За окнами уже смеркалось, Вы выпили вина глоток, потом застенчиво сморкались в ажурно-кружевной платок. А я читал Вам чьи-то строки про близость душ, а также тел. Ваш взгляд, первоначально строгий, Хотя и медленно, теплел. Вилась над абажуром муха, стремясь спикировать на Вас. От дерзких строчек Ваше ухо краснело, как свекольный квас. Я сдвинул на окне гардины, за ними спряталась луна. Открыв исландские сардины, Я Вам налил еще вина. Решившись и собравшись с духом, Я Вас просил меня любить. К тому ж назойливую муху мне посчастливилось убить. И завершающим аккордом Вы прошептали мне слова с изрядной порцией укора: -О,Господи! Я так слаба!

Скрывая надежду в прощальном поклоне с притворно-холодным, смущающим взором, Ромео умчался на розовом пони к тревожащим разум далеким озерам сквозь вечные джунгли, срубая лианы, игрушечной саблей махая неловко... ...И корчат гримасы ему павианы, лишенные места привычной ночевки. Он прочь отгоняет ночные кошмары, и племя пигмеев тревожно и строго из зарослей смотрит на странную пару- красивого зверя и белого Бога... Ах, милый Ромео! Ах, преданный рыцарь! Все в прошлом осталось. Как дым, отлетело... ... Воинственно охрой раскрашены лица, и ядом кураре намазаны стрелы... -Прощай, мой красавчик, мой розовый пони!- Джульетта смеется натужно- жеманно. ...В палаццо фамильном в притихшей Вероне Ей сальности шепчет посол чужестранный...

Люблю грозу в начале мая, когда весенний, первый гром... Стихи Ф.Тютчева читаю и думается мне о том, что если так же вдохновенно я напишу подобный стих, то в хрестоматию нетленок смогу я и себя внести... Задавшись поиском сюжета и точной рифмы к слову "дождь", залез я в "Справочник поэта", и он мне выдал рифму "вождь". Я в этой рифме сомневаться, признаюсь честно, стал чуть-чуть... За ряд таких ассоциаций не влипнуть бы куда-нибудь!! ... Оставим Тютчеву нетленки! Я лучше так перетерплю. От сырости болят коленки, к тому же дождь я не люблю. Я под дождем бегу с работы к себе домой, не чуя ног... ... Ну и зачем гроза народу, который до трусов промок?! Снаружи сыро и противно, внутри уютно и тепло. Дождь в качестве альтернативы стучит в оконное стекло. Раскатам грома я внимаю, и льётся лёгкая строка: -Люблю грозу в начале мая, под пледом, с рюмкой коньяка...

Аншлаг в театре. Пьеса- гвоздь сезона. На сцене корифеи и кумиры. Актер Степанов душит Дездемону, по паспорту Степанову Глафиру, лоснясь от пота и избытка грима... О, как хорош Степанов в роли мавра! Супругу душит образно и зримо, стяжая и овации, и лавры. ...Интриги, страсти и эмоций всплески, сплетение коварства и обмана. С особым, лишь ему присущим блеском, пережимает ей гортань Степанов... - Молилась ли ты на ночь, Дездемона, и где платок из тонкого батиста ? И рукоплещут в ложах VIP-персоны, завидуя решимости артиста. - Я невиновна, милый мой Отелло!- Глафира шепчет мужу еле-еле, вся из себя пушистая и в белом... (А Яго все же был хорош в постели!) ...Сверкнул кинжал в руке венецианца, Степанова запуталась в подсчетах- две тыщи за английский и за танцы за дочкин интернет, еще за что-то... Однако же, как подскочили цены!!! Степанов пьет, а режиссер-подонок... Ах, эти страсти на подмостках сцены! Аншлаг в театре. Пьеса- гвоздь сезона...

