В пустой квартире я один, И мне кричать нет больше сил. Кричать, хрипеть и бить стекло, Но все одно, не помогло. В тиши ночной исчезла ты, Оставишь лишь следы в крови. Оставив боль свою ты мне, Исчезла, в полной темноте. Зверь истерзал тебя во мгле.. Он бил ножом, что было сил, И кровь лилась - ее он пил. В твоих глазах застыл весь мир. Ты для него, великий пир. Как торжество его сознанья, Он упивался больно ранив. Чужих страданий он желал, И вот тебя он убивал. В душе маньяка расцветал, Блаженства рай, а в этом мире. Он был царем пред гордым Нилом, А в нем тела убитых, снова, Кричали, корчились от боли. А он спокойствие храня, Сидел на троне и жатва, Пока окончена. Пока. Я долго думал и все знал, Но доказать не пожелал. Я стать решил таким как он. Сменить царя! Пора на трон! И нож схватил презренно воя, Вонзил я в грудь тому кто снова, Беспечно жертву выбирал И в спину нож тогда не ждал. Я бы! Я резал! Отрезал! И удовольствие получал! Вот так тебе!

Я же знаю, ты был на неправой, но все же войне, Ты боролся с собой, но, увы, проиграл пустоте. В этом мире тревожном один на холодной земле, Голубые глаза, угасая, не смеются уже. Что случилось теперь не исправить, увы, не когда, Ты боролся, как зверь, умирал, не продал себя. И тот, что оставил на сердце смертельный ожег, Вверх взметнулся клинок, твоя кровь и последний рывок. Боль пронзила тебя и теперь только шепот дождя, Ты стоял на своем, вот и все что оставил ты после себя? Лишь холодные плиты могилы, да слезы друзей, Где то рядом покоится мать, но теперь-то ты с ней. Но зачем было бой начинать? Для чего? Ты гордыню свою променял на себя самого. Может ты и был прав, только бог теперь может судить, Ну а я не когда не увижу твоих глаз синевы. Что тетерь горевать все равно мне тебя не вернуть, Лишь букет белых роз у плиты, вот и вся в этом суть. Буду помнить тебя, молодым ты был волком тогда, Но земле все равно, погребет тебя жадно она.

Снова по окнам струйки дождя, Снова в твой город приходит она. Осень немая, стучит в зеркала, Манит и манит в страну того сна. Где ты совсем иная была, Ты в том сне находила себя. Нет одиночества, нет пустоты, Только река или шумный залив. Снова и снова возвращаясь туда, Ты так хотела уснуть навсегда. Что бы ничто ни смогло то прервать, Мир твой красивый не сможет отнять. На то она осень, немного грусти, Только в свой сон ты не уходи. Подумай сперва, а потом уж пойдешь. Навсегда тогда веки свои ты сомкнешь. А с новым рассветом придет новый день, Дела и заботы и радость там с ней. Все переменчиво, так же и ты, Сегодня смеешься, а завтра грустишь. На то она жизнь, что бы, что то менять, А горе и радость, лишь, что б разницу знать. В потоке едином нам бы сложно, Понять кто твой враг, а кто друг твой возможный.

Мои стихи - мольбы твои, Как этот сон и тихий стон. Издать, готова ты была, Да только, кончилась строка. Так обрываются стихи, Обрывком сердце, на куски. Пустует место у окна, Где я писал лишь для тебя. Теперь там только тишина, Икона, рамка да свеча. Портрет разрезала она, Черной лентой полоса. Ушел я в землю навсегда, А ты, осталась тут одна. Прижав к груди стихи мои, Молилась слезно ты в ночи. Прося в молитве небеса, Прервать ту боль, ведь для тебя. Смерть оказалась так страшна, Мой гроб забить ты не дала. Чего же ты тогда ждала? Прижалась ты к моим рукам, Холодным, мертвым и к губам. И утопила все в слезах, Твой рай растаял на глаза. Теперь одна на целый свет, В пустой квартире больше нет. Погасла свечка у окна, Раздался эхом скрип пера. И ты шагнула из окна. Оставив лишь после себя: - Прости мне мама, что ушла…

