Овец паршивых нынче многовато, Но с них усердно подати стригут. Весь беспредел творится непредвзято, Кто блеет, тем рога и отшибут. Пока что на убой не откормили, В ходу,- копыта, уши и хвосты. Породистых давненько завалили, Но единицы спрятались в кусты. Пытаются возглавить это стадо, Где безнадёга и пастух - дерьмо. Другого, овцам, вроде бы не надо, Все верят, всё наладится само. Заблудшая овца в приоритете, Сбежавшая не даст себя остричь. Вожак, тот не нуждается в совете, Но только он способен бросить клич. Бееееее, беее, бе.................

Резвый слишком ? Что поделать, есть немного, Непородист и кликуха,- "Полукровка". В табуне у нас с породой очень строго, Нынче, стать в чести, кому нужна сноровка. Не взбрыкнёт никто с солидною осанкой, И к кобылам только конюх их подводит. На меня, почти всё время с перебранкой : " Что-то много жеребят похожих ходит. Мелюзга. Пятно на лбу, как у папаши. Ты гнедую обрюхатил видно снова ? Полукровные повадки знаю ваши, Тоже мне ещё нашёлся,- Казанова ". Но хозяин, тот во мне души не чает, Сам такой же, как и я, что "хрен на грядке". А порода в табуне-то не мельчает, У меня знать с родословной всё в порядке.

Наперчу для вас словечки ядрёные, Перехватит дух, да так, не отдышитесь. К вам я знаю все хода потаённые, Как читаетесь и даже, как пишетесь. Встречи были у меня плодовитые, Много ушлых и блатных, все "политики". Разговоры,в основном, хамовитые, Неприемлют отговорок и критики. Как ни странно, речи их, полновесные, Переходят на жаргон для понятия. А когда у них разборки телесные, С удовольствием хожу на занятия. Там волчары становились овечками, Ярлыки навесят, вряд ли отмоешься. И такими награждают словечками, Будто плетью бьют. Плащом не накроешься. "Наперчил", а предложить не предвидится, Надо каждое вам после разжёвывать. Да к тому же, моя Муза, обидится, Ей и так меня приходится сковывать.

Плодовитость нынче стала зашкаливать, То стихи, то петь от скуки сподобился. В мои годы, кое-что бы замаливать, Но на жизнь ещё пока не озлобился. Благодати попросить ? Не обиженный. Выделяют даже крохи на шалости. И талантов моих градус заниженный, Выношу на суд людской, всё по малости. Образ жизни и года дали вольную, Не подвержен никакому влиянию. Допою вам свою партию сольную, И не смейте призывать к покаянию. Жребий брошен, то что выпало,- сбудется, Перекраивать судьбу,- дурью маяться. В храме с Богом говорят, а не судятся, Но за правду, за свою буду лаяться. В общем целом у меня всё по честному, И брюшина переполнена сытостью. Но привыкнуть не могу к слову лестному, Не страдаю, а горжусь плодовитостью.

Жить прошедшим, значит в нём остаться. Позабыть, что в душу наплевать. Только вот с советами соваться, Как должно быть и могло бы статься, Лучше уж о том не "куковать". Наше, нам отмерили "кукушки", Те, что свили гнёзда за бугром. Были речи и стреляли пушки, И лапши достаточно на ушки... Что угодно ! Только не погром ! В странах, там где пройдены этапы, Было ли кровавей, чем у нас ? Однозначно, все вожди,- сатрапы, Кому надо, сразу вставят кляпы. Вы готовы ? Я ребята,- "пас" ! Нынче время наглых, не маститых, Эти знают, что от жизни брать. Белозубо, на улыбках сытых, Не на наших ценностях привитых, Щирится вовсю гнилая рать. Щирится вовсю гнилая рать.

