ждёт желтеющее поле своего предназначенья... ждёт желающую жизни жестковатая постель ... ждет журчащий смехом живчик маму с пачкою печенья... ждёт ямщик винцом согретый запоздавшую метель... что ж ты, милай, ждёшь напрасно - лишь июль по небосклону гонит легких тучек стайки, и не раз пройдёт твой хмель... как бы ни была прекрасна, та , что вышла из вагону всё жжж она не стоит жжжииизззни - уговаривает шмель.

укромное местечко - под столом облюбовали с братом Колей. он стал , на время , сэр Макколей , а я , увы , Авессалом. мы просидели в трюме пыльном того пиратского фрегата, почти до самого заката... с раствором мыльным вошла нежданная служанка - для нас , почти что, парижанка - ей имя - Жанка. и нам пришлось ретироваться из трюма , ибо оставаться - опасно... а она угрюмо взялась за трЮмо.

простота, святая простота! принесла ты хвороста вязанку и в костер подкинула её, на котором жгли еретика. и теперь вы об руку рука с ним идёте, кружит вороньё, где твои несчастные останки ожидают страшного суда. но тебя сожженный навестил и увел в синеющие дали безмятежной, неземной Италии, и, почти как бог , тебя простил...

растворилась слеза в недопитом стакане, притомилась моя голова. повторилась осечка в последнем жакане - значит , все-таки, ты неправа. никогда не сойтись нашим внукам над моей неотпетой судьбой, это наше хожденье по мукам я пройду, но уже не с тобой. растворилась слеза, утомились глаза, я ещё никому не сказа...

переступив беспомощно порог, младенец , удивляясь и гуля, исследовать такой огромный мир отправился на шаркающих ножках. отрыгивая по пути творог, глазами хаотично шевеля , как Антиох, простите, Кантемир, дипломатично выглядела крошка. но на пути, в зияющую дверь, вошел какой-то незнакомый зверь - соседка , переехавшая в Тверь, оставила беременную кошку. и сразу понял мир , что подождет ... исследователь нынче не придет, пока, увы и ах, не отвернет игрушке этой плюшевую бошку.

природу вещей осознав, природу людскую обдумав, Сократ может выбрал бы сумах, но дали цикуту ему. и чашу свою осушив, он взором настойчивым светел, суду , между прочим, заметил: "закуска уже ни к чему..."

бронзовый ангел на синем сукне оберегает письмо. дворник мордастый занес его мне, кажется , прошлой зимой. но не могу уже столько недель вскрыть злополучный конверт. минул давно и январь и апрель, но со стены не снимаю свирель. дремлет забытый мольберт. бронзовый ангел вжимает в сукно свой белоснежный конверт. если бы он, прилетев под окно, заново сплёл наших дней волокно с нашим созвучием черт...

хрупкое, снежною крупкою, серебро сыплет с небес ангел - изгнанник. старое, зацепив у плетня, ведро, правит его ребро странник. чтоб с правильным тем ведром в небо за серебром податься... и , у того плетня, где ангельская ребятня остаться...

прибывающий поезд распугал снегирей... потерявшие совесть собаки, окружив, словно пояс кота у дверей, из породы, пленявшей персидских царей, ждали трепетно драки. но кота спас, к дверям подошедший, еврей, поспешивший к перрону. он кота подхватил , вынул спрей от угрей, пшикнул , чтоб разогнать поскорей свору псов, и прорвал оборону. отъезжающий поезд распугал снегирей... кот породы , пленявшей персидских царей, из окна оглядев хвост лакейских ливрей, осторожно поправил корону.

Всё давно уже сказано и пропето до нас ... все немногие гении взобрались на парнас... слово каждое высказав , иль хотя бы прочтя всё равно будешь выглядеть как смешное дитя... пусть смеются доверчиво забывая о том, что нуждается в вечности не застывший бетон , не забытые боженькой в полудрёме края - а сыночек Cерёженька и подруга моя... моя милая жёнушка - моих мыслей родник ... Александр Александрович не напишет о них...