Жене, Нэле Евгеньевне Абросимовой Ты помнишь ночь? – сирень благоухала, И от любви кружилась голова. А в небе сводница – луна вздыхала, Подсказывая нежные слова. О, молодость! – прекрасна и беспечна. Нас опьянял сиреневый дурман. А я молил, чтоб длился бесконечно Стыдливый и чарующий роман. Желанья страсть, взаимность откровений – Лучистый свет в глазах не утаить, Сиянье звезд и буйный цвет сирени. – Мне эту ночь вовек не позабыть. Пусть осень на дворе, но вне сомненья, Я помню все, прошло немало лет – Дарю любимой в день ее рожденья Из хризантем сиреневых букет. https://www.youtube.com/watch?v=IkKXtpuj9WA&ab_channel=%D0%92%D0%B0%D0%…

И вот опять пришло. Случилось. Я над собой теряю власть, - то ль небо ниже опустилось, душа ли к небу вознеслась? Я робко возразил: "Не надо, напрасно сердце не тревожь". Но поздно... уж томит услада. И грусть тягучая. И дрожь. И вновь изысканным узором слова вплетаются в строку. Венком из лавра, чёрным флёром себя прославлю? Обреку? Рожаю стих. Он - плоть из мысли, он - явь и грёзы, связь тонка ... Чёрт побери! Я так зависим от телефонного звонка.

По-над лугом пластался туман. Колыхались белесые волны. Над деревней синел океан бесконечный, бездонный, безмолвный. Изумрудные платья берёз осень понизу тронула медью. Ветер запах антоновки нёс. Дремлет утро ленивое, медлит... Вот проснулся Восток, засверкал. И заря-кобылица игриво по траве миллионы зеркал разбросала из огненной гривы. Солнце съело белесый туман, окатило поля позолотой. Со двора белобрысый пацан выгоняет гусей на болото. Наяву ли, во сне - не понять, я рассвет видел дивный осенний: ситец неба, зарёвая гать и пацан... не Серёжка ль Есенин?..

ДО ПОСЕЩЕНИЯ КАБИНЕТА ГЛАВНОГО РЕДАКТОРА От заморозка белыми холстами Накрылась нежным инеем земля. И лужицы сверкают зеркалами Из тонкого в узорах хрусталя. А солнце поднимается все выше, Все голубее, ярче небеса. Растаял иней и обсохли крыши, Искрится в молодой траве роса. Вполголоса урчат в пруду лягушки, Синица брачным голосом поет. И скоро напророчат нам кукушки, Отсчитывая, каждому свое.Д По веточке надломленной с березки За каплей капля, будто слезы - сок. А самолет серебряной полоской Соединяет Запад и Восток. На поле дальнем чудное явленье! Там миражи, там в дымке корабли. Пусть кто-то скажет: «Это испаренье». А я скажу: «Дыхание земли». ПОСЛЕ ПОСЕЩЕНИЯ КАБИНЕТА ГЛАВНОГО РЕДАКТОРА Редакция меня лишила сна – Изгрызла строки до сердечной боли. Да ну их всех! Скорее бы весна, Завел бы трактор и махнул на поле, Где землю режут плужные ножи, Грачи снуют, копаются в кореньях. Не пыль, так грязь.

Фотографии: https://www.facebook.com/photo.php?fbid=579710416016199&set=pcb.5797107… Сельчане в ожидании парада на площади пораньше собрались. И мать-природа тоже вроде рада - глядятся ели в голубую высь. И мы сегодня все друг другу ровня: простой народ, высокие чины. Сближает нас, роднит земля в часовне с могил тех, не вернувшихся с войны. Смятенье чувств. Душевное волненье. - И звуки марша, и кадильный дым. Цветы, венки в коленоприклоненье тем, кто остался вечно молодым. Тем, кто погиб, мечтая о Победе, кто не дожил до нынешней весны, здесь на граните буквами из меди их имена навек занесены. Салют. Парад. Торжественно и вольно колышутся полотнища знамён... Гордимся.

(Светлой памяти Галине Анатольевне Веселовской) Ох, у времени прыть. Снова: "быть иль не быть..." - Новый век для иных поколений. Чем теперь дорожить, как Отчизне служить и не пасть пред судьбой на колени? В борозду семена иль в седло, в стремена - прославляться трудом или в битвах? - Жить так жить, всё - сполна. Если гложет вина, очищай свою душу в молитвах. Время строить мосты, время ставить кресты - в безнадёге пропасть или верить. А итоги просты: у последней черты иль трофеи считать, иль потери.

Люблю свой край, его равнинность, простор засеянных полей и рощ березовых невинность, весенний запах тополей. Люблю за то, что в летний вечер во ржи свистят перепела. За то, что нежный, теплый ветер церквей ласкает купола. За гроздья алые рябины, за первый иней на лугу. И крик прощальный журавлиный я долго в сердце берегу. За дым столбом над крышей белой, за солнечный морозный день, когда на чистый снег несмело ложится голубая тень. На свете много мест хороших и если скажут: «Выбирай». Отвечу: "Мне всего дороже родной, Тамбовский отчий край".

