Как далеко эти звезды горят, Как будто моления свечи. Пространство, развернутое в себя, В итоге дает Бесконечность. Мы перед ней бесконечно малы, Но бесконечно уверенно Мысли вылетают из головы, Как птицы из кроны дерева. В их яростном сердце всегда весна. Смерти на опережение, Полет их идет без еды и сна, Им надо только движение!

« О буднях, о кошках, о славе ли, о том, кем сейчас дорожу Плевать, что пишу не по правилам, спасибо, что просто пишу…» Людмила Буйлова Ветер вращает вдоль берега море, как грампластинку, где на бороздах волн записаны странные звуки прошлого. Скукоженные причалы вниз бороды опустили тысячелетних водорослей в густое лунное крошево. Эту картину природа создала не для глазоскальства, она все время меняется незримо со стороны Это мы замутили время, стараясь строкой наскальной, как удочкой, выдернуть годы за жабры из глубины.

Ждет шестая раса корабли, Что бы все оставить в этом мире. Плату материнскую Земли Разрушает смертоносный вирус. Хоть бы кто из мертвых да воскрес, Что бы путь предначертать живущим. Но семь верст, как прежде, до небес, Ну, а вниз, того дорога круче. Справа ангел божий, слева бес - Только шаг от славы до позора. Каждому по силам выбран крест, Каждый под него находит гору.

Перегрелись на скорости шины. Торможу на обочине. Прочь Ухожу от горячей машины, Окунаюсь в прохладную ночь. Замираю в тиши без движенья Над обрывом речным, над судьбой... Что все годы, обиды, сраженья Без такой вот минуты одной Тишины, в глубину обращенной Бесконечного свода небес? В горизонт упирается черный, Лунным светом оплавленный, лес Неподдельный, без капли тефлона, Мягкой хвоей скрывающий шаг. И робеет пред ним, как ребенок, Окропленная счастьем душа. Я живу в электронной столице В современной бетонной норе. Но как тянет порой прислониться К материнской древесной коре. Погасить надоевший окурок, Отчужденность в себе превозмочь. И не кожей - почувствовать шкурой Ветер, ветви, созвездия, ночь!

Еще ночное море не остыло, Вечерний воздух пахнет рыбой сытно. Свет фонарей, меж веток застревая, Стекает вниз на вернисаж трамваев. А город заполняют незаметно Сиянья глаз, улыбки, комплименты, Протяжные аккордеона всхлипы, А вперемешку с ним фальцеты скрипки. И, наконец, им попадая в такт, Луна восходит танцем живота..

* * * Забавная игрушка телефон: Позвонил по одному номеру- Вызвал пожарных. Позвонил по другому И порычал с динозавром. Позвонил по третьему И поговорил сам с собой Из послезавтра. Позвонил по четвертому… и Бог сказал: -Прекрати баловаться, А то отключу!

Пора уже подумать о наследстве, Не зря все годы напрягали жилы. Мы оставляем своим детям детство, Как лучшее, что было в нашей жизни. Оно в душе на черный день хранится. И от любого горя между строчек Мы улетим на шоколадной птице, Отщипывая с крыльев по кусочку.

Ни ветерка, ни мысли свежей. Зной все собою опалял. Людская высохла надежда Дать каплю влаги на поля. Казалось, время впало в ступор И некого прижать к лицу. Жара толкла в гигантской ступе Хрустящий воздух, как мацу. Надежды были не пустые, Земля насытилась дождем… Хоть вопиющий глас в пустыне Не здесь был к небу обращен. Как далеко светили звезды, Как долго шел сознанья свет… Но бог услышал эту просьбу И благо влаги дал на всех!

* * * Полюби свою тень. Ты давно с ней знаком. Сколько лет она рядом шагала И ждала на земле, пока ты высоко Проплывал вдоль картины Шагала. Все тебе: и цветы, и любовь, и почет- Она скромна, тиха, бестелесна. Ближе верных друзей, но, лишь, времени ждет, Что бы в жизни занять твое место. Вместе с ней вы вдвоем народились на свет, Одинаковы в каждом движенье. Полюби свою тень, по прошествию лет Она станет твоим отражением.

Прошлое наступает на пятки. Словно недописанная строка. Уходит время, ветшает платье Стираются крылья на каблуках. Душа, что ночь после артобстрела, Но мной еще не доигран финал. Я не автор собственного тела, А обслуживающий персонал. Потому в щелку буквы заглавной Подсматриваю, не стыдясь людей, Туда, где ангелы строят планы Непредсказуемой жизни моей.