Крыльцо, порог и свет луны, Как часто я при вас бываю. Мне мой удел, писать стихи, На старом коврике в пижаме. Как только ночь врата откроет, Мне сразу хочется писать. И лунный свет поет мне снова, И творить, и жить я рад. Какой рассказ без музы может, Нет, не получиться не как. Я воспеваю тебя дева, Тебя прекрасная луна. Твой силуэт сейчас печальный, По небу расползлась она. Но тусклый свет милее будет, Милее солнца, навсегда. Пусти же в мир своих мечтаний, Открой мне тайну бытия. И расскажи ты мне о мире, О мире грез, ведь ты одна. Туда имеешь доступ правый, А мы лишь гости, что во снах. Подходим к стенам мирозданья, Но не откроют нам врата. Так почему, скажи на милость, Что за дверьми ты там хранишь. Быть может все ответы, тайны, Или пустой бумаги лист. Быть может это просто мысли, Людей и всех живущих здесь Быть может это мир прекрасный Такой таинственный, не ясный. С земли я часто наблюдаю, Какая ты быть можешь, знаю. О чем печали и мечты, Я твой хранитель, позови. Меня

Пришла вновь зима, снова снег и мороз, Снова холод в душе, давит тяжестью слез. Так парнишка один, рассуждал про себя, Что случилось со мной, жизнь моя не легка. Что случилось? Скажи белый снег января, Кто мне может теперь дать немного тепла? Кто поможет сейчас этот холод снести, Может ты мне скажешь?

Пустых страниц немые строки, Еще не раз перечитав. Я погружаюсь в сон последний, Последний раз закрыв глаза. И мне во сне приснилось небо, Оно пылало голубым. Как своды радуги сверкали, Сверкало солнце, этот мир. Манил меня опять напрасно, Манил так радостно, так праздно. Мне было больно, дурно, сладко, Я в дымке солнечной украдкой. Поверил в свет спасенья снова, Но я проснулся утром вскоре. И что увидел, ужаснуло, Все тот же стол, кровать, микстура. Я обманулся в сотый раз, Но не уйти от страшных фраз. От тех, что словно нож вошли, Остались на моей груди. Осталось сердцу биться мало, Скоро войду в ворота ада. И там быть может, отдохну, От боли этой, пропаду. Но вот опять настала ночь, И снова сон, да я не прочь. Но только утро по стеклу, Я снова бога прокляну. За что мне это, кто ответит, Так болен я, что жизни света. Давно не вижу, здесь в палате, Моя кровать скрипит и плачет. Не встать, не крикнуть, не сказать, И в сердце скорби не унять. Так что же мучишь ты меня, Давай уб

Самое страшное, что может произойти с человеком, Это не расставание - всегда можно все вернуть назад. Не поражение в игре – всегда можно отыграться. Не разбитое сердце – его осколки склеит кто-то другой. Не одиночество – оно когда ни будь кончиться. Самое страшное - это когда дорогой тебе человек умирает на твоих руках И ты не чем не может ему помочь. Когда мама шепчет свои последние слова сыну, который убил её из-за того, Что нужны деньки на наркотики, И эти слова: «Я люблю тебя сынок». Когда ребенок, выросший в детдоме, не когда не знавший родительской ласки, За незнанием нежности обращается грубо со своими детьми. Когда ты уже почти прошел весь путь, осталось совсем не много, но оступился, тебе уже не дойти до конца, не когда больше не подойти так близко к мечте.