(после участия в конкурсе, стихотворение отредактировано, благодарю за конструктивные замечания) С ума схожу что ли я? Ах, как болит душа. Кому рассказать? Нет. Не станет от этого легче. Пришла меланхолия, мой организм круша, ну – сердце терзать и психику мне калечить. Обман… всё – обман. Я стал от него благой - я взял для полёта скреплённые воском крылья. Любовный роман? Он был бы совсем другой, имелся бы опыт, а так лишь тоски обилие. Надену вериги. а ты охмуряй других, желающих счастья, мечты их будут разбиты – кокетство, интриги… А я напишу стихи о пагубной страсти и мы с тобой будем квиты.

Отпущу свою грусть, провожу ее с талой водою, Все исправлю в судьбе и, о прошлом тоску заглушив, На звезду помолюсь и, прощённый далёкой звездою, Обнаружу в себе просветленье заблудшей души. Я наутро проснусь, удивленный открывшейся тайной. Будет чудный рассвет – в позолоте небесная синь. И, встречая весну, я замечу, как будто случайно С поволокою даль и прозрачную зелень осин... По лугам и полям ветер ласковый нежность разносит. Пробудилась земля, позабыв свои грустные сны. Чье-то сердце, любя, у другого взаимности просит. Кто-то встретит любовь, словно дар чародейки-весны.

Тяжелеет колос хлебный, отливает желтизной. Запах трав густой, целебный. В тихий полдень льётся зной. На лугу в копёнках сено. На меже цветёт полынь. Купол неба бледно-серый, будто вылиняла синь. Слышно жаворонка пенье, в тень ему бы - он поёт. И достойный удивленья лёгкой бабочки полёт. Села вдруг. Неторопливо распрямила хоботок. И... слились в одно три дива: песня, бабочка, цветок. Пусть жара, но как красиво, как всё радует меня. Я удачливый, счастливый. Я причастен к тайнам дня.

Весь день лил дождь, а к ночи прояснилось. Казалась близкой полная луна, она по небу медленно катилась, она была торжественна, важна. Раскрыл окно. Сквозь занавеску тюля впустил я в дом неяркий, тихий свет, с ним свежесть ночи жаркого июля и шелест сада - ласковый привет. В такую ночь открыто сердце Богу и о любви рождаются стихи - полёт души. А звёзды смотрят строго - немой укор за тайные грехи.

Сыро. Холодно. Птиц уж не слышно. Всюду осени поздней печать. Зелена еще старая вишня, Иль не думает зиму встречать? А кудрявый каштан облетает. Жестяные, в цвет охры листы Ветер-дворник с утра заметает Под забор, где малины кусты. В огороде просторно и пусто, Лишь в низах головастая рать Сочной белокочанной капусты – Ей недолго осталось стоять. Загрустила, примолкла деревня. Низко стелется дым из трубы. И качают ветвями деревья, И гудят проводами столбы. Затянулось сплошное ненастье. Жалкий вид у разбитых дорог. В эти дни нет ни горя, ни счастья, Нет и радости, нет и тревог. Ни восходов тебе, ни закатов. Ночь в два раза длиннее, чем день. Нет желаний, пропали куда-то, Только скука осталась да лень.

Ты меня, пожалуйста, прости За обиду. Сам не замечая, В гневе я слова произносил, Взгляд недоуменный твой встречая. Грубые слова с губ сорвались. Не сдержал характер бесноватый. Только ты, пожалуйста, вернись - Я пред тобою виноватый. Нет, не говори ты мне: «Прощай». Друг без друга мы прожить не сможем. Я не буду грубым, обещаю, Со словами буду осторожен. Нет! Не уходи, тебя молю! Мне такой, как ты, уже не встретить. Слышишь, я люблю тебя, люблю! Больше жизни, больше всех на свете.

От какой такой печали Начал я писать стихи? Мне знакомые сказали: «Не совсем они плохи». А стихи мне помогают Мир вокруг себя понять, Много думать заставляют, Заставляют размышлять. Я в себе искал изъяны И нашел один большой – Я какой-то окаянный, С неприкаянной душой. Я в стихах своих вначале Обсуждал политику. И писал, не спал ночами, Налегал на критику. Выражался я искусно: «Чтоб их всех и так-растак»... Только это не искусство, Не поэзия, а так... То, что было - уж случилось, Время все рассудит пусть. Есть в словах другая сила: Доброта, любовь и грусть. Словом можно душу ранить, Словом можно погубить, Словом можно испоганить, Словом можно исцелить. Понимаю, но покоя Не хватало мне сполна: Человек, он что такое? Что такое истина? А теперь я точно знаю: Все вдруг встало на места. Истина в моем сознаньи – Это вера во Христа. Истина есть созиданье, Польза, мыслей чистота. Это совесть, состраданье И любовь, и красота. Только так, а не иначе!

