Май 2014 года выдался даже лучше чем последовавшие после «летние» месяцы. Всю ночь и под утро лил дождь, но уже к обеду на тротуарах и крышах домов можно было поджарить яичницу. Задрав голову к синему небу в одиноких обрывках ночного ненастья, да так чтобы не видеть земли, можно было поймать полную иллюзию падающих хлопьев снега, глядя на парящий в воздухе тополиный пух. Позади трамвайной остановки у входа в супермаркет малышня запускала мыльные пузыри. В глазах самой маленькой девочки лет шести было столько восторга, когда она осторожно дула в колечко, надувая шарик, что я невольно улыбнулся, хотя и недолюбливаю детей. Не то, чтобы я их терпеть не мог как вид... Скорее всего, это связано с подсознательным страхом стать отцом. Особенно, когда ваша будущая жена рассказывает про свой сон, в котором она держала на руках новорождённого младенца и это... ощущение, как она уверяет, было самым прекрасным ощущением, что она когда либо испытывала! В этой ситуации у меня начинают сдавать нервы, и я стараюсь напомнить ей о девяти месяцах беременности, мучительных родах, и последующих пожизненных тревогах и заботах. Я говорю ей о том, что ребёнок это не кукла, а материнство далеко не сказочный сон. Пока я копался в планшете, выбирая чего бы почитать в дороге, подошёл мой транспорт. Пассажиров в трамвае почти не было. Две бабушки, обсуждающие, чем лучше удобрять помидоры; взрослый мужчина в тёмных очках; молодая парочка на заднем сидении и кондуктор у входа. Я расположился слева у окна на одном из одиночных мест. Издавая характерное позвякивание, трамвай тронулся с места. Я как всегда воткнул наушники и включил наугад один из альбомов «Бонобо». Идея продолжить чтение книжки об эмпатии у шимпанзе и бонобо под музыку группы «Бонобо» мне показалась забавной. «Несколько десятилетий назад, живя в штате Висконсин, я много раз навещал тамошних бонобо. У всех них, и особенно у альфа-самца Лоди, эмпатия проявлялась самыми разными способами. Лоди вообще покровительствовал очень многим, в том числе самке по имени Китти. Она ослепла и оглохла от старости и легко могла заблудиться в здании, полном дверей и туннелей. Утром Лоди осторожно выводил ее на любимое солнечное местечко на травке, а к концу дня будил, чтобы за руку проводить обратно в дом. Когда у Китти случался эпилептический припадок, Лоди отказывался уходить и сидел с ней рядом..." Я выгреб мелочь из сумки и заплатил за проезд подошедшему кондуктору - полной женщине за сорок. Ожидая билет, я успел подумать, что, вероятно, вот такое же выражение лица должна иметь древнегреческая богиня правосудия Фемида или какой-нибудь йогин в состоянии нирваны. "Добрые поступки совершаются и спонтанно, без участия экспериментаторов. Так, старая самка Пеони живет вместе с другими шимпанзе в открытом вольере полевой станции Центра по изучению приматов имени Йеркса. Бывают дни, когда особенно беспокоит артрит, Пеони трудно ходить и взбираться на высоту, тогда другие самки всегда готовы помочь ей. Пыхтя и отдуваясь, старушка медленно взбирается на помост, где на сеанс груминга уже собралось несколько обезьян. При этом какая-нибудь самка помоложе (не родственница) терпеливо лезет вслед за ней, с силой подталкивая ее руками под объемистый зад передними конечностями вверх, пока Пеони наконец не присоединится к остальным. Нам случалось также наблюдать, как Пеони с трудом поднимается и медленно ковыляет к крану с водой, расположенному довольно далеко. Иногда более молодые самки обгоняют ее, набирают в рот воду, а затем возвращаются и поят старушку. Поначалу мы не догадывались о том, что происходит; мы видели лишь, что другая самка приближает свой рот ко рту Пеони. Однако через какое то время все стало ясно: Пеони с готовностью открывала рот пошире, а более молодая самка переливала ей прямо туда струю воды." Моё чтение прервал телефонный звонок. Я снял один наушник, и поднёс мобильник к свободному уху. - Привет! Ты уже едешь? - Ага… Привет! - Слушай, заскочи пожалуйста домой? Я свой паспорт забыла. - Р-р-р-р… Лапа растяпа! Да как можно было забыть… - Ню-ню! Я не успею в загс вовремя, если сама поеду. - Ох… Ладно… Скажи спасибо бонобо. - Кому - кому? - Да, не важно. Заеду короче, не переживай. - Ммма! Целую