А в глубине двора времянка, Там допотопный керогаз, А дальше – старая стремянка, К соседу неизменный лаз… А рядом дом, отнюдь не ветхий, В три этажа, уже под ключ… Сидит старик, седой и крепкий, А взгляд и цепок и колюч. Ну… удалось… ну слава Богу… Стоит домина – хоть куда… Но только не унять тревогу, Дрожит греховная рука… «Ну, поживу», - твердит устало, А в сердце тяжкий приговор, От жизни взял, видать, не мало И жизнь предстала, как укор… Вздыхает тяжко. Груз великий Лежит на совести скалой, И что-то рвется долгим криком, И что-то унесло покой… На этом месте проклинали, На этом месте и гнали, Просили здесь и умоляли… Теперь их нет. Теперь – один… Взял силой, волей, изловчился, Здесь планы строил, здесь решал… И вот стоит. И вот добился… Но счастья нет. Да и устал… Как в двери бился рьяно, слепо… Открылись – и куда идти? Стоит не дом – греховный слепок, И нет желания войти…

А жизнь как будто закопалась, Вдруг наступила тишина… А мне б любви, хотя бы малость, Но… звезд печальных листопад… И в сердце снова ожиданье, Тугая мысль тетивой бьет… И снова жаркое лобзанье В душе желанием растет… Упали руки… в свод сплелися, В глазах тоской стоит слеза, А мысли к небу вознеслися… Увы… Там долгая гроза… Ушла в себя, собой забылась, И приласкала тот мираж, И, кажется, засуетилась… И тени с болью отдалась… Что ж… не ждала разрыв столь бурный, Не ведала всему конец, Но канул, сгинул неподсудный, Вернув безбрачия венец… Уста молили… зазывали… И сердце падало во тьму… Ни ты, ни я… не ожидали… Кого корить?

Когда безмерно одинок, Не думай, что Судьба ликует, Пора переступить порог, Познать, откуда ветер дует… Сам Бог решил уединить, Отвлечься от чужих желаний, Дал одиночество, как плеть, Заставил быть вне прежних правил. Бог Отнял суету сует И отодвинул мир пристрастий, Смотри в себя.

Да не так, не эти речи, Тише, ниже, без цепей, Разгрузи другие плечи, Стань немножечко сильней. Да не изощряйся гневом, Остуди пристрастный ум, Напрягись душой и телом, Убери мятежность дум. Вверь себя Отцу в печали, Вверь себя Отцу в труде, И пойми, другой едва ли Властен в этой суете… Та душа – слабей травинки, Безопасней муравья, Легче пуха и песчинки, Все от Бога в каждом «я»… Отпусти любую крепость, И не принимай в штыки, И разумность и нелепость Только с Божеской руки… Обращай взгляд только к Богу, Выходи на диалог, Видь в Отце свою дорогу, Гнев на равных – здесь не впрок… Каждый на своей ступени – Изведешься призывать, Или падать на колени, Или вечно враждовать… Сразу к Богу словом, взглядом, Отпускай других грехи, То несовершенство рядом Многим планам вопреки… Стань в Отце невозмутимым, Равным в счастье и в беде, Даже будучи гонимым, Иль в доспехах на коне… Не они – все Божьи Руки, Что ни день – то План Отца… Все другие – Божьи слуги И не видно в том конца… Устремляй глаза к Вл

О, обозленные сердца, О, мир кромсающие в боли, Страданьям ждущие конца, О, узники печальной доли… Но так ли скорбен ваш приют, Но так ли тягостны страданья? Здесь все печальные идут, Не зная к Богу упованья… Двуликие в своей нужде, Платить за счастье непривычные, Винящие сей мир везде, И слишком, без ума практичные… Но есть же пища, есть и кров, На телесах одежды новы… И был ли Бог всегда суров? Всегда ли знали вы оковы? Был час веселья, был разврат, Столы ломились, гардеробы… Кто знал из вас, что это смрад, Когда в успехах вязли стопы? Слезливые теперь глаза, Печаль заполонила душу… - Настала долгая гроза, И вопли вырвались наружу… Весь мир готовы проклинать… Душа, то Божия расправа, За счастье надо отдавать… Придется отдавать немало. Никто. Но Бог.