Как больно бьет простое слово, Как сильно ранит сердце нож. Что делать мне теперь, кто знает, С такой раной не уйдешь. Как быть? что сделать? как простить? Как боль свою мне отпустить. Не знаю я, лишь крик взметнулся, Разнесся эхом и вернулся. Что есть любовь, то зверь с клыками, То он мурчит, то больно ранит. И душу мне, теперь напрасно, Спасать от черно-красной масти. Спасать он мести, от тоски, И от люблю, и от молвы. Но что теперь, весь свет погас, Рожден убийца в этот час! Быть может, правду говорят, Не дело так, не убивай. Но я то знаю цель свою, И к ней по трупам я приду. Всех тех, кто счастлив и любим, Всех тех, кто боль не знал, не жил. Как я во мраке, без тепла, Всем вам уйти с земли пора. И гнев мой был неистощим, Я убивал! Я был таким! Без жалости, без лишних слов, Я убивал, и день за днем. Сменялись жертвы, крики, стоны, Сменялись многие законы. А я все жил, и месть чинил, Как смерти ангел Азраил.

Мой крест нести мне столько лет, Он тяготит тяжелый плечи. Но не смягчить мне мой удел, И тяжесть с плеч не перевесить. Ведь такова она судьба, Что человек от боли стонет. Без боли нет здесь бытия, Никто не смеет прекословить. Ведь что судить о тот, что бремя, Так тяжело стало подчас. Кому то камень с возу легче, Кому то жизнь ненужный факт. Поодиночке все мы слабы, И не поднять бывает нам. Того что бы смогли все вместе, Но не дано такое нам. Когда то, может и дружили, Но не теперь здесь все враги. Кто знал, что будет так на свете, Не люди стали, дикари. Нам не вернуть, возможно дружбы, Никто не станет доверять. Тому кто думать не способен, В борьбе он разум потерял. Но что война нам даст: Скажите? За что деремся в кровь: Сыны? За трон? За жизнь? За власть? Скажите? Что идеал теперь?

Тишина и что-то мне не спиться, Снова в голове, мыслей вереница. Что-то не дает мне сейчас уснуть, Что-то так гнетет, да не знаю суть. Может это я снова заболел, Жаль что жизнь моя, так полна проблем. Знать бы что смогу, я тебя любить, Может быть тогда захотел бы жить. Но судьба она, коварности полна, Снова у окна и сыра земля. Дождь идет опять, падает слеза, Что же делать мне, жаль не знаю я. Ты меня прости, что я ухожу, Но с тобой побыть так хочу, терплю. Больше не когда не смогу придти, Кончилась весна, мне пора уйти. В мир где места нет, нет, таким как ты, В мире простыней и больничных плит. Ты иди домой, сердце успокой, Я же вмиг уйду, не прощусь с тобой. Что тебе с меня, тело все гниет, Болен страшно я, в жизни не везет. Ты была чиста и со мной нежна, Я благодарю и за все тебя. Ночь опять прошла, снова кабинет, Скальпель, бинт, игла и меня здесь нет. Шепчет в губы смерть, ожидает ад Душит горло крик и потерян я. Ты прости меня, я боролся, да, Но болезнь она, победить смогл

Брат мой, прошу тебя живи! Не умирай, прошу скажи. Скажи хоть слово мне в ответ. Брат мой пожалуйста! О нет! Я не хочу поверить в смерть, Ведь ты мой брат, не может слечь. В могиле холод, пустота, Прошу, открой свои глаза! Прошу услышь, мой плачь, живи! Не оставляй меня, беги! Беги от смерти далеко, Я знаю, сможешь все равно. Ведь ты сильнее бытия И не сдавайся до конца! Но нет, надежды след, растаял. И с первой кровью на губах Последний вздох издал ты с болью. Я не поверил, я прижал, Холодный под по мне бежал. Слеза упала на чело, Скатившись вниз на полотно. О как мне было тяжело! Мой брат погиб от рук сего. От рук того кто не жалея Всадить готов хоть в спину нож! Мой брат, ты пал невинной жертвой, А месть святое ремесло. И только я сказал о том, Как звук ударил горным эхом. Не мсти мой брат! Ты не такой! И не уподобляйся черни. Я здесь!

