«Nocturne», the brilliant song, which has been created by the composer Arno Babajaznyan and the poet Robert Rozhdestvenskiy and was their emotional testament, was performed with the tremendous expressive power by outstanding singer Muslim Magomaev. I dedicate my English paraphrase of «Nocturne» to the memory of these great Artists… Me and you… There are between us Mysterious sees, Countless long years, unshed bitter tears. I let them to look for you, to fly and not to miss, I let them to kiss… Wait and don’t freeze. If you can and if you want it, recollect my voice, Recollect my face, Overcome time-space. Out of the blue recall me, overcome the ice You, my little star, my nice. Me and you… There are between us Overwhelming blight, Implacable fright, Long infinite night... I will nestle to you despite them, Unquenchable alight Calling me twinight, Tender my delight. Just the memory has left us but it’s not a little, Though it is so brittle, Turning into dribble… Let the

С гастролей возвращается певец. Родной Азербайджан, встречай Муслима. Художник и боец – его отец, C небесной вышины глядит незримо. И у Муслима-деда высота Еще с его земной поры огромна. Муслима-внука вознесла мечта Превыше всех... А уходил он скромно, Без пафоса, с достоинством... Звезда Сияет без натуги и лукавства. И потому он с нами навсегда – Наш пенопевец-пастырь... Будет паства О нем, великом долго горевать – И восторгаться песнями Муслима, И голос и улыбку вспоминать... Ах, колдовство его необъяснимо. ... Звучат из филармонии Баку, Что носит имя деда, эти песни. Накопленная внуком на веку Любовь звенит из душ людских: -- Воскресни! – Но те, кого мы любим, не умрут. Их души нам сияют негасимо. Пройдут века, недостжимо крут Останется для всех талант Муслима. О супермене звездном без котурн Поплачут киевлянки-парижанки... Звучит как искупление «Ноктюрн. Прости нас всех, Орфей азербайджанский!...

Реквием по Муслиму Пританцовыванье под «Капель» И грохочущее «Люди... встаньте!» -- Лишь воспоминания теперь. Но однажды в ангельском десанте Возвратится пламенный Муслим. Горе горькое с восторгом слито: В этом времени мы жили с ним... Высока теперь его орбита. Где-то в ближнем космосе несет Малая планета это имя... Озаряя звездный небосвод Ярче всех светил звезда Муслима Нам сияла в продолженье лет... Приняла земля Азербайджана Прах певца, но в наших душах след Не истает – и всегда желанна «Свадьба»... «Белла чао», и «Ноктюрн», «Не спеши», «Мелодия», «Love story», «Королева...» -- не для смертных урн – Для живых, влюбленных душ... Пусть горе Не затмит ту радость, что и впредь Нам Муслим в бессмертии подарит. Никогда он не устанет петь. Никогда Муслима не состарит Время...

Москва отдала долг любви и печали Единственному дорогому певцу. Мы помним, каким он был юным вначале, Как песни его вдохновенно звучали – И слезы по каждому льются лицу. Всем ведомо: плакать уже бесполезно. Во времени нашем такой был один. Качает главой многознающий Бэлза: Неужто певца ждет холодная бездна? Мы верим: он принят в архангельский чин. Он в зале Чайковского на пьедестале. Зал помнит, как звонко он здесь стартовал. Цветами его и при жизни венчали, И нынче их было несчитанно в зале, Где эхо хранит незабвенный вокал. Тамара Ильинична, горе безмерно. Мы Вам соболезнуем, как и себе. Он весело жил и легко, неманерно. Вам горше, чем нам и намного, наверно, Но счастье: он БЫЛ в нашей с Вами судьбе. Он нашему вреиени Богом подарен, Чтоб нам прославляять во все дни бытие. Он был искрометен, горяч, лучезарен. А вровень с ним разве что только Гагарин – На тысячи звездных столетий и лье... Спасибо за то, что прочитали.

Улыбаются губы, но плачут глаза. И потерь было много, но хочется счастья. Сквозь боязнь ошибиться глядит егоза, Что за чистой любовью готова умчаться Хоть за тысячи миль, хоть на остров Буян. Я на снимок гляжу с неприкрытой любовью. Он поэзией истинною осиян... Одари ее, Сущий, счастливою новью!