Апрель… бушует непогода, А снег валИт, как из ведра, А на душе моей свобода, А на душе моей – весна… Устало голые деревья Склоняют кроны до земли, Ветвей заснеженных сплетенье Как в воздух влитый монолит… Заплыло небо серой кашей, И не кружится воронье… Земля залита простоквашей, Но ум не возмутит ничто… А хлопья неустанно сыпят И наполняют мир зимой, И выглядит весна унылой, Обворожительно седой… Зима вцепилась в космы леса, Заволокла собой поля, Последним звоном поднебесным Стекает талая вода… Какая блажь… зима на убыль, Но долог, долог разворот, Не чает мир, как сбросить шубы… И мартовский печален кот… А я… одна. Легка и с Богом, А мысли – думами полны, Иду заснеженной дорогой, Иду по краешку весны…

Нет денег… И грустит душа, И мыслит, где же взять?

Поверь… Ну, надо устоять, Не меть себя бездумно в пропасть, Всей Боли не переиграть, Остынь. Оставь тех чувств убогость. Возрадуйся, ты не один, Прочувствуй Божее присутствие, Властитель судеб, Господин, Он даст тебе Свое напутствие. Жестокостью сей мир не мерь, Ведомый совершенно Богом Без Бога не откроет дверь И не укажет он дорогу… Не мсти ему, не падай в тлен, Не связывай ты с ним заботы, Ту просто Богу себя вверь, И все. И не своди с ним счеты… Иначе, что ни шаг – враги, Иначе – путь несовершенный, Иначе мыслишь: Бог есть ты, Иначе – в Боге несмиренный. Бог атакует этот трон, Примногие нашлет страданья, Чтоб осознал, где ты, где – Он, И выбьет дурь из пониманья. Без Бога путь любой – во тьме И вечно на краю обрыва, Метаться будешь по судьбе, Моля о капле перерыва… Заглянешь в пропасть и не раз, Задолжник будешь всех греховных… Да ты теперь уже погряз, В трясине долгих пут условных… Да что же предпочел?

Пойми, не все случится так, Как ты себе уж пожелала, Жизнь разменяет на пятак… Но разум твой возьмет немало… Во всей великой толчее Твоих прекраснейших наитий Останется лишь то в струе, Где будет Боль кровопролитий, Где телом будешь отдавать, Да и бессонными ночами, Где будешь долго мозговать, Не зная – малость за плечами, Бог не позволит все, сполна, Растянет так, как не желаешь, И будет тем полна сума, Что ты вовек не растеряешь. А ты все тянешь мысль к тому, Чтоб неизменно только было И строишь долгую тюрьму, Меняя праведность на мыло… Бог увлекает, Бог ведет, Бог обещаниями манит, По качествам и мысль дает И Сам в тебе путь торный славит… Иллюзией украсит цель И возведет ее в ранг смысла, И вот уж открывает дверь…- То не подкова – коромысла… Теперь иди, тащи свой груз, Будь озабоченна проблемой, Заканчивай духовный ВУЗ, Увы, извечно пред дилеммой… Так Бог устроил этот мир, Всяк, здесь идущий, вожделеет, И мыслью строит новый пир И за материю радеет. Бог обжигает всех подряд, Раст

