Воодушевление покоя, Если только ты со мною рядом, Радость естество мое напоит, Оборвет печатль мою отрада Невозможность наших расставаний... Иногда нельзя быть просто грубым - Как хочу сказать: "Иди ты в баню!" А взамен твои целую губы...

В недопитую ночь разминаю затекшие плечи, Мягко стелятся гости в закусках и по-над столом. Все же портит людей новогодняя бурная встреча – Даже крепких душою в уборной сгибает узлом. Как беседа лилась! Веселей становилась вечеря… Рвали струны гитары под брызги бенгальских огней. Кто-то рухнул без чувств, только мир не заметил потери, Эх, давай старичок, наливай-ка бокалы полней! С голубого экрана неспешно повиливал задом То ли Дима «Би-Лайн», то ли просто какой-то юнец. Как загадочны души у нашей российской эстрады: Если нету ни слуха ни духа тогда ты – конкретно - певец! Надоело мне все: безысходность поганого зелья, Морды пьяных друзей и готовность отдаться подруг, Этот водоворот бесконечный тупого веселья, Этот кабалистический скомкано-замкнутый круг… Я, конечно, далек от веревок, полетов и лезвий, Суицидом своим не испорчу начнущийся год. Новогоднюю ночь проведу ослепительно трезвым, Под завистливым шепотом старых друзей: «Идиот…»

Кляня давно пропитую харизму, Сидел поэт, с пером наизготовь, И, как альтернативу, онанизму Дрочил в уме понятие «любовь»: Любовь - будь сказано словесами Эзопа Есть жертвенная скользкая стезя - Так в шахматах гроссмейстер хитрожопый Вдруг жертвует противнику ферзя. Любовь - на вид совсем простое слово, Но сколько в нем накала и огня, Она великолепна и... херова, И, кажется, совсем не для меня. Любовь - как Феникс восстает из праха, Но есть в ней гнев, отчаянье и боль... И со словами «ну ее к Аллаху...» Ушел поэт писать про алкоголь.

Меня терзает не один вопрос: Что я вообще забыл на этом свете? Кому я нужен? Для чего? Вопросы эти Обдумываю долго и всерьез... Зачем мужчина на земле живет? Тут существует много штампов слезных: Взять печень посадить, пока не поздно... Жену построить... Вырастить живот... Затылочную кость скоблю рукой, Пытаясь глубже вникнуть в суть вопросов, В руке исходит дымкой папироса, Исходит дымкой собственный покой... Но даже если миру я не нужен, Я в нем живу. И пусть всем будет хуже!

Я думал как ее люблю И вспоминал о Заратустре, Когда прилаживал петлю К висевшей в центре зала люстре. Она свела меня с ума Своей походкой горделивой И формой, женственной весьма, И нежеланием «пить пиво». Парила надо мной в тиши Свободной белокрылой птицей – Я чуял фибрами души Соблазн детально измениться: Сходить в театр и музей, Переосмыслить Робеспьера, Забыть про водку и друзей… Потом решил: «Какого хера?..», Затем соорудил петлю Себя иллюзией не теша; Конечно, я ее люблю,.. Но тем не менее – повешу!

Если хочешь стать миллионером, Не ищи спокойствия уют. Для начала - стань "милицанером", Вот гибэдвадэшникам, к примеру, (Дай им бог чесотку и холеру) Палочку волшебную дают. И гребут они бабло лопатой, За сеанс берут не меньше ста, И колдуют славные ребята, Палочкой волшебной полосатой, Добывают скромную зарплату - Миллион за смену как с куста.

Мой день Рожденья праздник личный, Но разговор сейчас иной: Сегодня получил импичмент От своей печени больной. Она во мне ругала пиво, Обилье водки и вина Я объяснял свои мотивы, Но нет. Не слушала она. Ей было все по барабану: Что старше я уже на год; Что если я сегодня пьяный, То это к завтрему пройдет… Устал я с ней от конфронтаций, Она нагла не по годам, И чтобы впредь не препираться, Возможно, я ее продам. И буду прыгать от восторга, И жизнь свою перекую, Когда продам ее как орган, А прибыль попросту пропью!

В предрассветном сумрачном тумане, Огорченно ты поджала губки, Непереносимость расставаний Необдуманные вызвала поступки: Не брани меня за толстокожесть, Душу оставляя мне в подарок. Мы диаметрально непохожи И, возможно, мы совсем не пара… Я – неряшлив, в чем-то инфантилен, Полностью пропитан алкоголем. Жизнь театр. Сплошные водевили (Правда, для меня - вторые роли). Все, что можно, я в себе разрушил, Голос мой прокурен и простужен… Ну зачем свою мне даришь душу? На хрена тебе такой я нужен? В принципе и ты мне, как жена, По большому счету на хрена?

(Статья вызвала столько дебатов, что не могу не дать поэтическое пояснение) Почетный титул – «Графоман» Да не заслужит недостойный! Лишь тот, кому от Бога дан Талант сваять стишок отстойный И четкой рифмой пренебречь, Забыть о смысле и размере; Лишь кто способен в полной мере Схерачив из орала меч Доставить нам ушей усладу, Заслужит высшую награду На жертвенный алтарь возлечь. Но истязаемый молвой Он лишь губу закусит гордо Поникнет скорбно головой, А человеческие орды Сквозь жалюзи кургузых строк И синтаксических проносов Пройдутся криво, Въедут косо, В без этого убогий слог, И испохабят первозданный Почетный титул Графомана И он увянет… Как цветок.