Как мысли черные к тебе придут, откупори шампанского бутылку иль перечти "Женитьбу Фигаро". А. С. Пушкин "Моцарт и Сальери" Борюсь со сплином на исходе дня, откупорив шампанского бутылку... Кислятина!.. С язвительной ухмылкой с портрета классик смотрит на меня. - От этой дряни разве что изжога... Коллега, вам пользительней ситро... -Гоните прочь сомненья и тревогу, перечитав "Женитьбу Фигаро"! Гоню сомненья. Пыльный фолиант- зачитанную бабушками книгу- листаю ... Искрометную интригу Пьер Бомарше- бретер и дуэлянт, любимец дам и баловень удачи, столь лихо закрутил... - Пора бы знать, mon cher ami,- в реале все иначе... Последней хорошо смеется знать. О, Франция! Традицией сильна и нерушимым правом первой ночи... Была мила Сюзанна, между прочим, и щедро графом вознаграждена.

Был теплый, ароматный летний вечер, мерцали в небе звезды, словно свечи. Их ангелы зажгли в честь нашей встречи, чтоб подарить нам завтрашний рассвет. ...И мне так беззаботно засыпалось с тобою рядом... Легкая усталость, тепло прикосновений... И казалось, что это будет длиться сотни лет, и будет вечно тишь и безмятежность... ... Не веря в расставанья неизбежность, дарила нерастраченную нежность, И я, невыполнимый дав обет, в него поверил... Звезды догорали и таяли мгновеньями печали. И милосердно ангелы молчали, на твой вопрос не в силах дать ответ.

Наш курортный роман приключился совсем не у моря, наш короткий роман протекал в небольшом городке, где сошли на перрон, затаив любопытство во взоре, теплым вечером вы с легкой сумкой в изящной руке. Голубое ландо по затертой и грубой брусчатке мимо серых домов нас везло в предзакатную даль. Я вдыхал аромат Вашей тонкой французской перчатки, и коснулся слегка ваших губ, отодвинув вуаль. Быстро время прошло, дни шальные растаяли вскоре, и исчезли навек , словно сизый дымок, вдалеке. Наш короткий роман приключился совсем не у моря, он случился в приснившемся нам небольшом городке

Когда я предстану пред Господом Богом, он спросит меня: - Ну и как же ты жил? Отвечу ему я, смутившись немного: -Грешил и лукавил, и снова грешил... Но сердцем жалел я убогих и сирых и счастлив был тем до последнего дня, что самая лучшая женщина в мире когда-то недолго любила меня...

Благодарю за все- что ты со мной была без глупых ссор и укоризны, мне столь привычных в повседневной жизни, нежна, как ветерок в июльский зной. Благодарю за счастья краткий миг, дающийся случайно и однажды. Так путнику, измученному жаждой, встречается спасительный родник. Благодарю за сладостный обман, в который мы поверили отчасти... С тобой простившись, в городской фонтан я выбросил забытый ключ от счастья. Благодарю тебя за запах пряный, за сладость губ, подаренную мне... Я каждый вечер прихожу к фонтану смотреть на ключ, ржавеющий на дне.

Сажусь за стол писать стихотворенье, Но, как обычно, голова пуста, И я взираю с тайным вожделеньем На белую нетронутость листа. Он чист и гладок, бел и непорочен, Покорно ждет рождения стиха И жаждет, как невеста брачной ночью, Вкусить со мною таинство греха. Я медленно, но верно, созреваю И к сладостному действию готов... Невинный лист послушно принимает Поток горячих и бессвязных слов. И изливая строки на бумагу, Как скрытый извращенец и садист, С безумно - эротической отвагой Насилую покорный белый лист

Вы шли по бульвару походкой расслабленной, кивая учтиво поклонницам встречным. Вы были известны и даже прославлены, я Вас обожала, но втайне, конечно. Раскланялся с Вами, сняв шляпу почтительно, прямой и суровый полковник в отставке. Забыв про клиента, согнулся просительно проворный приказчик в кондитерской лавке. Спешили привычно курсистки на лекции, лощеные денди слонялись без дела. И зрелая дама солидной комплекции на Вас вожделенно и страстно смотрела. Я Ваши поэзы, дурманяще – сладкие, на память учила в бессонныя ночи, писала Вам письма в заветной тетрадке я, а утром рвала их решительно в клочья. А классная дама, ханжа и распутница, твердила занудно о нормах бонтона... Вы шли по бульвару. Случайная спутница взяла Вас под руку, смеясь оживленно. И сидя за партой в унылой гимназии, остыв от ночного тревожного жара, себе представляла я в глупой фантазии, как об руку с Вами иду по бульвару...