Понимаешь, забуду печали, Отрезвлю себя Божьим кнутом, И вперед, на скаку, как вначале, В жизнь рванусь, чтоб судьба – под седлом. Напою себя долгой любовью, Всех прощу, всем судьбою воздам И пристроюсь к тому изголовью, Где последние силы отдам… Все земное приму вдохновенно, Не растрачу на низшее вздох, Сколько силы в конце от Вселенной, Сколько веры в конце дарит Бог… Надо мною сомненья не властны И не рвут мою душу в куски, Мои мысли к Отцовским причастны, А деянья – уже не ростки… Я над миром… Я с Богом все вижу, Всех пристрастий я вижу конец, Не вникая, я каждого слышу – Есть над каждым от Бога – Венец. Все предстало в незыблемой связи Обусловленных игр и ролей, Все – насос для откачки той грязи, Что в душе с незапамятных дней, Все – от Бога, весы и мерило, Все – от Бога, и пряник и кнут, Чтоб от жира душа не заплыла – Бог наставит ее с многих рук, Привлечет и греховных и слабых, Даст работу и падшим устам, И получит душа ту зарплату, Что ее приравняет к Богам… Бог над каждой душо

В чистом виде успехи?

Даже если всю жизнь ты без цели, Промотал, прогулял, проиграл, Даже если всю жизнь ты без денег, Если пил и на улице спал, Если ты побирался, как нищий, Норма жизни – извечный скандал, И остатки еды были пищей… И о классике ты не слыхал… - Будь утешен – ты многое вынес, Будь утешен – ты много успел, Ты стерпел, ты отдал и ты вырос, Пусть падение был твой удел, Изнутри ты познал боль земную, Безызвыходность падшей души, Униженье, надменность впрямую Тебя били сильней, чем ножи, Ты познал всех падений законы И невежеством душу пронзив, Ты увидел греховность на троне И сознанье свое разбудил. Даже если в грязи ты валялся, Даже если пинали ногой – В тот момент ты над всем возвышался, В униженье был в Боге святой. Бог-Отец мерит истиной меркой И пред Богом ты чище других, Жизнь твоя была в Боге проверкой Незавидною в судьбах земных. Не ищи ты в других пониманье, Твой удел в этой жизни такой, Только сильный пройдет испытанье, Знай: ты сильный в судьбе непростой. Только знай: это каждый прох

Нет ничего, что было б зря Судьбою каждому дано, Мы говорим: дала Судьба, Не зная – было отдано! Когда? За что? В который час Мы заработали такое? За что Судьба избила нас, Лишив надежды и покоя? Молчание навстречу нам Идет ответом молчаливым, Оно дает простор словам, Но не дает ни капли силы, Нет понимания Судьбы И ожиданье безутешно, И боремся мы без борьбы, В себя уйдя умом мятежным. И все нутро перевернув, И каждой мысли закоулки, В себе как-будто утонув, Мы в сердце оказались гулком, И ритм его, как водопад, Вращает душу и бросает… И судьбоносный камнепад На душу – снова очищает… Умаялись от боли всей И в сердце лишь нашли спасенье И осознали: в нем – Любовь, Что нам приносит утешенье…

И плохо одному, и труден путь И невозможно рассказать другому, Но надо все в себе перевернуть И начать жить по Высшему Закону. Я не хочу, чтоб правили душой Всю Землю охватившие пороки, Я не хочу, придя в сей мир Земной, Жить наслаждаясь, вне обетов строгих. Есть на Земле Закон, дающий пониманье, И требующий силы и борьбы, Он не минует каждое сознанье, Он входит в каждое сознание в пути. Никто не сможет отдалить страданье, Никто не сможет волю предъявить: Когда в сердцах остыло пониманье – Тогда Судьба нещадно будет бить. Порок не может выше быть Закона, Порок не может души растоптать, Порок не может больше быть на троне, И не ему Закону диктовать! А что душа? На что она польстилась?

