Христос воскрес! А мы не доглядели! Так сетовали стражи у плиты, глазам не веря, а у входа рдели проросшие негаданно цветы. Их лепестки призывно улыбались лишь в тех местах , в которых Он ступал. И вслед за ними стражники, ругаясь, спустились в город . Город тихо спал... И не поверил вести: "Ну, и врали!" Пришлось солгать им, что его украли.

спустя четыре тыщи лет меня разбудят чьи-то руки - седые гении науки мой завершат эксперимент. и я продрав спросонья веки своим усилием руки, спрошу : эй , люди, человеки! налейте спирта, мужики! я пролежал почти , как мамонт, почти четыре тыщи лет, и это знаете ли драма - ведь никого знакомых нет! давным давно истлели кости былых друзей и их подруг , не позовет Серёга в гости, и не наведается вдруг...

прибавив к одному - другую, задумал Он вчерашний мир обогатить. и свив из уз верёвочку тугую связал их так, чтобы могли катить колясочку с холщовым полотенцем и полусонным, перекормленным младенцем...

Кара Вараввы (по М.

сегодня маленькое чудо разбередило душу мне. непостижимое ... откуда оно приходит? не во сне, при свете дня в сознаньи полном - тревожит, радует, манит... притягивает , как магнит, в набатный колокол звонит и останавливает волны... рациональное зерно найти возможно в этом чуде - но хочется , чтоб жили люди не только тем, что суждено... пускай хотя бы иногда, не изменяя ход событий, случается среди открытий непостижимое одно...

со щемящим чувством долга дверь я в сумерках раскрою - и щенячьему восторгу нет предела. тут же , прямо у порога плащик странного покроя , да и очередь из туфель поредела. тычась в жёлтые ботинки носом мокрым и холодным, источает благодарность пёс мой верный. все "Весёлые картинки" в нетерпении голодном изжевал и перепробовал наверно. свежей лужи полукружье пахнет шёлковою шерстью, но не вижу учинённого разгрома. только радость, только счастье льётся изо всех отверстий: "мой хозяин - дома!"

ноктюрно, или элегично строфа стекает с монитора, а по соседству истерично свисает штора. и тёзка жмёт клавиатуру, и слёзка - мёд свою микстуру вливает в вену джентльмену сквозь гвоздь и шкуру

над водой поднимается по утру белоглазый туман. весь седой , очень многим не по нутру, как обман. он проходит сквозь створы наискосок, а за ним - волны, как воры крадут песок.

даже сидя ты можешь смотреть свысока, не скрывая презрительной спеси. на трамвае, среди человеческой взвеси, ненавидя вошедших слегка. и мерещится мне , что в трамвайном окне отражается твой силуэт - треуголки венок, острой шпаги клинок и навязчивый блеск эполет.

Ангеле Божий, Хранителю мой, к жене моей в лодке своей из небесной бумаги направь путь свой далекий вплавь, и внуши , что люблю её, Ангел - Хранитель мой. сверканием перьев в дары обрати земные её труды, дорожки посыпь твоих благ серебром, и мягкое сердце её радуй спокойным сном. Ангеле Божий, сделай меня хоть и скромным порогом под стопы её, но пурпурным, и в порог вдохни песнь во славу тех стоп. Ангел - Хранитель мой.

не поверят, что когда-то ходил по забору, жаб считал, ржал словно жеребёнок, любил двух псов, ежа и себя самого в праздники будние. свидетелей нет, с каждым днем все безлюднее. хорошо , что в небе виден не дед , а ребёнок.

хотел бы черпать из источника того , что вдохновляет ксёндза Яна, вязать венки сонетов из бурьяна, и даже дым восточного кальяна курить , чтоб славословить боже с тво...

жужелиц жуткие жвала жертву жуют в жерновах. жито в карман коновала сыплет крестьянин - валах. поле усыпано хлебом, как золотистым зерном тёмно-лиловое небо в чёрном проёме дверном... где же ты спрятался, мельник? что же не сеешь муку? прячет разлапистый ельник то что висит на суку...

плоский ландшафт , а по-русски -широкая степь. горный ландшафт - в переводе - скалистые горы... передо мной расстилается , как постель, внутренний мир рабиндраната тагора. припев: никогда не услышать мне наяву ни его замысловатый говор, ни страну, из которой не уплыву, не увижу - ведь я не повар. я не кок на расхристанном корабле, и не боцман с медною дудкой. никогда не увижу я на земле, разве только всё это будет шуткой. предо мной расстилается , как постель, тонкий мир рабиндраната тагора. а за окном почему-то метёт метель, и в стакане ещё два глотка кагора... припев: никогда не услышать мне наяву ни его замысловатый говор, ни страну, из которой не уплыву, не увижу - ведь я не повар. я не кок на расхристанном корабле, и не боцман с медною дудкой. никогда не увижу я на земле, разве только всё это будет шуткой.

дыханье прерывисто, щёлкают лыжи, аж снегом подтаявшим брыжжет. мы молимся , впрочем, молитвы - бесстыжи, -дай бог, чтоб не выиграл рыжий! на время забыв о навязчивой грыже, зубами держась за тесёмки треуха, лечу! отрываюсь! но ближе и ближе спина бестолкового Сёмки. удар! в переплёт разлетаются лыжи и палки, и острые щепки... какая досада! лидирует рыжий, а мы словно снежные слепки...

бесполезная бледная бабочка бушевала вчера на окне... и болезная бедная бабушка вышивала подарочек мне... а сегодня забытые пяльца стали домиком бабочке той... и остывшие бледные пальцы скрещены в домовине простой...

носить лохмотья словно царственную мантию - искусство это избранным дано. и , несомненно , истины зерно в том, что на ужин выпиваю аликанте я. и аристократический каприз - мне нравится смотреть не в верх , а вниз. и потому, противоречия не слыша, зовусь я Карлссон. а дворец мой - крыша...

" Хочу чадо..." - прошелестело словно странное название, произнесённое в беспамятстве ночном, или слова при иноземном расставании, или треск дров в загашнике печном... и мир перешагнув моё сознание, рассыпался , как бисер дальних звёзд... и лишь заря пришла на опознание, толкнув окошко грудкой розовой, как клёст...

медлительно девушка вышла на свет из темного зева бюро... как много успею - я в этот обед... воспользуюсь лучше метро. тогда , несомненно , любые дела под силу самой совершить . и даже подруге, чтоб кальций пила, успею лекарство купить. когда через час до аптеки дошла, то память её подвела. и стоя у кассы она набрала номер справочного стола... скажите , пожалуйста, просит она: подруга серьёзно больна, а я позабыла , что нужно купить? лекарство какое ей надо испить? что может её исцелить? и голос серьёзный ей так подсказал: от гриппа , от кашля, соплей , отличное средство - я сам записал: подруге в стаканчик налей цианистый калий, пусть выпьет до дна и будет здорова она...

черный с искрою фрак а в петлице - бледнеющий от обиды и злости бесполезный цветок... слово меткое - брак... взгляд навек леденеющий... в тишине гробовой сорвался лепесток оглушительно оземь ударив... беспомощно оглянулся назад, но естественно зря - прошептала ты : нет... у алтаря...