Посиделки день и ночь в Интернете, Ну а где ещё ума поднабраться. На хамьё и быдло хочешь нарваться ? "Мышкой" кликнул,- тут тебе те и эти. И начнут учить, советовать станут, Достоверность фактов - дело святое. Но при нашем, при российском устое, Вокруг пальца обведут и обманут. На "авось" у нас здесь всё, пробой "тыка", Но не лезет ни в какие ворота. Да попробовать уж больно охота. Оторвали от сохи "мышкой" клика. Как баталии дискуссии всюду. Уж-то помыслами движут благими ? Дурачьё и раньше были нагими. Знают сами,- поимённо не буду. От незнания щекочет нервишки, Вот и прёмся в Интернет за советом. И находим... Не забыть бы при этом,- Что решается не всё кликом "мышки".

Ну куда это годится, мне кино всё время снится. Вот дела ! Ко всему ещё при этом и с законченым сюжетом. Жизнь мала. Время досмотреть не хватит, да и зритель не заплатит. Зал пустой. Он, душой моей зовётся, сам и плачет и смеётся. Эй, постой ! Прокрути назад картинку, меж грудей стеку в ложбинку. Ну ты плут ! От стыда и глаз не прячешь, а о возрасте судачишь. Баламут. Ох, любил я это дело, знать ещё не откипело. Всё бурлит. Не судите слишком строго, я и так в долгу у Бога. Ад сулит ? Ничего не понимаю, сам грехи с себя снимаю. Ну, кино ! Все сюжеты не обманы ? Если кровь течёт из раны, Не вино. Здесь и трюки без дублёров, роль без лишних разговоров. Всё ! Пошёл ! Серебром степные росы, а ответов на вопросы, Не нашёл.

Штыком не тычут наугад И пуля, далеко не дура. Внутри меня сидит цензура, Но пропускает всё подряд. За кавалькадой стольких лет, За СЛОВО не было мне стыдно. Понятия и гены, видно, Знал цену и держал ответ. Всё наперёд предрешено, Без шанса перестраховаться. Ведь всяко разно может статься... Немного грустно и смешно. Дрожит рука, корпит над словом, Склонилась Муза, ждёт чего-то. А у неё одна забoта,- Живёт при мне на всём готовом. За СЛОВО отвечаю "я".

Представьте, наши мысли поставят на прослушку, И чтобы их озвучить, подвыберут момент. Подкинуть бы правительству такую вот игрушку, Там очень интересный собрался контингент. Хотелось бы услышать те правильные речи, Когда в кармане фига и думки,- что украсть ? Немногие решились бы взвалить страну на плечи, В которой их коллеги наворовались всласть. Что думают они, народу глядя в очи, И без прослушки ясно,но вот промеж собой ? Пришлось бы сотню раз проснуться среди ночи, Услышав себя в списке готовых на забой. Тогда бы и слова не расходились с делом, И получал бы каждый за мысли и за труд. Но как расстаться власти с холёным жирным телом ? А думают тем местом, где геморроя зуд. Неплохо бы подкинуть правительству игрушку, Там очень интересный собрался контингент. Их мысли уж давно пора поставить на прослушку, А мы бы для озвучки подвыбрали момент.

Портупея режет плечи, " Маузер" тяжёлый, сука, Изрыгает приговоры под мозолистой рукой. А делов-то,- взвод курка, характерный выстрел звука, Столько лет, врагов народа, отправляет на покой. Чуть потёрта рукоять, ведь хозяин уже пятый, Предыдущие в подвалах жизнь закончили свою. Этот смажет и протрёт, да погладит, как поддатый, Оттого-то ствол не списан и находится в строю. Кто последний раз смотрел в эту бездну чёрной дырки, Знал, что вечность плюнет пулей под мозолистой рукой. Сплющится свинец в стене и застынет в виде бирки. Столько лет врагов народа отправляет на покой.

