«Твой запах сводит с ума, я чувствую тебя на расстоянии». «Ты - мой личный сорт героина. Нет... Героин - стремный наркотик. Ты для меня как кокаин, дорогой и недоступный». (с) Сумерки

dedicated to Муррррь) Ты мой личный сорт кокаина. Я дышу тобой лишь одной. Властелины этого мира Никогда не узнают такой. Ты мой личный сорт героина, Ломка будет, но это потом. И я дозой вязкого сплина Оттяну этот миг непростой. Оттяну навсегда иль навечно, За тепло – ломка вечной ценой. А сегодня слишком беспечно Я дышу тобой лишь одной. Оттяну.

dedicated to Муррррь) Вряд ли я сумею рассказать (Смелость не позволит, страх и все такое), Что когда-то я учился лгать, Чтобы жизнь не воскрещала снова, снова Ничего, я ведь привык терять На перронах, в снах, чертогах ада, Чем пытался душу согревать, Раз за разом честь свою теряя. Вряд ли я сумею рассказать, Балагурить, верить, врать вам про былое, Просто не хочу теперь терять Что нашел сейчас за жизнь «застоя». Просто не умею больше лгать Ни себе, ни людям, черту ль, богу, Что сегодня счастье собирать Я учился и дышать тобою. 15.12.2009

dedicated to Муррррь) Сошлись внезапно дождь с огнем, Шум ветра над морской волною... А я не верил в «рай земной», Испепеленный злой зимою. Сожженный заревом дотла, С замерзшей, путанной душою... Не знал, что счастье неспроста Другою не брело тропою. И боль не выльется строкой Ни поэтической, ни прозой... И только лишь с твоей рукой Умрет, исчезнет вдруг с зарею. Но все же выжил под грозой, Выл волком темною порою. Чтобы теперь рассвет с тобой... А не цепной собакой злою. 10.12.2009

Говорят мне, что я, будто хаски, Позволяю себя запрягать Бесконечно, беспечно, бестактно Ни за кость, ни за старый пятак. Безнадежно и будто случайно Волчья кровь... Неслучайная связь. Чтобы вновь за мгновенье до счастья Я срывался в ненастную гладь. Путать след под чужою шлеёю, С чьим-то именем в снах на губах. Чей-то "груз"... Свое имя не вспомню. Я собака, я волк... И дурак. Полуволк или полусобака... И тому, и другому под стать. Злее волка, замерзши порою. Ласков с теплой рукой... но где ее взять. Говорят мне, что я, будто хаски, Позволяю себя запрягать... Ни за грош, ни за кость, ни за ласку Я устал, остается лишь ждать. Бесконечно, беспечно, бестактно... Пусть сегодня как волк - скорбь в глазах. Я, как хаски, поверю в удачу, Оказавшись в твоих вдруг руках. 23.5.2009

Я давно не пишу стихов, Будто муза моя погибла, Или время весенних снов Мне пьянящим вином не лИла. Я давно не пишу стихов, И, казалось бы, все так просто, Но наломанных мною дров - Ни для счастья, ни для погоста. Все не просто, и жизнь несносна, Все весенним ковром накрыла, Или я, между двух миров Не терялся, как жизнь не била. Я давно не пишу стихов, Несмотря на красоты солнца, На закаты, рассветы, дождь Бесконечный другого неба. Я давно не пишу стихов, Жду тебя на краю «эфира», И пускай звук твоих шагов, Станет новым рассветом мира, Чтобы вновь про любовь, про ночь, Про весну и про свет в оконце, Про закаты, надежду, дочь... Написал на рассвете кто-то. 22.5.2009

Я оправданье не ищу. Его не ищут в снах и чарах. Спокойно глядя на луну, Безмолвно путаясь в желаньях. Я оправданье не ищу. И разум слушать не умею. До хрипа вою на луну Я будто под чужою шлею Я оправданье не ищу И сердцем слушаю, и верю, Что я сегодня не умру, А только лишь усну под дверью. Я оправданье не ищу. Его не ищут в снах и чарах. Откроешь дверь, и я войду, Оставив страх на тротуарах. Я оправданье не ищу, И сердцем слушаю и верю, Что даже воя на луну, Не допущу вашей потери. 22.5.2009

А вам в колени можно ткнуться носом? Не вечно же выть волком на луну... И бесконечные вопросы без ответов, И беспокойные соседи по утру... Все будет. Но не будет оправданья, Которое давно уж не ищу. Лишь теплых рук случайное касанье Запомню волчьей холкой. На беду ль? Наверно, в жизни всякое бывает: И каждой твари не писать судьбу. У вас в глазах давно огонь играет, Согревшись, на коленях я усну. И бесконечные вопросы без ответов, И беспокойные соседи по утру... Все будет. Но не будет опраданья Для счастья оправданья не найду. 22.5.2009

