Я жив, хотя со мною в яме Полно несытых, скучных львов… Не стоит слёзы лить ручьями Среди рычания самцов! Сейчас они почти спокойны, Лишь только страшные клыки – Намёк иных аттракционов, Да кости – смерти маяки. Все пасти славно безопасны: Сомкнул их Ангел в сталь замка, Ни раны, даже капли красной, Но больно яма глубока! На тридцать дней указом царским Под страхом смерти Бог в запрет, А вот царю молись, фиглярствуй - Пока душе приятен бред! Простит ли Дарий – царь бунтарство Его вернейшего слуги? Зато вершителям коварства Не вложит в руки пироги! Они от зависти безмерной, Что я любимейший сатрап, Меня предали лицемерно – Теперь я львиной ямы раб! Глаза у львов как цвет пустыни С оттенком жёлтого песка… Гривастый лев всё чаще ныне В упор глядит издалека! Но вскоре взор не резко вправо, В другую сторону провёл… Ему понять не просто, право, Что я настырности орёл! И царь сказал мне на рассвете: - Твой Бог действительно велик! - За стойкость духа – ты в карете, - Хитрюг же в ям

Прощай Луи, прощай король! Ты в смертный час мой не со мною… Такая боль, такая боль Встаёт удушливой волною! Всё меньше шансов умереть В твоих объятиях не плача, Руками - каждая как плеть Поймать изменницу - удачу… Я часто вижу лишь одно: В лесу под ярким солнцем – всадник, И взгляд, как терпкое вино - Блаженства райского рассадник… Сейчас вся жизнь передо мной Скользит обрывками мгновений: Пять лет сверх чувственности зной Под шёпот злобных откровений! Ещё пятнадцать, мой король, Была тебе я просто другом… Премьер-министра даже роль Взяла без всякого испуга. Не в силах дальше вспоминать Свои деяния-заслуги, Быть может Франция хоть пять Прольёт слезинок на досуге! Кюре, постойте рядом здесь Пока глаза навек закрою… Уйдёмте вместе, чья - то месть, Что мой король труслив порою. Прощай, Луи, прощай король! Кипит во мне мильон обиды… Такая боль, такая боль! - Я словно снег, а ты с либидо. Жанна-Антуанетта Пуассон (фр.

Нет большей радости, чем вместе Вернуться в наш вишнёвый старый сад, Где вишни юности поместья Весенними невестами стоят… Белея снега птицы-кони Над нами скачут с крыльями вразлёт… И рядом времени погоня Незримо - смертно движется вперёд. А мы летим к тому, что было В ответ на зов страдающей души, Где вечности златая жила Заветные желания вершит! Любимый, снова молодыми Вдруг стали мы, хотя ещё в пути… Всего секунду словно в дыме – Теперь не старше прежних двадцати! Уже мгновение осталось, Уже близки знакомые края! Уходит прошлого усталость, И страсть безумно пламенна твоя! И розы выросшие чудом Внезапно, как из воздуха небес - Астральной местности причуда… Но вот беда: в кольце времён - разрез! В опасной близости изъяна Летим всё также юно – хороши, Похоже путь наш осиянный Закончится в неведомой глуши…

- Однако дочь царя - Красивее Венеры: - Прекрасна, как заря, - Хорошие манеры! - Давайте почитать - Психею, как Венеру! Простой народ и знать Венере портят нервы. Богиня в гневе: «Ложь - Разносят люди всуе, - Как будто в сердце нож, - Я всё перетасую!" Страшна Венеры месть И ярости лавина, Слова богини – жесть: - Не всё тебе малина! - Отравленной стрелой - Убей, сынок, Психею! - Не то я стану злой, - Кругом вражду посею! Амур кивает: «Да!» Но сам влюбился - Боже! Завистницу всегда Дурные мысли гложут. Придиркам нет конца, Венера правит балом… Царевна, как с крыльца, С обрыва вниз упала. Но благо, что Зефир По просьбе Купидона Девицу в прежний мир Доставил как мадонну! Пред ней цветущий сад И в нём дворец Амура… И кто-то шепчет: «Рад, - Тебя не видеть хмурой!» В сияющий дворец Войдёт Психея вскоре, Как будто под венец Для радости без горя. И в первую же ночь Объятия без маски Заставят изнемочь Красавицу от ласки! Бессмертия нектар Вручат ей непременно! Эрот невесте в дар - Лю