Прощай Великий, незабвенный! Ты Мне подарил единственную радость. Всего лишь раз «дарившая мечты» Вознаградила преданную младость И согласилась посетить концерт Который проходил под небом в парке: Всевышний был в тот вечер милосерд... Воспоминанья трепетны и жарки. Певец, ты был прекрасен и велик В известных популярных ариозо. Твой вдохновенный и волшебный лик Не воспоет возвышенная проза, А из поэтов далеко не все Способны передать то упоенье... На «Чертовом...» с тобою «...колесе» Сердца взмывали... Обжигало пенье И остужало переменно нас... Дарившая мечты была в соседстве За всю судьбу – единственнейший раз. Певец, ты озвончал мне душу в детстве. В них, песнях на Великие стихи, И у чувстве к той, сидевшей в парке рядом, Истоки и моей живой строки... Прощай, Муслим! Всевышний райским садом Вознаградит за радость, что дарил Всю жизнь Орфей Муслим влюбленным душам. Ты навсегда эстраду покорил.

Свихнулся будильник – назад закрутился. Почти десять лет беззаветно трудился. Я верил ему, не копил нареканья. Но вот – удивил меня до заиканья. А может быть не виноват мой будильник. А тот, кто могущественнее всесильных, Несущий владыки вселенского бремя, Отправил назад не будильник, а время. И, стало быть, я с каждым часом моложе... Верни меня, вправду в счастливую, Боже, Московскую молодость вместе с любовью, Где обзаведусь благодатной судьбою. Смогу избежать той фатальной ошибки, Всей лжи и с предательством горестной сшибки, А выберу к счастью прямую дорогу... Молюсь, чтоб вернул меня в молодость, Богу. А стрелки будильника неутомимо Вращаются дальше. Проносятся мимо Уже пережитые мною секунды, Что были на счастье и радости скудны...

Миллиард – не биллиард... Впрочем, мне-то что? Я -- бард. Мой не в бизнесе успех – В песне на устах у всех. Я от бизнеса далек. Есть в квартире уголок, Где в два клика интернет Открывает выход в свет. Где далекие друзья Подтверждают мне, что я Не вещаю невпопад... Вдохновляющему рад Отголосочку всегда. И, конечно, не беда, То, что мистер Миллиард Не читал тгого, что бард Взял для песни из души. Друг далекий, поспеши Отозваться вновь и вновь Мне на песню про любовь...

Осенняя песня Все, какие только были, На деревьях парка шишки, Сбросили, обшелушили Белки-шалунишки. И теперь играют в салки На траве пожухлой. Им привольно в тихом парке... Замирает дух мой... Припев: Листья опавшие, листья уставшие, Листья взлетавшие в мареве грез, Листья от нежных дождей трепетавшие... Горько – опавшие, горько до слез... Затаились воробьишки Даже и не просят хлебца. Хрустнули пустые шишки, Хруст коснулся сердца. Запылали жарко клены, Побурели вязы. Неуместны, незаконны Беличьи проказы. Припев.

О том, что я выпускник журфака МГУ 1974 года сегодня знает едва ли не каждый, у кого есть доступ к интернету. Действительно, пять лет журфака столь важны для меня, что я потратил уже наверное лет семь на главы незаконченной все еще эпопеи «Журфак». После учебы я попал по распределению на Новосибирское радио, где проработал в отделе новостей тринадцать лет, потом был лесником, потом – заместителем председателя облсовета в обществе охраны природы, затем еще лет десять проработал в газетах на разных должностях.И все это время я – по служебной надобности – ездил, ездил, ездил по России. Вначале только по Новосибирской области, где я побывал в каждом районе и, если не в каждом селе, то в очень очень многих. Потом география расширилась от Байкала на востоке до Тютчевского Овстуга на Западе – в Брянской области.