Та песня, что поет мне ветер, Он о свободе мне поет. О том, как счастлив этот вечер И том, что я теперь отвечу. Отвечу я, врагам своим, За то, что вы меня решили. Свободы, слова и души, Меня в раба вы обратили. Но всему конец возможен, И гнев не в силах я сдержать. Мой меч каленый крови знает, А месть дает мне два крыла. Ну а теперь спасайтесь бесы, Ведь от возмездия бежать. Как от косы седой старухи, В конце настигнет так и так. О как я рад, что цепи сбросил, Сумел вдохнуть я ветер свой. Посмотреть свободным взором, На храм, на землю, на простор. Синевы живого неба, Не увидеть вам не как. Того, что лицезрел свободный, А не под гнетом чужака. И это небо только вера, А вера – бог, земля и я. Всё что бывает беззаветно, Мое на веке, навсегда. Мое теперь, я встал, поднялся, Я землю мать не продаду! Все, кто бежал лишь жизни ради, Вам все равно гореть в аду! Земля ведь трусость не прощает, Все мы сыны, она нам мать! Пусть и во многом нас прощает, Но вот за простить нельзя. О как

Тишина разрывает мне сердце, Тишина нету боли конца. Я бегу в этой замкнутой клетке, Я бегу не жалея себя. Этот бег в ожидании чуда, Этот бег все по кругу опять. Не вернуть мне тебя уж подруга, Не вернуть мне тебя мой мать. И со временем вместе я таю, Старею склоняясь к земле. Угасает жизни той пламя, Финиш скоро, бегу я к тебе. Не жалея прожитые годы, Не жалея морщин и седин. Мои стоптаны голые ноги, Мои в кровь разбиты персты. И я рад, что теперь я свободен, И я рад, что прощаться пора. Мое сердце ликует и плачет, Мое сердце рвет грудь слабака. Да по жизни я шел слишком жестко, Не взирая на горесть других. И добравшись к деланной вершине, Я скатился кубарем вниз. Да тебя не жалел я родная, Да болезнь твоя стала клеймом. Ты летела вниз словно камень, Ты разбилась о землю, покой. И тебя моя мать я замучил, И тебя своей грубостью сжег. Умирая сказала что любишь, Умирая просила постой. Но та тварь, что звалась твоим сыном, Убежала опять на постой. Ты просила всего лишь минутку,

Когда я умру, может мир станет лучше, Когда я уйду, может ты сможешь жить. Что стоит мне быть в этом мире прекрасном, Что стоит мне в миг это мир позабыть. Не бог и не дьявол, но судьбу подчиняю, Лишь только тебя приручить не могу. Вниманием своим я тебя убиваю, Не чего не поделать, тебя я люблю. Но это мученье продлить не хочу, Чужое создание, я так не могу. Быть может, когда обернется все в пыль, Ты сможешь понять, как тебя я любил. И как я желал твою жизнь разукрасить, Но только не смог и цветка донести.

Размахом крыл ты рассеки все тревоги мои и мечты, И позови меня туда, где только холод, тишина. Где нет не слабости, не боли, где нет моей глубокой скорби, И там, в неведомом краю, все о себе тебе скажу. Все, что меня теперь гнетет, и чем твой мир меня влечет, Всем тем, что есть в нем, этот мрак, весь этот твой небесный ад. И в нем я обрету покой, прошу, возьми меня с собой, И на земле и под землей, я навсегда останусь твой. Ведь что мне жизнь, когда она, не справедлива так была, Со мной судьба вела игру, но проиграл я в том бою. Теперь одна дорога, в ад, но не хочу подземных врат, Там тоже боль, как на земле, с тобой хочу быть наравне. А ты мой демон не смотри, не ад, не рай тебе не важен, Ты одиночество души, ты не зависимое пламя. И это пламя для меня, надеждой стало беззаветной, Ведь без тебя моя стезя во мраке, холоде и гневе. И я прошу тебя спаси, твоей защиты умоляю! Мне без тебя не быть таким, не быть мне тем, кем я являюсь. Ведь только ты меня спасаешь, и любишь ты и поним