Про чудный источник-фонтан Весь город гудит словно улей, Источник старушечий стан Девическим делает пулей. И вот перед ним я стою, Вокруг уже масса народа! Старик вон старуху свою Несёт на горбу своим ходом. Из разных весей, городов Везут убогих и несчастных… От груза прожитых годов Глаза их тускло безучастны. Зато другие хороши: Бесстыдно плещутся нагие, Вода без устали вершит Свои деяния благие! Безмерно резвый Купидон Глядит на праздник вечной жизни… Опять стрелу пускает он – И вновь любовь в одном из ближних! Красавиц-девушек в кустах Целуют с чувственностью пылкой, Уже не видя на устах Остатков старческой ухмылки. От яств уж ломятся столы, Танцуют пары близ фонтана… И все предельно веселы, Лишь только нет кафешантана! Ясна мне истина вполне: В источник падаю мгновенно, Воды объятия извне – Внутри пожар благословенный!

На песчаном берегу – Звёздочка морская! Я скорее к ней бегу, Вот она какая! Подняла её с песка На своих ладошках: Кожа звёздочки жестка, Колется немножко! Пальцев – лучиков в ней пять, Посчитала быстро… Спинка начала сиять Светом серебристым! В небе месяц молодой, Темнота пропала, Провела я со звездой Часиков немало! - А сейчас тебе пора - Возвращаться в море, И мне звёздочка - ура! - Вдруг сказала вскоре.

О дерево моего блага, Когда же наконец когда Иссякнет ручейков слёз влага И денег придёт благодать? Монетой блестящею, звонкой Набью дополна сундучок. С твоей безграничной силёнкой Такое свершить – пустячок! Для верности красную нитку Я к веткам твоим привяжу. А может быть золота слитком Свою удивишь госпожу? Тебя поливаю и холю, Слова доброты без конца Твержу, как наставница в школе, А в мыслях – покои дворца. Я жду постоянных дотаций В чреде бесконечности дней… Без всяких дальнейших нотаций – Исполни мне всё поскорей!

Они знакомы с детских лет, Крепка их дружба в мире звёздном… Но вот одной судьбы билет – Несчастный случай грандиозный! Потеря сил и сразу вниз, Пунктиром света – вспышки, вспышки! - Скорее руки с нею сблизь! Но между ними дали слишком. Уже нельзя ничем помочь: - Прости, подруженька родная! И всю оставшуюся ночь Друзья печалились, рыдая… Она промчится сквозь грозу, Потом над солнечным Провансом Смахнёт с ресниц свою слезу – Земля близка без реверансов! Её падение вослед Опишет кто-нибудь с восторгом, И вместо трепетного – нет – Звезда последний стон исторгнет.

Готический замок внезапно В лесу предо мною возник, И ливня холодные капли За мой потекли воротник. В секунды нежданно стемнело, Блистание молнии, гром! Нечистого духа вдруг дело Я всем ощутила нутром. И ворон вещает на древе: - К несчастью такие дела! - Совсем видно пусто во чреве – Я масла в огонь подлила. По лестнице призраки бродят - В безмолвии вниз и наверх… И замок ужасных отродий, Как будто мне ставит барьер. А в залах танцуют скелеты Торжественный свой менуэт… Скрипят раздражённо паркеты Седых, не просчитанных лет. И шпилями древнего замка Насквозь пронзены облака! Скелет у колодца зашамкал: - От сырости ноют бока… Гроза продолжается пуще, Луна словно лик мертвеца, Тумана кисельная гуща Скрывает ступени крыльца… Готический замок исчадий Рождает оправданный страх, И вместо горячего чая – Приют в невысоких кустах.

