Цикл "Зарисовки" повящён Марине Н. Гольдиной. Входит в саже Маяковский с матами от Центробалта - Сжарив папу в керосине, из него достал хребет; Встреча пролетарским гвалтом есть признание таланта, Воодушевлённый этим, флейтой занялся поэт. Возле Вовы вьётся Осип с торбой знаков препинанья. Друг сердечный, брат молочный, катет меньший – он таков. Удивляясь состоянью их квартиры в старом зданьи, Свежий воздух разгоняет аромат мужских белков. Из постели птичий крик: Как же нам без Лили Брик? (Дама крыситься немножко, Услыхав сравненье с вошкой). «Лиля, Лиля, расскажи: В тройственном союзе Так ли уж богемно жить Как гипотенуза? Сколько времени прошло, Так ответь без риска: Отчего свинец прожёг Сердце футуриста?" «Вам меня не обвинить: Я была при деле, Как связующая нить В творческом тандеме».

Ты бросишь всё, поверь, душа моя, Подруг, любовника, супруга и работу - Я заманю тебя в свои края Восточной хитростью Синбада-Морехода. Одену в шёлк, брильянты, соболя, Так, если б видел, то лорнет направив быстро, Сквозь чопорность вскричал бы «О-ля-ля!» Образчик вкуса - несравненный Монте-Кристо. Ты знай (хотя иду на дикий риск): Твои желания мне будут не в обузу, Любой, проказница, исполню твой каприз С долготерпением старательного Крузо. …Наш вечер при сандаловых свечах; Креветки, спаржа и пикантность камамбера. Позволь про жизнь мою рассказ начать – Она похлеще приключений Гулливера. Конечно, всё в альков перетечёт, И вновь заход с неиссякаемым задором На твой вопрос: «В тебя вселился чёрт?!», Ответ: «Во мне шустрят четыре мушкетёра!». Как кошка заурчишь, благодаря. Уснёшь, а я зажгу ночник по новой, Чтоб изучать продолжить втихаря «Воспоминания» Джованни Казановы…

«Рисовала член в тетради". "Отпустите, Христа ради". И. Бродский. (В стиле 90-х) «Чёрт, испортилась погода». «Внук, везде враги народа. Я-то пожил, я-то знаю…» «Наше кредо – «хата с краю» «Из-за шлюхи столько споров, Тоже – «яблоко раздора»! «Ну, зачем же сразу в морду? - Я сгоняю, я не гордый...» «Выпей с нами, генацвале, Сок джигита «Самисцали!» «Ходит в дедовой шинели И сидит на вермишели. Всем сказал, что он поэт. То есть, хер забил на свет». «Чё она? – Ревнует Верку. Девки, стройся на поверку!» «Так, о чём же речь в докладе? – Гомосеки на Элладе». «Джозеф Бродски? He is сила» «Где тебя всю ночь носило»? «Я клянусь - убью их, дочка». «Рассчитаешься чем? – Почкой» «Что, опять сгорела ханка?!» «Я не блядь, я – куртизанка» «Вскинулся во сне: дела! – Бритва там у ней была». «Танька, знаешь, это класс! – Школьный бал и первый раз». «На стакан – полпачки чая» «Он хрипит, когда кончает» «И почём «кораблик» дури?» «Слышь, мужик, постой, покурим» Св.

Вспомнив Нос По столице болтается поздно Переносье без шляпы и трости. И гуляющий нос Вызывает вопрос: «Где хозяин, яби тебя в ноздри?!». Вспомнив Вия Раз на оргию в качестве VIPа Был зван гость необычного типа. Заходя голым в зал, Сходу Вий приказал: «Поднимите мне веки и пипу».

Стих-возбудитель: «Марта красива» Марины Русовой. Марте неймётся. Особенно в марте. Кистью руки себя намартовала. Замордовала. Вспомни «Данаю». Только в поп-арте (немного одежды). Горничной взгляд застревает на «между». Нужный звонок. Своевременно, братцы! – Партнёр-фантазёр господин Мармеладзе Входит с набором пластмассово-сложных Штучек для дырочек. Всё даме можно. Можно наружно, а можно - подкожно. Мёд собирается ниже повздошья. Тёплый такой. Заходящийся в раже, Бьётся язык в неприличном мандраже: Пишет «шестёрки», «восьмёрки», «девятки». Каждый отметил бы: "Марта в порядке!". Мастер старается в службу и в дружбу. (В щёлке зрачок. Вездесущая служка, Попку топыря, стоит в коридоре). …Марта, отохав, в мечтах о повторе.