Прости меня любовь моя, что я отрекся от тебя, Мне было больно признаю и тяжесть скорби пронесу. Через года, столетья может, мне смерть когда ни будь поможет, Но а сейчас в тиши ночной лишь призрак , я как тень, немой. Та пуля что по мне прошла, вмиг окропила кровью тело И обратила в прах меня, и белым пеплом разлетелась На куски моя душа, та что не может в бездну кануть, Но может по миру бродить и боль свою в себе хранить. Но твой как прежде, не забыла, меня ты долго так бранила, За то что нет меня с тобой, прости родная, не живой. Прости меня, я жертвой пал, в боях я жизнь свою отдал, А ты не знаешь что со мной, как прежде ждешь меня домой. Но не вернусь, увы всё было, так тихо, жизнь благоволила, В твоих объятьях был покой, сейчас лишь камень ледяной. Что гроб мне мой, голодный болью пронзает душу мертвеца, Я по тебе скучаю очень, но что поделать, всё, пора. Мне не обнять тебя как прежде, мне не узнать кем сын мой стал, Мне не увидеть больше солнца, я призрак ночи, а не дня. Н

Отключись от сети, не позвонит, ты не жди и слёз ронять, не смей, Пусть будет боль, но без потерь, нельзя прожить такую жизнь. А ты поверь, что счастье есть, что есть любовь и верность есть, Пусть будет боль, а ты не верь. Не верь ты в лож и будь собой, Ты не умрешь, пока живой, в тебе цветок и тот звонок, Не ожидай, не даст гудок. Телефон молчит давно, А ты разбей его на зло, и связь прервав ты позабудь. Из звезд пошит души твой путь, Ты верь в любовь и не молчи, Открой окно и закричи и с этим миром будь на ты. Всю боль ты в этот крик вложи, освободи себя, лети. И отключившись от сети, ты отдохни и посмотри! Какой твой путь ждет впереди, какой твой мир не плачь! Лети!

Моя душа имеет крылья, она несет меня туда, Где обитают только мысли, где обитает тишина. И этот мир такой далекий, мне до него лететь всю жизнь, И как венец своей дороги врата откроет мне тот мир. Он мне откроет тайны жизни, все что, так бережно хранил И мне покажет, что на свете, средь черной завести и лжи, Бывают светлые моменты, бывают слезы и мечты, И как же станет мне постыдно, за то, что ненавидел мир. И как посмел я не заметить, всего, что предлагала жизнь, Как не сумел противоречить, всей этой черной дикой тьме. Но теперь уже мне поздно, назад дороги не видать И жизнь моя прошла напрасно, увы, теперь не разрешат. Не разрешат родиться снова, свободу тела не дадут, Моя душа крылата все же, но не земной теперь мой срок. А срок небесный и нетленный, на службе у богов ходить, Так в чем же рай?

Ужасна жизнь когда она пуста И в сердце черном не найти покоя. Когда кипит не кровь, а кислота, По венам рваным вытекая болью. А эта боль, увы не у молима, Она зовет тебя с собою, в никуда. И белый саван застилает бережливо, Твою кровать, как шелковая ткань. На этот шелк положа свое тело, В объятьях смерти ты найдешь покой. Ведь с памятью умрет твоя любовь, Умрет душа, измученная болью. Последний вздох, отдай богам на милость, Тебя никто не в праве осудить. Вся кровь, что в тебе была, остыла, Остыло сердце, но оно болит. И эту боль прервать ничто не в силах, И даже смерть тебя не защитит. Та память, что в тебе была, убита. Но не забыт ты в памяти родных. И всех, кому ты был так дорог, Всем тем, кого и ты любил. И даже та, что жизнь в тебе убила, Прощение попросит, ты прости. Ведь там, куда тебе дорога, Не велено со злостью подступать. Пусть ты погиб, но душу ты не продал, Теперь иди, мой ангел и прощай…