* * * Юра Печенкин играл на баяне «Сентиментальный ..» Чайковского вальс. Смел и смышлен, океан обаянья – Словом, густой черновицкий заквас. Юра Печенкин мечтал стать военным. Предполагаю: военным и стал, В доблести праведной благословенным… Город для розных в судьбе -- пьедестал. Юра на 28-го июня Жил, что от школы прилично весьма. Школа -- певунья, резвунья, игрунья, Ориентиром для гостя – тюрьма… Хочется верить: здоровы и живы Парни-соклассники... Где только вы? Юра Печенкин имел перспективы И премущества пятой графы... * * * Приходить трагедiйний час. Я у двiрнiй сховалась нiшi – I плачу. Спiвчуває клас. Весь шостий «В» у в’язкiй тишi. У хлопця на обличчi бiль. Бiль перебив бешкетнi звички, Йому властивий настрiй-хмiль. Неначе до душi вiдмички У cпiвчуваннi горю. Втрат Вiн знає, правда, лиш вiдлуння. Напевно, що фашистський кат Сiм’ю прорiдив. Мама юна Чудесно врятувать життя У таборi зумiла смертi, А тато втратив ногу...

Наш сайт Что хочет автор и чего он может? Пока ты сам в себе -- не разберешь. Любого стихомана что тревожит? Кто скажет: слог мой плох или хорош? А самому в себе не разобраться. Обратная нужна, как воздух, связь. А «Творчество...\\\" -- ведь вы согласны, братцы? -- Вся наша жизнь. Она здесь удалась. Жизнь удалась на творческом портале. К примеру: я здесь создал двадцать книг. Здесь в эмпиреи мы порой взлетали – Благословен был каждый этот миг. Здесь вдохновенно, радостно и клево. Мы сетью дружбы охватили мир. Зря ль пишет мне депеши Королева – Мой друг на сайте, в творчестве – кумир. Благословенна светлая идея: Дать под стихи российский интернет. Мы, кто на сайте, душами владея, Любовь шлем безоглядно в белый свет. Она найдет в деревне и столице Сердечный отклик.

22 октября 2007 года ушел из жизни мой отец – в 15 лет – героический черноморский матрос: торедист на «рус фанер» -- маленьком торпедном катере, защитник Севастополя, участник освобождения Болгарии. В 18 лет – инвалид, потерявший ногу. В 20 лет уже отец маленького сына, то есть меня. Не имевший родственников и, следовательно, никакой поддержки в послевоенной жизни, он сумел победить и все житейские обстоятельства и состояться, в качестве профессионала, мужа и главы семьи – с мамой они прожили в любви и согласии более 60 лет, отца двух детей, любимого дедушки двух замечательных и достойных внуков. Первым в нашей семье получил московское высшее образование, стал классным инженером, проторив дорогу к знаниям мне и внукам. Последний в своей жизни бой он вел с неизлечимой болезнью, как всегда стараясь не обременять своей болью близких. Он был всегда очень скромен.

I will never return to the city where I was a boy. Don’t ask me to come, don’t call me and send me e-mail. I remember: that city was sunny and festal… Enjoy! I will never return even though the return is on sale. I will never be happy without that girl in the yard That had shown me clearly she didn’t me like anyway. She was not only beautiful she was attractive and smart. I was shy and ungainly. I could only watch her and pray. I have grown up quickly, the world has me called everywhere. Never having the time to recall what and whom I have liked, I am mourning now: bestriding the fatal barrier And I cannot return to the time when my happiness biked…

Передмова до третьої частини Як дзеркало, оцi рядки. Життя було таке яскраве? Менi здавалось: навпаки – Звичайне. Не шукала слави, Нi бонусiв чи щедрих пiльг. Жила. Cиночкiв доглядала. Живу. Я – з невмирущих вiльх. I сподiваюся, що стала Мудрiшою... Яка була? Є, що згадати й залишити Нащадкам... Спомин про дiла I почуття чогось навчити, Можливо, зможе i тодi, Коли подивлюся на Землю З-за хмар... Читаче, не суди. В цю оповiдь я рiзних тем ллю Струмки. Зливаються в потiк. Я все ж багато в долi встигла, Чимало прочитала книг. А ось – у цiй сторiнки здвигла, Де юнiсть, мрiї nа печаль... Менi й cамiй про це цiкаво Читати, поринати в даль I вглиб... Узяв собi це право Моє життя вписать в рядки Мiй давнiй чернiвцiвcький учень. Чи добре вчився? Напаки. I неслухнянiстю умучив. У книзi вiн життя моє Iнтерпрету поетично. Мiстична таємниця є У цьому фактi.