Ну, что? Стена в груди? – обычная преграда… А внешне хоть проси, хоть умоляй… И для души преграда – не награда, Но путь закрыт. Запрет. Не упрекай. И невозможно вырвать эту тяжесть, Она в груди, она – сплошное «нет», И с этой тяжестью плашмя на землю ляжешь И будешь ждать единственный ответ. Ну, кто из нас не испытал такое, Когда уму и сердцу вопреки Мы разрывались, рвались мы надвое, Не зная, от чего запрет в груди. Он в каждом, но в свой час, Он тверд, как камень, Не упросить, не умолить… Никак. Но есть ответ: то Бога в сердце пламень, То Воля Высшая, ведущая сквозь мрак. Так надо: в этот миг не отступать, Так надо: ни на что не соглашаться, Так надо: ждать и мысль свою искать, Чтоб разобраться.

В который раз ты также поступаешь, В который раз не изменишь себя, И думая, что прав, увы, не знаешь – Другой ответ ждет от тебя Судьба. Не будь ленив, смотри на вещи строже, Не зря тебя Судьба нещадно бьет, Ужели ум понять Урок не может? И по проторенной дороге лишь ведет? Убавь гордыню, измени решенье, Ответь иначе, мысли подбери, Ну, поднимись на высшую ступеньку, Хоть раз себя на части разбери… ……………. Есть много законов безвестных Их в сердце диктует Сам Бог, Но алчному не интересно, Не ждет он из сердца Урок, Он слабый еще в пониманье, Себе ущемленье не даст, Его не развито сознанье – Материю он не предаст, Он сделает все, чтобы больше, Он сделает все, чтобы жить, Чтоб «больше» тянулося дольше, И мягче, и слаще, и вширь… …………… Когда увидишь ты глазами Весь мир пресыщен Суетой, Когда познаешь, что в желаньях Весь мир безудержно-слепой, Когда тебе все странно станет, Когда себя в нем не найдешь И не осудишь их желанья – Тогда из мира ты уйдешь… ………………… Я

Прими любое пониманье, когда оно к тебе пришло, Прими и углуби сознанье – оно не зря тебя нашло. Ничто не просто в этом мире, и каждый день дан, как урок, И каждому урок по силе и непременно будет впрок. Есть в понимании ошибки, но надо их перестрадать, Они бывают очень зыбки и для греховных – благодать, Оно бывает извращенным, и иллюзорным, и слепым, Оно бывает утонченным, безумным, умным и святым. Есть понимание страданья, есть понимание любви, Есть понимание изгнанья, ошибки, боли и тоски, Есть понимание везенья, есть понимание борьбы…- Все понимания – спасенье, без них не может быть судьбы. В одних они едва раскрыты, упрощены, почти мираж, Судьбой они не сильно биты и не богат еще багаж. Их мысль легка, сомненья слабы, на уровне телесных чувств, Они всему вне тела рады, в том находя любовь и грусть, Они в себе не ищут мира, не знают радости в себе, Влечет материи их лира, материя – их Бог в судьбе. Их понимание извечно на уровне пристрастий, грез, И мнят себя они беспечно лишь тлен

Ну, кто дает нам пониманье? Кто озаряет мысли вдруг? Как происходит, что порою Одно мы произносим вслух? И почему чужое мненье Порой мы знаем без сомненья? И разные умы планеты Дают одни на все ответы? И почему мы ценим шутку, При ней всегда в глаза глядим? Не потому ль, что в озаренье За тонкий ум благодарим? За мысли, что, как паутина, Умы объяли воедино. И почему проникновенно Глядим в глаза, все видя в них: И тонкого ума сомненья, И торжество, и боль обид? – Все мыслью в нас, как отдается, Почти мгновенно, без труда, И знанием не нашим льется, Как из Небесного Ковша. Порой такое откровенье Идет из глубины души, Что вся душа в оцепененье И вопрошает в удивленье: Кто я? Или… Откуда мы? И почему в уединенье Нас посещает вдохновенье? Где в нас берет оно начало? Других – как Муза навещала? Что есть талант? И кто есть гений? И где обитель всех сомнений? Откуда гнев?