Еще вчера мне было очень больно – Душа страдала, сердце извелось. Сегодня я сказал себе: «Довольно, Пусть будет в прошлом то, что не сбылось». Твои слова, приправленные ложью… Ее не спрятать. Взгляд молил: «Прости». И голос выдавал волненье дрожью, Но мне с тобой теперь не по пути. К чему бросать упреки и угрозы, Судьба давала нам последний шанс. Уж больше не волнуют твои слезы. Остался недопетым наш романс. Ты навсегда, навек моя утрата. Сказали друг о друге что могли – Предъявлен счет и нет к любви возврата – Мы разошлись как в море корабли. Прошла любовь безумная, хмельная. Иллюзии растаяли как дым И стала ты обычная, земная... Ну, все. Прощай. Будь счастлива с другим.

О СЕБЕ Я в понедельник разгадать пытался - Откуда у меня все невезения? И так, и эдак думал. Догадался, - Да потому, что я имею мнение. По вторникам бывают невезения. Прошу вас, вы мне на слово поверьте, Я у знакомых пользуюсь доверием, А это значит, что я сам доверчив. Теперь о средах. Снова невезения, Кривить не стану, а признаюсь прямо: Мне б относиться к людям с подозрением, - Я бескорыстный, но, говорят, упрямый. По четвергам со мною невезения, Они мне словно хулигану шалость: Так вот еще одно определение – Я не люблю себя, какая жалость. Ох, разошелся я, да все снаскоку, Так ловко разобрался сам с собой. А пятница - мой день по гороскопу, Суббота с воскресеньем - выходной. Два выходных - ленивому отрадно. Чуть не забыл, я добрый, ну да ладно...

Работая агентом Росгосстраха (Теперь уж нет, совсем с недавних пор), Перед дворняжками не знал я страха И заходил почти что в каждый двор. Ходить пешком – не коротка дорога. Туда – сюда, глядишь уже обед От топони и проку-то не много, Подметки рвать. А вот велосипед… Велосипед – хор-р-рошая машина: Педали, рама, руль, два колеса. Поднакачал потуже ему шины И, с ветерком, по разным адресам. Вот первый. Свадьба. Во дворе пируют. Гостям вольготно. Над столами тент. Я – к молодым: «Позвольте застрахую? Я по поселку вашему агент.» Но что такое? Я спросил культурно. Жених набы-ы-ычился. Невеста: «Ах…» Бедой пахнуло и стою я дурнем, Ну, как на собственных похоронах. И за столами замерли от страха (Сейчас опять кого-то будут бить…) Что я агент Российского Госстраха Солидный гость успел всех убедить. Ведет к столу с отеческой заботой, Сам трезв, вальяжен, аккуратен, сыт: «Учись браток, с людьми тебе работать. А так-то что ж? Так часто будешь бит.» Да понял я.

О, первая любовь! Ты - неизбежность, Как после ночи вновь придет рассвет. С тобою счастье, боль, тоска и нежность, А без тебя и смысла в жизни нет. О, первая любовь! Ты - наказанье, Ты как пожар - сжигающая страсть. И слепнет разум, на душе страданье – Такая у тебя над нами власть. Ты нас, любовь, внезапно настигаешь. И сеть крепка твоих безумных мук Ты двум сердцам изведать заставляешь Свиданий хмель и горечи разлук. Любовь, любовь, ты - ожиданье ночи. Ты - нежный шепот, трепет жадных уст, Скольженье рук, пленительные очи... Ушла любовь, и мир печален. Пуст...

Огнем лиловым плавится Душистая сирень И солнце улыбается В погожий майский день. В такие дни весенние Хожу я сам не свой. Шальное настроение, Я – без вина хмельной. У Свет, У Тань, У Любочек Лучистый свет из глаз И ножки из под юбочек Как будто напоказ. Прелестные создания, Посмотришь в след и – Ах! – Само очарование На тонких каблучках. Стучат подковки на ходу, Сверкают серебром. Пусть седина мне в бороду, А бес-то, бес – в ребро. Не новое явление, Но честно, без прикрас – В душе моей волнение И все как в первый раз. И ночью соловьиною Влюбленным не до сна… Нагрянула лавиною Весна! Весна! Весна!

- Дедушка, давай посмотрим фотки, - Говорит однажды внучка мне. И достал я полную коробку Фотографий с полки на стене. Как всегда, во время их просмотра Грустно мне становится чуть-чуть. Прошлое ушло бесповоротно, Молодость уж больше не вернуть. Взял очередное в руки фото: Моряки-курсанты. Вот те на! Двадцать вторая смена второй роты, Посредине – ротный старшина. Да, с тех пор годков прошло немало. Разбросало нас по всей стране. Впрочем, отовсюду и собрала Сорок вторая школа СРП. Вот разнообразие фамилий: Бей, Вильбаум, Гревцев, Березин, Стремоухов, Полуэктов, Спирин, Шингирий, Гордон и даже Ким... А на этом снимке, у березы, Сашка Шпаков, Колька Нор и я... Удержал непрошеные слезы, Как живете-можете, друзья? Вспоминаю вас сейчас, ребята, Славно все же, что ни говори, Встретились мы в городе Кронштадте, В школе, что на Зосимова, три. Мы слова морские изучали: Клотик, такелаж, форштевень, рейд, Фордевинд, шпангоут и...