Мечтать - не только в тёплом кресле – В небесном облаке смогу: Чтоб явно вражеские стрессы Цветами стали на лугу! Зимой с тоскою вожделенной Я снега благостного жду, Но большей частью неизменно Земли встречаю черноту. Весна – пора воспоминаний О светлой юности моей – В слезах от вечных испытаний С надеждой в зелени полей. Мечтаю слишком жарким летом Пролиться мощному дождю, Как будто вижу листья веток И жизни всей - последний дюйм! Постель из облака чудесна - Волшебно - редкостно мягка! Малютка, добрый Ангел местный, Укрыл меня от сквозняка. Другой так мил и дремлет сладко, Повсюду тишь и благодать… Ещё бы вкуса шоколадки Всему грядущему придать!

Вдыхаю сиреневый запах Такой же, как в детских годах, С дождём, что недавно прокапал Во всех запылённых местах. Зелёные пышные травы И кур с петухом во дворе, Качели с девчонкой кудрявой В забытой почти что поре. Пушистую рыжую кошку, Сирени букет на столе… Вдыхаю всего понемножку, Чтоб сердцу тоской не болеть. За низким забором поляну С цветущей сиренью вокруг… Туманно, но мир осиянный Для девочки ласковый друг. В сиреневом мае родиться Нечаянно выдалось мне, Измаянной чтобы забыться Навеки в невиданном сне.

Весна… Прохладный парижский вечер… Фиалок дивный аромат… Предчувствий толпы сжимают плечи, Тоской неясною томят… Но скромный букет, старый приятель, Незримую руку даёт, Как будто всяких судеб спасатель И знающий жизнь наперёд. Фиалки: чудо, радость Монмартра - Душа и нежность и любовь… Они такие, как в ретро-мартах, Дарил ты мне всё вновь и вновь. А завтра здесь колыбель Парижа – Сите предстанет предо мной… Я Нотр-Дам прославленный увижу, Какое счастье, Боже мой! В Мулен Руж с канканом искромётным - Прекрасно шоу кабаре! Но в Лувре знакомые полотна - Рассвет в серебряной заре… Весна… Прохладный парижский вечер… Фиалки слева от меня… А Нотр-Дам безжалостно калечит Стихия злобного огня! СитЕ – остров реки Сены в центре Парижа. :flower:

Прошу у зеркала, где в мрачных - Разводах - линиях – стекло, Помочь Величеству удачно: Чтоб время медленно текло! Черты лица почти не видны, Всего лишь чёрный силуэт… Такие фортели обидны: А где почтение, совет? Ещё какой-нибудь косматый Из этой страшной черноты Возжаждет сладостных объятий - А паж мой – в приступ дурноты! Яви мне, зеркало, дорогу - Дорогу в райские края, Сотри печальную тревогу За хрупкость края бытия… Но тщетно ждать его ответа, Сплошная темень без конца… - Свечей сюда, подайте света, - Я словно в склепе мертвеца!

С утра пораньше кот Василий Явился с удочкой к реке: - Хочу карасиков красивых, Сказал он сам себе в тоске. Закинул удочку Василий: Дырявый вытащил башмак, Потом лоскут рубашки синей, Потом в кота вцепился рак. - Мне жаль, что нет пока удачи, - Я здесь уже почти полдня - Без толку всякого рыбачу. - Что скажет вся моя родня? - Хотя бы мелкие рыбёшки - Ловились как-то побыстрей! - И даже с жареной картошки - Животик стал бы веселей. Вдруг стала удочка вся гнуться, И клёв взаправду начался… Глаза Василия – два блюдца: - Поймал большого карася!

Я храбрая Маринка! – На тучках – облаках Сижу, как на перинках, В карманчик пряча страх. Я сделаю качели Из этих облаков, Сюда бы мне печений И парочку носков! В раскрытую ладошку Садятся птички вдруг… Летающие кошки Не водятся вокруг. Я в небе ярко – синем Уже наверно час, Но вкусных апельсинов Во сне всё нет сейчас.