На http://www.stihi.ru/poems/2004/10/09-397.html Марине Русовой. Лихо, как движок прогресса, Трупов оставляя груды, Рыщет в сайте поэтесса- БАР-РАКУДА, БАР-РАКУДА. Схватит за душу, зараза, Вынырнув из ниоткуда, Как за яйца водолаза, БАР-РАКУДА, БАР-РАКУДА. Я же резкий и прожжённый Кот, по рыбной части мастер, Ей вцепиться мне в мошонку - ГОЛЫЙ ВАССЕР, ГОЛЫЙ ВАССЕР. Очень я до рыбки жадный, Скользкая, готовься к блюду! Я возьму тебя за жабры! СУКОЙ БУДУ! СУКОЙ БУДУ! Прыг внезапно из засады В плоть её вонзая когти - От самца такого бабы НЕ УХОДЯТ! НЕ УХОДЯТ! Вытащил и вдруг подумал: Как с ней сочетаться браком? Знает кто-то, как акулу СТАВИТЬ РАКОМ? СТАВИТЬ РАКОМ? Наперво, схватив селёдку, Отхлестал (см.

Твоим лежавшим трусикам Природа удивляется: Вот их потрогав усиком, Кузнечик жмурит задницу. И, ставши нам не нужными -- Причина гама птичьего! -- Сложились, как наушники, Две чашечки у лифчика. Надев чулок капроновый, На вора чтоб похожим быть, Твой сейф мохнатый пробую Своей отмычкой кожаной…

Не слаб характером. Строением не хил. Славянский тип с елдой семидюймовой. Солил краюху. Чай с устатку пил. Спал в телогрейке. Опасался домового. Бил белку в глаз. Тунгусов – по мордам. Простым питался. В чаще гадил круто. Брады не брил. И счёт не вёл годам. Здоров как лось: не знал, что есть простуда. Он суть мужик до мозга, до костей. Надёжен. Прост. Хрестоматийный образ друга. Из удовольствий - балалайка на гвозде, Бренча на коей, беленил зверьё в округе. Ужасно крякнув, начинал рубить дрова. Любил землицу до рыдания на пашне. Когда пришла в тайгу унылая пора, Скучая, сам с собой сражался в шашки. Зимой фуел. Сиречь – валял фуи. Точней - один.

Цикл "Зарисовки" повящён Марине Н. Гольдиной. Пастернак на сцену выйдя, делает назад полшага, Смоктуновский из кармана в непонятке: «Быть иль нет?». Тушка доктора Живаго выпадая из обшлага, Опасаясь остракизма, рвёт на Швецию билет. Мэтр как будто бы контужен - давит нервную зевоту И в причёске что-то ищет, пальцы рук напряжены. В бачках взвизгивают ноты, то клавиром "Гугеноты" Мстил Нейгауз-рогоносец за увод своей жены.

Киплинг, вынырнув из джунглей, шлем тропический снимает, Сразу – вылитый бухгалтер (добродушный прищур век). Суть вещей не понимая, рядом кобчик Н.Маклая Гложет Маугли-волчонок, то есть недочеловек. В Новом Свете в лунном свете балахоны с колпаками Cмерть в патронник загоняют с характерным «ку-клукс-клан». Душу плющит тяжкий камень - это бремя белых давит: По цветным жмурам недельный обеспечить чётко план. «Пулей и ножом во тьме Всех возьмём без спешки. Миссисипи вся в огне, В пепле, в головешках». «Эй, наследник! Будь так добр, Просим тебя лично: Анклу Бэнксу стрельни в лоб Весточкой от Линча". Беспредел замкнулся в круг! В качестве примера: Кадыки у белых рвут «Чёрные пантеры».

(Продолжая И.Б. на свой манер) Цикл «Зарисовки» посвящён Марине Н. Гольдиной. Входит Фёдор Достоевский с беспорядочной брадою, Видно, «дуновенье ветра» жаждет хворью битый мозг; Он работал без простоя - чью-то душу распатронив Вплоть до первоэлементов, мрачный космос преподнёс. Этот классик-каторжанин перед приступом падучей Заявляет, застыдившись, что продулся в пух и прах. Он жену совсем замучил, та грозней грозовой тучи Просит мелочь у соседей, ест похлёбку на бобах. Судорогой рот свело, Вечер был испорчен: Снова выпало «зеро», Значит, биться в корчах. «Федя, Федя нам ответь, Просто интересно: «Коммунисты жили ведь По рецептам «Бесов»? Вот студент, совсем зарос, Махом ставит точку: На секире клок волос, Нитка от платочка. Нищий с паперти орал: «Петербургу крышка!». На Васильевском скандал – Кошек ловит Мышкин.