Расскажи мне сказку на ночь про несбывшиеся сны, Нарисуй судьбу на небе росчерком звезды. В сердце северным сияньем, половодьем рек Напиши свое ты имя в сотый раз навек. Сказ про теплые закаты, трели соловьев, Умирающее солнце между парусов. Расскажи, прошу, про счастье, если оно есть, Сердце растопи в ладонях, хоть и смертный грех. Чтоб приснились тех далеких жизней времена, Чтобы знать, еще не поздно верить в чудеса. В сердце северным сияньем, половодьем рек... Мы судьбу свою вписали... пламенем навек. Чтобы северные ветры в двери не вошли, Расскажи мне сказку на ночь... чтоб сбывались сны. 5.6.2008

Не оставляющий следа На черном покрывале ночи, Смотрю в бездонные глаза Несчетных звездных многоточий. В душе таящаяся мгла Порою не дает покоя, И только полная луна В полночном странствии подмога. Не оставляющий следа Ни шорохом, ни рыком строго, Я удивляюсь, как дитя, Ночному зареву с востока. Ну, а пока ночная мгла Кровавый бал свой правит снова, Не оставляющий следа, Срываясь, воет у порога. Срываясь с ледяных цепей, Сковавших душу с сердцем злобно, Смотря в бездонные глаза, Усну у твоего порога.

У меня на глазах происходит чудо. Чудо, которое незаметно окружающим. Чудо, мимо которого мы проходим каждый день. Но сегодня я часть этого чуда. У меня на глазах рождаются бабочки... Казалось бы, мерзкая... Но гусеница на самом деле прекрасна. Прекрасна не снаружи, но внутри. Красивая, как рассвет на морском берегу. Ешь, набирайся сил... Полней и развивайся... Кокон... Это не прост защита. Кокон - это целый мир. Мир, где происходят самые удивительные метаморфозы. Мир, за тонкой оболочкой которого рождается новая жизнь, изменяется старая. Почему-то на языке крутится штамп "рождаются города и рушатся стены". Чудесная жизнь. Краткая, но полная чего-то волнующего и великолепного... * * * - Папа, посмотри, бабочка проснулась. Светло-русая девчушка со слегка вьющимися волосами, перепачканная зеленкой тянет меня куда-то в сторону. Эмоции льются через край. Взахлеб.

Я бежал по девственному снегу, Утопая в предрассветной мгле. Будто кровью капало на землю Солнце, расплескавшись вдалеке. И один я в поле, хоть не воин, И на холку изморозь легла. Я сегодня, видно, не достоин Досмотреть рассвет свой до конца. Или... может так еще случиться: На закатном зареве горя, Я очнусь в руках твоих, царица. Только знать бы, где страна твоя. А сегодня... стужею обласкан, Утопая в девственном снегу, Вновь тоскою наполняя вены, От себя, надеюсь, что сбегу... И стремится изморось на землю – Плачет небо у могилы дня. Я, моя далекая царица, Уж какую жизнь ищу тебя.

Ты мне когда-нибудь расскажешь про свет, Я расскажу про тьму, И мы будем квиты. Знаешь, ведь я искал тебя столько лет В городе N и там, Мечты где убиты. Ты непохожа будешь на чью-либо тень, Я не похож на небо За серую спину. Ты мне когда-нибудь расскажешь про день И про рассвета приход, Что вряд ли увижу? Здесь было холодно раньше, да и сейчас, Будто зима впопыхах Грудь снова ранит. Знаешь, а ты для меня – это солнечный знак, Даже промерзшую землю Что оживляет... Только не знаю теперь, а спасет ли рука, Или ножом, или ласкою Сердце так ранишь. Я в этой тьме так привык уже без тебя, Только зачем-то опять Про свет ты расскажешь. Я попрошу вновь тебя рассказать мне про рай, Может быть, ждет там меня Пропасть и холод. Только, я знаю, что это, конечно, не ад. Я там бывал… Даже помню затерянный город. Ты мне когда-нибудь расскажешь про свет, Я расскажу про тьму, И мы будем квиты. Знаешь, ведь я искал тебя столько лет… В городе N, где прошлым Мы крепко так свиты.