Я восхищен советским гербом... Постой, мгновенье, подожди! Он как смычок на струнах нерва Несет вибрацию груди И реет как маяк сквозь время, Парит в движении слепом, Как будто молотом на темя (или по органу серпом), Колосья ввысь летят беспечно, Их флаги обнимают. Да! И лишь значок пятиконечный Гласит о том, что нам... звезда.

На фоне интриг, разложения или де Сада Страны, что стоит иллюстрацией Дантова ада, К чему многострочие или пустая бравада? Бессмертие мы обретаем объемностью фраз. Пусть темы иные затронуты были не раз Мы их никогда не относим к продуктам распада, Читателю, преподнося без излишних прикрас… Вы спросите: что написать можно снова и снова? Возможно Любовь, или Жертва на фоне такого Высокого чувства. А может чего-то иного? А может быть нечто такое, что будет замест? Отвечу себе, и поставлю на творчестве крест: Три буквы бессмертные неистребимого слова, При входе в невзрачный усеянный ими подъезд.

Второе дыханье, стремительный бег По лабиринтам из улиц знакомых, Как вдохновенно летит человек! Пульсы, взрываясь раскатами грома, Мгновенье одно растянули на век… Но как вдохновенно летит человек! Неумолимый стихийный аврал Тянет к нему вездесущие руки, Где бы укрыться?.. Ближайший подвал? Но обрекает природа на муки – Не успевает… Финита! Финал! И не досягаем ближайший подвал… Бурным потоком, шуршащим дождем На паутину асфальтовых трещин, Вылилось все, что не держится в нем… Он облегчен? Или он обесчещен?

« Послушайте меня, прекраснейшая леди… Попытку обойтись без лишних увертюр Предприниму для вас, в приватнейшей беседе – С упором на интим, с надеждой на la more.» Большой десантный нож, в момент столь пылкой речи Держал я на виду, как веский аргумент. Неяркий свет луны, ей падая на плечи, Настраивал меня на деловой момент. Я сделал шаг вперед, решительней, чем прежде, И с жаром продолжал свой монолог прямой: «Чтоб не нарушить, мисс, вам целостность одежды Рискую предложить вам снять ее самой. Скажу как на духу, что вы без платья краше А искренность моя опережает такт И следуя за тем программе действий наших Позвольте нам вступить в физический контакт.» Вы подались назад, с оттенком легкой грусти Стыдливо обнажась, шепнули мне в ответ: «Хотела б отказать, но тему для дискуссий Мешает мне развить отточенный предмет. А вы, пускай маньяк, но, все-таки красивый, И сам ваш интеллект – как лезвие ножа…» И что-то там еще шептали вы игриво В объятиях моих нешуточно дрожа… …Я никогда н

Точу гусиное перо, Попутно ласку причиняя, С надеждой вытворить добро Точу гусиное перо… Мощу стихом дорогу Рая, Полуприщурившись хитро, Точу гусиное перо, Попутно ласку причиняя И сделав ставку на «зеро». Как есть опошлю триолет Девятой строчкой как ошибкой! И написав полнейший бред, Как есть опошлю триолет, Но, да осветится улыбкой И поэтический аскет, Когда опошлю триолет Девятой строчкой как ошибкой, И назову его – Сонет.

Не нужно изводить себя словами - Весенний воздух сотрясать зазря... Не нужно биться в стену головами Себя за злоязычие коря... ... Ведь зрителю не нужен звукоряд. Пусть птица где-то в воздухе пропела, Пускай звенит морозная заря, Зачем кому слова, когда есть дело И можно говорить не говоря. ... И никому не нужен звукоряд. А я стряхнув пейзаж с еловых лапок Пургена съем аптечного заряд. И пусть народ узнает звукозапах!

Он был умен, красив, высок, И все его хвалили, Честнейший русский паренек - Вахтанг Гогиашвивили В висках виднелась седина, Хоть выглядел не старо, Он всем был «кореш» и «кунак»,.

В чистой музыке снов С первой встречи рассвета Если буду здоров Не погрязну в словесной лузге Отыщу тихий кров... Кто пойдет за поэтом? Лишь по вехам из слов Что остались на жизненной зге. Пролетарий, буржуй С пьяну, с радости, с горя, Не дрожи, не менжуй Тот кто смеет за мною пойти! Я оставил вам буй Начертав на заборе Незабвенное "хуй" Чтобы точно не сбились с пути.

Россией мне гордиться не впервой… Блаженный духом, скорбный головой, Стирая человеческие грани Нетвердою походкой Россиянин Бредет по направлению «домой», Паря между сумою и тюрьмой – Как sapiens достаточно пространен, Как homo от рождения немой… Он весь – кристальной свежести родник – Течет водой как лучший проводник Хоть к пафосу излишнему не склонен, Он Данко - Прометей в одном флаконе (но, по природной скромности – безлик) Пусть пьян, но тем не менее велик… А если по понятиям – в законе. Он славит Русь (как славит топь кулик). И я горжусь тобой Россия, Что есть в тебе такой мессия…