Когда моя любовь клянётся мне – из верности мол создана, я верю ей, хотя она, конечно лжёт, меня считая видно романтическим юнцом, несведущим в коварной фальши мира и дни мои, конечно позади, но я беру всегда на веру её бесстыдно лживые слова - за ними истина сокрыта. Но отчего она не признаёт свою неверность, как я не признаю, что стар? Но тщётно всё и нет ответа. Так и живём в том показном доверии, где в старости любовь лишь отрезвляют годы. И потому мы лжём друг другу смело, чужим изЪяном, ложью польщены… Источник: Уильям Шекспир.

«А ведь был… Был же взгляд. Ну да! Она точно смотрела на меня. С любовью. Идиот. Что-же ты не подошёл? На том берегу? Ну и что! Надо было переплыть и познакомиться. Мокрым и голым… Классно. А вот ещё. Женщина искоса поглядывала на меня. С интересом кстати. В столовой самообслуживания. Смотрела смотрела и молниеносным движением ловкой руки увела у меня из-под носа последнюю порцию сосисок. Ну да! Я уступил ей, что-бы завязать разговор! И она первая его и начала! Сказала «Мужчина не толпитесь здесь. Дайте пройти». А ты? Я ответил: «Пожалуйста». Диалог вышел. Кстати с молодой симпатичной незамужней женщиной. Не… Были встречи. Разные. Почему до сих пор сам? Ну видно не встретил бескорыстную…»

Ох как хочется спать! Ну да, сегодня же воскресенье. Ещё немного, ещё… Вдруг как молния мысль: спят все ТОЖЕ! Значит туалет, ванна, коридор - СВОБОДНЫ!!! Люблю этот миг. Ты один на белом свете ! Кругом звенящая тишина . Я СВОБОДЕН ! Не надо в щёлку выглядывать из-за двери не ли кого в коридоре . Не нюхать воздух нет ли кого на кухне и опять нюхать нет ли кого в туалете и не шумит ли вода в ванной. А главное никто тебя не толкнёт не обманет и не обзовёт обидным словом. Словом красота а не жизнь. А представь, говорят на Марсе никого нет. НИКОГО ! Делай что хочешь иди куда хочешь. Только там нет еды и цивилизации. Она здесь . На Земле. То-то сюда все понаехали- не продохнуть. Ну всё - встал. Вышел на узкий балкончик на кухне. До земли 11 метров. Одиннадцать метров свободы….

О, великий визирь! Ниспадаю к ногам Твоим и прошу о помиловании! Ради жены и моих детей, угнанных в рабство! Ни в коей мере не хотел оскудить казну твою, а в той причине, что сам был угнан в рабство и долгих 12 лет не мог платить тебе налоги, о Великий визирь мой! Однажды ночью был разбужен чужими варварскими голосами и взят в полон вместе с семьёй. Везли нас долго по северному морю и на далёком варварском берегу разделили мужчин, женщин и детей. Так я попал весельщиком к варварскому роду племени, что имела лагерь на острове текущей откуда то с севера реки. Кормили сухой рыбой да стегали батогами. Прожил я в северной стороне долгих одиннадцать лет и двенадцать зим. Видел снег, замершую от лютого мороза реку и дикие метели. А жарким летом видел синее небо и прикованное к моим рукам весло. Варвары хлеб не сеяли, скот не разводили, а только днями пьянствовали, развратничали да грабили проходящие торговые суда. Из богов ихних всех не упомнить.

Женщины - объект непонятный. И потому изучению не подлежат...

Как вор ушёл ты из родного дома, Оставив братьев и сестру И мать, что безутешно плачет За преждевременной кончиной Отца детей и мужа. Скрываясь двадцать лет, ты жил вдали от дома. О чём ты думал? Где была твоя душа? Случайно встретив в храме Свою семью - Не пожелал домой вернуться. Что ты хотел? Спасти семью? Или, наверно мир?! От гнева божьего? От самого себя? Не знаю. Говорят, что ты рождён на небе. На небе? Мать же на земле! Детей кормила и растила. Когда ты был распят – рыдала о тебе…

"Ведь точно там же место есть. Ну, правда, вроде здесь и здесь... Нет. Буду скромно я сидеть. Нет - даже я стоять могу. И не дышать. И в тоже время помогать. Предупреждать. И поддержать. Не уронить. И сутки целые не спать. Позвольте только здесь стоять. Беззвучно. Буду я молчать. И даже слова не иметь. Но…долго не смогу терпеть…»