Ваших планов громадьё неподъёмное, Только подпись и печать настоящие. Проходили мы уже время стрёмное, Дни и ноченьки кровищей пьянящие. Лютовали. До сих пор содрогаемся, Миллионами своих, да в острожники. После молимся, но вовсе не каемся, Невозможно, службу правят безбожники. На трибуны влезло быдло опрятное, Комиссарят, как их предки Русь бедную. Полушёпотом вещают невнятное, Полукриком информацию вредную. Мы привыкли ересь губкою впитывать, Отожмут потом по полной опричники. Нас по тюрьмам продолжают воспитывать, Ставни русские,- решётки наличники. Проходить-то не впервой время стрёмное, Дни и ноченьки кровищей пьянящие. Ваших планов громадьё неподъёмное, Да вот подпись и печать настоящие.

Тёр по чужим подушкам шевелюрой, Теперь привыкла лысина к одной. С улыбкой керамической, не хмурой, Свиданничаю ноченьку с родной. Она одна мои молитвы слышит, И мыслей потаёных знает ход. Мягчеет, коль хозяин тяжко дышит, Когда болею, впитывает пот. Взбиваю утром ласково, с любовью, Под солнышко прожарить на балкон. Стал относиться трепетно к здоровью, Со свежею всегда хороший сон. Вот наволочка с розами на белом, Бросаюсь головою на шипы. А за окном метеориты чертят мелом, И звёзды будто пригоршни крупы. Остаток этой жизни коротаю, В обнимку с мягкой пассией моей. Я лысину свою по ней катаю, Надеюсь не размазывать соплей.

Вино свободы вновь перебродило, Кислятиной осело на губах. Невинные покоятся в гробах... Всё начиналось очень даже мило. Народ наш оторвали от сохи, Понурый взгляд упёрся тут же в небо. Подайте зрелищ ! Нам не надо хлеба ! "Берите". Cоглашаются верхи. Свершилось ! Гром оваций и "ура" ! Но чтобы дальше нос свой не совали, Весь русский люд в песочницу загнали. "Вот здесь и копошитесь, детвора. Ведёрочки, совочки нате вам ". Но кой-кого и грудью прикормили. А тем, кто воду всё таки мутили, Могли и настучать по головам. "Агушеньки" ! Зелёная тоска, Не расползтись, уже повсюду вышки. Свободу захотели ? Вот, пустышки ! И строим снова замок из песка.

Дайте выспаться смурные думки - стервы, Пару часиков пред боем прикорнуть. Причесать растрёпанные нервы, Вон уж скольких больше не вернуть. Ночь сегодня звёздна и лунява, Воздух тёплый кажется тугим. И лягушки квакают "гнусяво"... На войне всё кажется другим. Пулями душа насквозь прошита, Ни родных ! Ни близких ! Никого ! Рядом, их со мною, скорби свита, В карауле тела моего. Так и не уснул. Уже светает. По окопам пробежал шумок. Ветер свежий бруствер подметает, Карабина щёлкает замок... Бой был жуткий, многих потеряли. Почтальоны разнесут беду. Павшие,- те свиты пополняли, Мне нельзя,- последний я в роду. Мне нельзя, - последний я в роду.

Мы слабо продвигаем христианство, Редеет с каждым годом наш приход. Мечети заполняют всё пространство, У них серьёзный к этому подход. Пора уже и нам в исламских странах, Костёлы и церквушки возводить. Тут дело даже вовсе не в баранах, Которых на заклание водить. Все шпили строить выше минаретов, Чтоб днём и ночью "склянки" бил звонарь. На улицы,- юродивых, поэтов. Фанатикам, российский наш "фонарь". В "багдадах" сразу стало бы спокойно, Они нам,-РАМАДАН, мы,- КРЕСТНЫЙ ХОД. Культуру надо втюхивать достойно. Даёшь у Мекки русский наш приход ! Паломников сначала поп встречает, Обкурит ладаном и осенит перстом. Я, думаю никто не осерчает, Написано здесь вобщем о пустом.