Мне нравятся звёзды зимних ночей, Деревьев серебряный иней, Дымы, подобные рощам свечей И с цветностью бледных глициний… Волшебною сказкой кажется ночь, Своей красотою чаруя… Снежинки растаять вовсе не прочь, Уста невесомо целуя. И в снежных шубах церквей купола Торжественно – празднично чисты, И я перед ними вдруг обрела Безропотный взгляд оптимиста. А с неба летит наклонно звезда, В безмолвии ярко сверкая… Желаний во мне за миг – чехарда, Прекрасная ночь колдовская! Сияние снега словно гастроль Брильянтовых искр фианита… Я фрейлина ночи - вся моя роль - Величества зимнего свита. ФрЕйлина: придворное звание или чин помощницы при императрице, королеве, царице, принцессе и т. п. ФианИт: искусственный бриллиант.

Пригласи меня, друг мой любимый, Прямо в сердце галантных веков, Где под солнцем жары изобильной Не снимают тугих сюртуков. Где с откинутым верхом коляски Запряжённые парой гнедых Словно сервис читаемой сказки В цветнике дамских шляп выходных! Где красавица высшего света На свидании в летнем кафе Тебе скажет с жеманностью светской: - От шампанского я подшофе! И где взмолишься ты, как впервые: - Будь моей! – Невзирая на зал, Чтобы чувства насквозь огневые, И чтоб голос от страсти дрожал… Кофе вкупе с твоей сигаретой Ароматный рассеют дымок… Эту жизнь семикратно корректно Не возьмёшь к себе в сумочку впрок! Пригласи меня, друг мой любезный, Прямо в сердце галантных веков, Где не видно распахнутой бездны – Только свет синих глаз – васильков.

Хочу проснуться в неизвестной дали, Где сладкой негой дышит пастораль… Где даже слёз собачьих не видали, И небо, как лазурная вуаль! Вот я пастушка рядом с гущей леса Ещё в купели колдовского сна… Травинкой тонкой юноша - повеса Щекочет нежно – бережно меня. А чуть поодаль милые овечки Спокойно дремлют на ковре травы В блаженном состоянии беспечном, Не-то что я – лишь временно – увы! По всей округе от села приятно Струится запах словно дежавю! Обед вкуснейший варят вероятно, И я сегодня в том селе живу. Как будто шляпа, сброшены все беды, Совсем уже невидимые мне… Спасение от видимости вредной: Хоть раз войти в идиллию вполне! Пастора;ль (фр. pastorale — пастушеский, сельский) — жанр в литературе, живописи, музыке и в театре, поэтизирующий мирную и простую сельскую жизнь

Утомлённая резвостью бала, Ухожу в мир обыденный свой… Не моя ли звезда вдруг упала Словно вещего знак роковой? Угасают вечерние краски, Дремлет в сонном тумане дворец… Там с налётом нервической тряски Варит средство от смерти мудрец. Фонари освещают дорогу, Всюду лодки, да водная гладь… Кто нальёт мне волшебного грогу, Чтоб вернуть юных лет благодать? Помню время цветочных букетов, Платье бальное всё в кружевах… С позолотою помню карету, И восторженно - звонкое: – «Ах»! О, Венеция, песнь дорогая! Я теперь стала дивно стройна, После бала себя излагая, Как звенящая болью струна…

Дитя в исхоженном лесу, На травке возле бурелома! И словно молния: «Спасу!» Пронзает мыслью вероломной. Листва волос в зелёный цвет, А также тельце без одежды… Сыночка лешего портрет! И я смыкаю в страхе вежды. Ребёнок года полтора С улыбкой солнечно – беспечной! Стоит осенняя пора… Ему бы каши с тёплой печки! Совсем не кажется малыш Несчастным, грустным, одиноким… И леший – батюшка, глядишь, Следит за ним неподалёку. Высокий красный мухомор Так явно съеденным быть хочет, Что ручки тянутся и взор… И страшно более чем очень! А чуть в сторонке кошка – рысь С умильной миною мордашки, От всей меня здесь после: «Брысь!» - Клочок останется рубашки. Опасны здешние места, Забрать малютку невозможно! И я газелью по кустам, Теряя напрочь осторожность. Пускай занозою души Свербит желание шальное! Листва предательски шуршит, Как будто что-то жестяное… Прощай, малюточка, прощай! Теперь запомню я навечно Чужое рядом невзначай, И холод страха – дух заплечный.