Я тебя захочу, затащу на покатую крышу. Ты шепнёшь палачу: - Я лечу! ............- Что палач твой услышит?

Полюбопытствуй и взгляни на самотёк со-сна янтарная смола всё ближе, ближе… мальчишка убегает наутёк весна а девочка кричит вдогонку: «Вижу, вижу!» и ты произнесёшь, изношены слова любовь картинка в галерее-рея-рея пусти, я до тебя была волна из снов снопы теперь не красит портупея…

Чувство вины не определяет будущее. В прошлом случайными кажутся белые пятна. Не подобраться по рифмам и ритмам к нам удящим, так и достанемся каждому капельницей непонятной. В странной игре каждый камень однажды кинутый в ночь порождает круги неизбежные ада. Думаю смерть в целлофановом проклятом климате лучший итог за экран не проникшего оползня-взгляда. И половины себя не отыщешь, не выблюешь, выплюнешь нечто бесформенно-жёлтое смачно. Право на жизнь выцарапывал в матери выкидыш после ничейного безрезультатно-футбольного матча…

Ничего не поделаешь, тишина, золотые её украшенья. Утешенья напрасны, и падает НА просто Женщина без продолженья. В молчаливом саду, в онемевшем лесу, где скрипичные звуки как вскрики, поднимает, роняет ветер листву... Все на почве - земные улики. Тихо .........вечность вздохнула .........................................опять глубоко.