В стране нелепых крайностей не видно пробуждения, Всегда найдутся доводы, чтоб глупость оправдать. Маразмы гегемонии и догмы насаждения... Где эта территория ? Чего уж там гадать. Лоскут огромной вотчины чем мерится, кем режется ? Неведомо, невидимо, но по краям кровит. Пока народ доверчивый на лаврах славы нежится,- Вражина всю историю подделать норовит. Здесь подвиги и взятия все к датам приурочены, Намеченому графику предшествует статья. Гуляния и праздники на жертвах наворочены, У власть имущих сыщется и мальчик для битья. Их внешняя политика, как признаки чудачества, О внутренней не надобного "горбатого лепить". В стране нелепых крайностей есть и такие качества,- Всегда найдутся поводы, чтоб глупость совершить.

Новый Год. На закусон, как всегда, соления, И обрыдлый оливье ковыряю ложкой. Где-то солнце и песок белого каления, Лето,- мандаринами, а у нас,- картошкой. За облупленным окном, снегом грязь прикрытая, А зима сойдёт на "нет",- и пейзаж унылый. Ох, болит моя душа, будто плетью битая, Где-то шепчет тёплый бриз, а не ветер стылый. Где-то люди кофе пьют, я, чаёк по бедности, Все воспоминания измочалил в крошево. Вот такая сучья жизнь, да тоска от вредности, Праздник в одиночестве,- ничего хорошего. Разгребаю старый хлам, фото под виньеткою, Все ушли в небытие. Больно и досадно. Я, последний среди них. Знать помечен меткою, Преимущество в одном,- жив пока и ладно. Праздник в одиночестве,- ничего хорошего.

Вы простите меня, я сегодня слегка перебрал, И по пьяному делу полуправду бичом погоняю. Своим взглядам на жизнь надо будет устроить аврал, Но когда отойду, всё равно их почти не меняю. Десять смертных грехов, нарушал. Да чего там таить, И сегодня брожу напролом по запретным тропинкам. Раз характер такой,- до конца эту чашу испить. Я не верю слезам, но всегда умиляюсь слезинкам. Вот РАСПЯТОМУ верю ! Этот ЮНОША знал на что шёл. Всем молиться пора, крест наложим, без веры киваем. Нас, слепых и глухих, ОН, как мог к покаянию вёл, Только мы, до сих пор, костыли в его тело вбиваем. Полуправда моя всё же лучше надуманной лжи, Перед вами я чист. Перед Богом потом отчитаюсь. Кто заходит читать,- зла на строки мои не держи. Переделать меня ? Даже сам никогда не пытаюсь !

Кассируют деньжата шарлатаны, Дремучесть нашу не искоренить. Мы так легко ведёмся на обманы, Не в силах, хоть разок, повременить. В обмен на злато,- зеркальце и бусы, Конкистадоры шарят по углам. Мы русичи ? Пожалуй нет, индусы ! И пьяные с утра, не вдрызг, а в хлам. Свои дербанят хлеще, чем варяги, Для них здесь благодатная пора. И первым делом, поменяли стяги, Серп с молотом убрали со двора. Не жнём теперь, не сеем и не пашем, Ждём подаяний сидя на печи. Как мы гордились караваем нашим, Кулачным боем, в праздник калачи. Заморскою кормёжкой и одёжкой, Набьём утробу и прикроем срам. Понурив головы, извилистой дорожкой, Пойдём молиться, в ещё русский, храм.

Отпробовал вчера "Мадам Клико", Куда ему до нашего "Портвейна". Его так смаковали благовейно, Года мои, что нынче далеко. Припомнилось, на лавке во дворе, Я выпивал из горлышка бутылку. И на лице изобразив ухмылку, Пытался на гитаре взять "барэ". По-взрослому курили "Беломор", И каждый был из нас тогда поэтом. Тот суррогат казался нам "букетом", Раз в памяти всплывает до сих пор. И продолжает жизнь крутить кино: Кого-то нет, иные же - далече. "Мадам Клико" мне душу не залечит, Хоть очень благородное вино. А помнится на лавке во дворе, Из горлышка я выпивал бутылку. И на лице изобразив ухмылку, Пытался на гитаре взять "барэ".