Не все видят в своем рождении благо. Смерть не каждого зияет в рядах живущих. На точку отсчета поставили плаху, Для развития общества без отстающих. Расшатаны нервы, морали устои. Мир ступил в цивилизацию термитника. Приторочены к колесу истории, Посмертно распятые нами, правители. Вот так и живем от мессии к мессии, Каждый раз заново постигая истины, Из которых бороды себе отрастили, Тысячи лет ожидая Спасителя.

Perpetuum mobile* на автомобиле, На автомобиле без тормозов. Катают по кругу арены гориллу, А в дымке созвездий скрипит колесо. Просчитаны в будущем все перемены, Как знаки судьбы на ладони листа. Движенье по кругу – основа Вселенной, Он соединяет вершины креста. И все повторится: друзья и подруги, Весеннее море, осенняя ветвь… И только для тех, кто остался за кругом, Будет Вечная жизнь, словно вечная смерть. * Perpetuum mobile – вечное движение, вечный двигатель.

Соленый ветер драит рынды медь. Остались позади уже Бермуды. В который раз стараемся продеть Нить горизонта в ушко азимута*. Ночь упадет на океан в наброс, Как занавес, от бака** и до юта***. И будут бабочки взлетевших звезд На топовых огнях**** искать приюта. В нас, видно, это чувство навсегда Укоренилось от библейской эры: По волнам плыть и ждать когда вода Нам, как спасенье, вновь подарит берег. *азимут – направление движения. **бак – носовая часть судна. ***ют – кормовая часть судна. **** - топовый огонь – самый верхний огонь на мачте

Выбор был небольшой от рожденья: Рукоять или плеть. Тот, кого обучали паденьям Неспособен взлететь. Плод познаний красив, но надкушен - Горький вкус не влечет. Пересчитаны души на суши И поставлены в счет. Гей влюбленный красивый и статный Тянет женственный жест. Обнаженная Ева контактно Соблазняет свой шест И петляет по жизни дорога Вдоль Гекаты луны… Но нельзя отрекаться от Бога, Как нельзя от Любви.

Казалось бы, пульс «затреножил», Когда за движением рук Из горла, как шпагу из ножен, Блестяще он выхватил звук. И каждого нежною болью Коснулось ее острие. Деревья склонились у школы Удобней в оконный проем. Он после концерта услышал, Оставшись в гримерке пустой, Как ангел прошелся по крыше И дальше, шурша темнотой.

Осыпается лунный нагар. Невесомости синий угар. И проходит космический зуд По телам многоцветных медуз. Вновь ступает на хлипкий настил Гей - парад обнаженных светил. «Аки посуху», так по воде Ночь в пространство уводит людей, Где движение равно нулю И не может помочь кораблю. Только он не утонет в воде- Он привязан к Полярной звезде!

Природа меняет почерк- Все больше линий наклонных. И облака построчно Встали на небосклоне. Этих лесов гекзаметры, Что вьюги насквозь прошили, Не перепишешь заново И не исправишь ошибок. Стужа приходит ранняя В сутане белого цвета… Зима – это покаяние За все, что сделано летом.

За получку, за полушку Я судьбу благодарю. Кто «под мухой», кто на мушке Проживает жизнь свою. Я сдуваю пену слухов. Я скольжу по проводам. Надоедливый, как муха, Вездесущий, как вода. Кто не верит, кто пророчит- Знаю всех наперечет. И вытягиваю строчки Изо рта, как паучок.

Я видел, как женщина, лунно светясь, В саду на скамейке кормила дитя. Подснежником из-под пеленок На свет пробивался ребенок. Он, пальцами грудь прижимая к губе, Как будто бы соло играл на трубе. Упруго, без слова и мысли В нем билась мелодия жизни. Девчонки-подростки, жевавшие мак, Цветок сигареты припрятав в кулак, Тревожные, словно газели, На них восхищенно глазели. Ребенок им что-то пытался сказать, Но сон, словно бабочка, тронул глаза. Малыш на вершине планеты Заснул продолжением света.

Закончен путь исхода- Корабль сел на мель! И пресса, дочь свободы, Выходит на панель. Мы по пингвиньей карме, Но с разумом людей, Высиживаем камни, Надеясь, что детей. Имел свой выбор пращур На дыбу иль на крест. Вдоль бездны предстоящей Дороги нет в объезд. Уйдут в туман Сейшелы, Нью-Йорк и Парфенон. Перехлестнула шею До хрипа цепь времен. И сын Земли не первый, Вдоль вереницы дней Уходит на галеры Планетных кораблей…