Затянулось, затянулось Золотое бабье лето. Или мы опять с тобою От заката до рассвета. Задождило, захмурило, Закружило листопадом. Будто имя на ладони Кровью-хною написала. Загрустила, расплескалась На асфальт дождем осенним, Затянулось наше лето От заката до рассвета.

Вы, как предчувствие войны, Сегодня ночью снова снились. Я рвался в бой, назвав на «ты», И в такт сердца как будто бились. Как будто грохот канонад, Так беспокойно и строптиво... Катилось солнце на закат Богиней меркнущего мира. Вы, как предчувствие войны, Да и душа не жаждет мира. Капитулирую на «ты» Листом осенним у карниза. Капитулирую... А Вы? Я в Вас черпаю вдохновенье. «Я волком становлюсь, увы» - Лишь прошлой жизни дуновенье. Вы, как предчувствие войны, Мы с Вами не подпишем мира. Капитулирую... А Вы? Войны без правил нашей лира.

Мчась по мокрому шоссе (Дождь расплакался по каплям), На обочине в тоске Я поставлю свечку павшим. И опять встречать рассвет Мне в асфальтовом загоне, Волком выть лишь при луне Мне осталось у дороги. Мчась по мокрому шоссе, Под дождем из слез вчерашних, А приеду не к тебе, Я останусь средь пропавших, Чтоб опять встречать рассвет. Провожая день вчерашний. Я давно нашел ответ На вопросы без пристрастий. Мчась по мокрому шоссе, Будто серым волком в поле, Буду ждать тебя к себе, На потухшем небосводе. Чтоб опять встречать рассвет Нам с тобою у дороги. Будто лисий хвост в траве, Будет солнце на восходе... Мчась по мокрому шоссе, Под дождем из слез вчерашних, У дороги по себе Я завою волком… павшим.

Меня крестили в Рождество Христа В годину страшной смуты и разврата. Апостольская зажженная свеча Сливалась с ярким заревом заката. В купели родниковая вода, «Живая», говорили раньше русы. И плакало озябшее дитя, Вжимая крестик медный в свои руки. Меня крестили в Рождество Христа, Как будто бы последнего бродягу, В избушке старой и без серебра… А, может быть, все это мне в награду. Когда склонялась чья-то голова Во имя страшной смуты и разврата, Меня крестили в рождество Христа, Пытаясь уберечь от злого сглаза. И плакало озябшее дитя, Протягивая к свету свои руки, Как будто бы вечерняя звезда, Пророчески светила для разлуки. Меня крестили в рождество Христа В годину страшной смуты и разврата. Апостольская зажженная свеча Сливалась с ярким заревом заката. Меня крестили в рождество Христа…

Я «в рифму» не пишу стихов, Чем вызываю возмущенье. А в жизни главное – любовь… А не размер стихосложенья. И понимаешь, что не так И не о том слагаешь слоги, Когда по жизни так и сяк… И перессорились все Боги, И новых идеалов рвенье, А в жизни, вообщем, пустота. Я вызываю возмущенье… Вновь рифму упразднив в стихах. Я «в рифму» не пишу стихов, Чем вызываю возмущенье. А в жизни главное – любовь… И не по правилам везенье.

Филигранная клинопись Yа обрывках судьбы. Необычная живопись По небесной тиши. Маята колокольная - И... зови - не зови - Не звучит упокойная У вечерней зари. За далекими далями Кто-то ждет у реки Филигранную живопись Колокольной Руси Идеальная инопись Чужедальней земли, Где же ты, бесприданная, Ждешь кого у свечи? Смотришь в зеркало древнее У вечерней зари. Я приду, филигранная, Только ты меня жди.

К кресту прибивая совесть Каленым железом боли, Я каюсь, в молитве к богу Местами меняя слоги. Я каюсь о нерожденных И о невоскресших в полдень. Местами меняя слоги, Я крест свой роняю оземь. К кресту прибивая совесть, Собрав все остатки воли, Я каюсь, купаясь в боли, В молитве теряя слоги.

Я как черт от ладана не бегал, Только от себя да по косой. Шел наперекор чужим советам, По крупицам растеряв покой. По кусочкам нарезая ленты, Заплетая в косы дым печной, Просыпался на исходе лета, Отрезвившись утренней росой. Я как черт от ладана не бегал, Не скрывался за чужой спиной. Только сам себя сегодня предал, Не раскрыв души перед тобой. По кусочкам нарезая ленты, Заливая на душе разбой, Я пытался впопыхах все нервы Намотать в один клубок тугой. Я как черт от ладана не бегал, Только от себя да по косой. А сегодня грех свои исповедал, Открывая душу пред тобой.