Ти вчитель? Учня виховай. Тодi Пiзнiше матимеш, у кого вчитись. Усе життя у вчительськiм трудi, З яким майже з дитинства обручитись Вдалося. Чи жалкую я, що суть Моя в нiм не розквiтла артистична? Але ж менi усе життя несуть? Як примi, квiти. Характеристична Для мене i минулої доби – Спрямованiсть до знань. I я хотiла Її вiддати учням. I якби Як кажуть учнi, в цьому «пролетiла», Ви б нинi не читали цi рядки. Моя вiдрада й нагорода в тому: Вони з душi злiтають i з руки Того, хто «найтруднiшiм» був, нi в чому, Здавалось, неможливо подолать Ту темряву, в якiй блукав хлопчисько. Педрада вже хотiла вiдicлать В спецiнтернат... Вже проминуло близько, А може й бiльше пiвсторiччя.

-- Maybe today,maybe tomorrow, Maybe some day, Myybe nevermore… Maybe with joy, maybe with sorrow… -- Come anyway, Darling, por favor! Here, at this door aiways awaiting I’m saying «Hi!» Or «Hello» and smile. Come in a bus, jogging or scating, Yelling «banzai» From the last your mile. Leave and return now or later, Come on weekend, Being debonair. Let me attract your soul grater I am your friend, Always, everywhere… You are my fate. I am your future. Be in my team, Tenderness concealed. I am your king, you are my duche… Love’s my mainstream, And my hope’s field…

Воздымается Тора. Все: и нищие и принцы, Устремляют к ней мизинцы – Это вовсе не игра. Воздымается Тора. Слово власть имеет в Храме. Сам Всевышний в нас и с нами, Ныне, присно, как вчера. Воздымается Тора – Наша тихая молитва – С силой вражескою битва. Ждем Мошиаха. Пора... Воздымается Тора А тфиллин закручен туго. От молитвы вся округа В светлой радости... Ура! Ради света и добра В мире, в нас самих и в Боге В непарадной синагоге Воздымается Тора...

Рассказ моей мамы Жени Цвилинг, когда-то узницы Печорского фашистского лагеря смерти, потом фронтовички, теперь – бруклинской пенсионерки Семен Венцимеров Я в Черновцах советские года Потом – жовто-блакитные боролась С судьбой за выживание всегда. А ностальгия, нет, не отпоролась. Ведь там вся наша молодость прошла, Там дети подросли, явились внуки... Воспоминанья не убрать с чела – К нам прошлое протягивает руки... «У озера» -- герасимовский фильм Престранною игрой ассоциаций Включается в мозгу. Он был любим В стране ноябрьских шествий-демонстраций. «У озера» -- могу перевести Так нашей тихой пристани заглавье. Вполне и нам уместно завести Наш праздник в ноябре и тост во здравье Самих себя и «пристани» поднять. Ее здесь называют «детским садом», Чего в стране исхода не понять... Здесь, будто в детстве, мы с друзьями рядом Проводим пенсионный свой досуг. И детскость в нас взаправду сохранилась: Поем, играем, шутим...

Земляку в Германи Виилли Гольдману: Спасибо, Вилли -- Вы Вдохновили! * * * Мы ждали, ждали все – и вот – Ему исполнилось 600! О, город юности. Виват! Где б ни был, черновчанин рад. И рюмку малую хотя б Рванет в честь праздника... Октябрь Расцвечивает юбилей. Каштаны падают с ветвей, Погода. Празднику она Не помешает. Пей др дна За Киевскую и за двор, Сияющую до сих пор Любовь, дарившую стихи, За горы милой чепухи, В которой потаенный смысл. 600. Какой в наборе числ Нумерология найдет Судьбы счастливый поворот? Благословения в сердцах: Пусть эта радость в Черновцах Не иссякает никогда! Пусть все иные города Признают: он прекрасней всех. Пусть в нем искрится детский смех, Пестрят на улицах цветы, Многоязыкой доброты Мой светлый город, не теряй! Ты вспоминаешься, как рай. Нет на Нагорной школы. Но, В мечтах приходим все равно К вратам за коими душа Взрастала, истиной дыша. Будь счистлив город! Будь здоров!