тебя! - Я тебя тоже. - Тогда встретимся у входа, пока. - Пока... Я положил телефон обратно в сумку, вернул наушник в ухо и уставился в окно. Играла одна из моих любимых композиций «Kong». Я смотрел на проплывающие мимо витрины и рекламные билборды, которые двигались сплошным потоком на фоне музыки. Проезжая мимо офиса своей старой работы я вдруг увидел самого себя из окна трамвая. Вот он как обычно приходит с утра на работу, делает последнюю затяжку у входа, оглядываясь на светлеющее небо, и бросает окурок в разрисованную баллончиком урну. Множество таких бросков за несколько лет пролетают в голове за одно мгновение... Он здоровается с вахтёршей в холле и берёт ключи от офиса, отпуская при этом какую-нибудь безобидную шутку или анекдот. Я вижу, как он пересекает улицу по пешеходному переходу, направляясь в недорогое кафе напротив, или спешит на трамвай, чтобы куда-то успеть. Он выходит выжатым как лимон из душного офиса после особенно тяжёлого рабочего дня в прохладный осенний вечер. Она неожиданно выпрыгивает из-за двери с растопыренными как у атакующей кошки лапами: «Бу!». Она в чёрном пальто и в смешных вязаных варежках. На щеках небольшой озябший румянец. Лукавая улыбка. Озорной огонёк в карих глазах, а за ними огромное вечернее небо розово-сиреневых тонов. Он обнимет её и целует в губы. Отрывает от земли и кружится-кружится-кружится... Но сейчас всё это уже не имеет значения... Они лишь призраки из прошлого. И сам я настоящий через какое-то мгновение превращусь в такого же призрака… Я выключил планшет и убрал его вместе с наушниками в сумку, закрыл глаза и постарался выкинуть всех призраков из головы, созерцая лишь собственные веки... Когда я открыл глаза снова - всё вокруг стало отчётливее, словно кто-то подкрутил тумблер резкости. Людей в трамвае словно тоже прибавилось, как и звуков. Я прекрасно слышал своё собственное дыхание и даже как у кого-то далеко сзади в наушниках поёт Лана Дель Рэй, как с надсадой работает двигатель «Приоры» под моим окном и ещё кучу разных звуков и голосов, настолько отчётливых, что, казалось, они звучат внутри моей головы, а не снаружи. Светофор горел красным. Машины на встречной полосе, стоящие в четыре ряда, изредка продвигались вперёд на пол корпуса. На лицах людей читалось уныние и раздражение. Они обречённо вздыхали, надувая щёки, нервно постукивали пальцами, массировали виски или, упершись щекой в ладонь, безучастно взирали исподлобья на происходящее. Девушка в зелёном «Матисе» старательно подводила губы, глядя в зеркало заднего вида. Полный мужчина в очках «хамелеонах» беззвучно о чём-то сокрушался, размахивая рукой в кабине своего огромного джипа и изредка сигналил. Молодая мамаша, просунувшись между передними сидениями, отвешивала быстрые подзатыльники шалившим сзади детям... Тут я вдруг почувствовал, как в моей груди, где-то в районе солнечного сплетения, зашевелилось что-то очень приятное, тёплое и одновременно немного грустное. Я не хотел знать, что это и как называется. Я просто позволил всему происходить. Тогда мой собственный призрак полностью отошёл от дел. Он растворился как те видения за окном и сразу же с моих плеч словно свалился огромный груз, который я нёс на себе всю жизнь, даже не подозревая об этом. Остались только эти люди, стоящие в пробке, за лицами которых сейчас скрывалось всё человечество, которое вдруг стало таким близким, таким родным и таким понятным, что мне хотелось разреветься от умиления, рассмеяться от радости быть одним из них! Быть вместе с ними! Мне захотелось сделать что-нибудь для того, чтобы жизнь хотя бы одного из них стала счастливее. Загорелся зелёный и трамвай тронулся с места. Хоть он и был всего лишь железной банкой с подведённым электричеством, которая тащится как черепаха издавая при этом много шума, но в этом трамвае со мной что-то случилось... Подъезжая к своей остановке, я вдруг поймал себя на мысли, что разговариваю со своим будущим сыном (или дочкой), отвечая на множество детских вопросов. Я говорю о том, почему трава зелёная и откуда берётся любовь и добро и зло и всё-всё-всё, что имеет для нас значение. bonobo - kong https://yadi.sk/d/xAl1mSfMWYKaD В рассказе цитируется книга Франса де Вааля "Истоки морали". 2014