Тут громче зазвучала музыка, привлекая внимание. В центр зала, под главную люстру вышел главный мажордом, звучным голосов пророкотал: Рождественский бал у Змея Горыныча открывается! На середину бальной залы выплыли русалки хороводом, ветками в руках машут, изящно в стороны наклоняются-изгибаются, песнь заунывную поют. - Каждый год одно и тоже, репертуар не меняется, - вздохнула Настена. - А когда угощать – потчевать будут? – вопросил внутренний голос. - Проголодался, что ль? Чем есть собираешься? Рта нет, желудка тоже вроде не наблюдается. - О тебе беспокоюсь, с голода ты на меня бросаться начнешь, - захихикал голос, - Иль у нищего Змея пиршество не предусмотрено? Насчет праздничного обеда ясности не было. В приглашении про него умалчивалось. Бабы-Яги переглянулись: в спешке, да сборах, наряжаясь да прихорашиваясь, ни одна из них пообедать не успела.

Быстренько забрались Бабы-Яги, каждая в ступу свою, метлами враз взмахнули, свистнули так, что уши заложило, ступы рванулись вверх, ввысь, понеслись над лесом к замку Змея Горыныча, что под Лысой горой стоит, возвышается. - Хорошо летим, - восторженно крикнул внутренний голос Настене. - Хорошо! – крикнула в ответ Яга. Олимпиада удивленно оглянулась на подругу: Ты что кричишь, случилось что? На скорости разговоры начинать несподручно было, Настена лишь рукой махнула, мол, все в порядке, летим дальше. Летели они быстро, стремительно, на приличной высоте и плавно так, без воздушных ям и ухабов. Ступа не самолет, тут все от настроя зависит. Бабу-Ягу еще в детстве учили: чтоб ступа полетела, надо, что бы внутри тебя самой полет ощущался. Все эти взмахи метлой да посвист разбойничий при старте – так, антураж внешний, без него можно свободно обойтись. А вот ежели внутри ощущения полета нет, ступа ни в жись не стартует, в воздух не поднимется.

О любви вечной В анналах мироздания храниться много легенд о любви. Вот одна из них. Жили в вечности Ангел и Демон: прекрасная и добрая Ангел, и своенравный и жестокий Демон. Ангелы и демоны – две крайности, две противоположности, однако сущность у них одна – божественная. Демон ведь тоже ангел, только падший. Так случилось, что в не знающей конца битве Добра и Зла пересеклись пути Ангела и Демона, встретились они глазами и что-то разглядели в душе друг друга. И протянулась между ними ниточка. И опустил вниз Демон занесенный над головою Ангела меч, и Ангел отступила, вдруг поверив в чудо. И пусть вокруг сверкали молнии, гремели громы и сыпались вниз тела поверженных в жестоком бою – эти двое застыли, не отводя взгляда. Извечная вражда вдруг исчезла куда-то и самыми важными стали Он и Она и то незримое, что соединило их. Закончилось сражение, умный и хитрый, изворотливый Демон нашел возможность встретиться с Ангелом.

Новый год шагает по планете! Люди собираются семьями, дружескими компаниями за праздничным столом, старый год провожают, речь президента слушают, многие соглашаются, что прошедший год неплохим был, и все надеются, что новый лучше будет, его и встречают шампанским или чем покрепче, желания загадывают… В это время в глухом лесу, на дальнем островке в самой глубине непроходимых болот, в дупле у корней большого дерева спит долгим зимним сном нежить лесная – Кикимора. Зарывшись с головой в ворох сухих листьев, свернувшись калачиком от холода, что-то шепчет, причмокивает во сне тварь болотная, то вскрикнет, а то улыбнется во всю свою рожицу страхолюдную … Снится Кикиморе сон – не простой, волшебный сон, как, собственно, и положено в новогоднюю ночь. Снится ей лето жаркое. Солнце сияет, осока на болоте зеленая, камыши шуршат, под ветром покачиваясь. Хорошо! И сама она и не кикимора вовсе, не страшилище безобразное, а красна девица.

Баба-Яга внимательно изучала себя в зеркале: - Да … видок так себе… пара морщин, вроде, прибавилась … на носу бородавка что ль новая приключилась … черт, а ресницы то куда делись?! Тьфу, пропасть, ежели объективной быть (а как иначе наедине сама с собой-то), то с такой физиономией лететь на Рождественский бал к Змею Горынычу … Ну не дома же сидеть в новогодние праздники! - А ты морщины кремом замажь, тем, что на шпатлевку похож, ресницы искусственные приклей, - подключился внутренний голос Яги, - Побольше намажешься и сойдет, не впервой чай! Вот только с бородавками прям не знаю что и посоветовать … - Умолк бы ты, а. Советчик выискался! Без тебя знаю, как макияж наносить. А бородавки, действительно, проблема. Придется на губах акцент делать, чтоб бородавки в глаза не так бросались … Тут филин, что Бабе-Яге вместо почты электронной служил, заухал, крыльями замахал на насесте сидючи, – сигнализировал, что сообщение пришло.

- Ах, черт, опять в ветку врезалась, снег за шиворот попал! -Несусь, тороплюсь, ничего вокруг не вижу… -Заткнись, надоел. Как с просеки свернула, так еле ползу, а ты – несешься! Не видишь, что ли, кругом деревья. Да откуда тебе видеть-то. -Пешком бы пошла, целее была. -По сугробам пешком? Ну, что у внутреннего голоса ни глаз, ни ног нет – это я, конечно, догадывалась, но что бы и мозгов не было? -Ну и лети на своей ступе… Ой, вот опять во что-то врезалась, вон как по ступе стукнуло. -Да, пожалуй, передохнуть надо. Вот здесь на полянке и приземлюсь. Черт, ступа по пояс в снег ушла. -Что ты все чертыхаешься да чертыхаешься, слушать противно. Вон, белку напугала – глянь, как на тебя уставилась. -Вижу! Эй, белка, ну, что вылупилась то – не видела , как баба-Яга сама с собой разговаривает ? А с кем мне еще разговаривать в лесной чащобе-то, с тобой что ли, или вон с лисой? Эх, бессловесные вы существа! Ишь, поскакала, поскакала с ветки на ветку, как про лису услыхала.

Мне приснился сон. Или он снится мне? Я открываю глаза – в сумраке комнаты стоит человек, мужчина. Я испугалась, кто он? Как попал в дом! В предрассветных сумерках летнего утра видится лицо: смазанные тенями черты, блестящие глаза. Смотрит на меня и, кажется, улыбается. Что это, сон или явь? Рывком сажусь в постели и спрашиваю - Кто вы? Тихий, спокойный голос в ответ - Не бойся, я твой Ангел. - Как … кто?! Какой ангел! - Твой ангел. У каждого человека есть свой Ангел. Он всегда рядом, но не всегда показывается. - Почему же ты мне показался, Ангел? - Так надо. Тебе требуется моя помощь и охрана. Ты очень одинока и устала от незащищенности. У тебя нет близкого человека. Теперь этим близким буду я. Ты сможешь опереться на меня и передохнуть. Теперь мы вместе понесем твой груз проблем. - За что же мне это? - За жизнь в общем-то безгрешную. За то, что стервой не была, чужого не брала, на не свое не зарилась. - Как странно все это… Неужели правда Бог есть на свете?