Сижу я в офисе с опаской, не успеваю сдать отчет, а в это время Коля Басков на сцене с Монтсеррат поет. Обидно до душевной боли. Вот если бы наоборот – не он, а я был Басков Коля, то он бы составлял отчет. Тогда не мне, а Николаю, как разъяренный красным бык, рёв и угрозы изрыгая, начальство делало бы втык. А я , собрав со сцены розы, (нелегок выбранный удел) плевал на выговор и босса и с Кабалье дуэтом пел, Не испытав душевной травмы, стяжая славу и почет, мечтая тайно в свете рампы закончить годовой отчет.

Пьянящим воздухом весны Так трудно вдоволь надышаться... ...И легкомысленные сны Мне по ночам все чаще снятся. Весенний луч коснулся глаз, Край неба блещет перламутром... ...Внимательно, как в первый раз, Я вновь читаю "Камасутру". Как восхитительна весна- Пора цветения природы!.. ...На кухне вялая жена Готовит детям бутерброды. Воркует голубь за окном С голубкой нежно- сексапильно... ...Супруга плавленным сырком Намазывет хлеб обильно. И чётко верится весной В любовь, мечту и перемены. Так славно!.. ...Завтра выходной, Хотя бы высплюсь после смены.

В ночном кафе с коллегой по работе Мы пили что-то будничное очень. Сидели вы за столиком напротив И на меня смотрели, между прочим. Заранее победу превкушая, Смотрели вы с насмешливым упреком. Испробовать мне, как-бы, предлагая Коктейль пьянящий страсти и порока. Ваш язычок был розов по-кошачьи, Облизывая чувственные губы. Мне намекнув,что вот он- миг удачи, Которым не воспользоваться- глупо. Но я ушел,верней, бежал поспешно С коллегой- дамой рыхлой и обычной От вас, такой изысканной и грешной, Боясь нарушить жизни ход привычный.

О, зеркало! Хвалу тебе пою. Дар отраженья, видимо, был свыше тебе ниспослан. Мятую свою с утра физиономию я вижу, вникая в тайный замысел Творца, в холодно-серебристой амальгаме. И не дано понять мне до конца, кто этот тип с мешками под глазами, зачем он здесь? Беззвучно, словно карп, заклятья шепчет он. И на высоком челе его: -Эх, хорошо пивка б!- написано. — Или, хотя бы, сока!.. О, зеркало! Немой свидетель сцен, обмана, ласки и надежд напрасных, и возрастных заметных перемен... Ты отражаешь, молча и бесстрастно, то ль мой портрет, то ль Дориана Грея... А, может быть, и вовсе не портрет. В окошко спальни, буднично серея, вползает заблудившийся рассвет

Привычно напялив давно надоевшие маски, скрестили картонные шпаги Пьеро с Арлекино. На белом чулочке игриво поправив подвязку, пыталась угасшие страсти разжечь Коломбина. Бродил между кресел букмекер в блестящих ботинках, азартная публика делала ставки со скуки. Заранее зная ничейный итог поединка, ломала актриса в притворном отчаяньи руки. Шалунья уставшим соперникам строила глазки, паяцы дрались, издавая предсмертные стоны. Потом в ожидании явно кровавой развязки захлопали зрители нетерпеливо в ладони. Когда, наконец-то, измазавшись клюквенным соком, артисты убили друг друга смешно и картинно — мечтая о чистом искусстве и чём-то высоком, — букмекер привычно увел в нумера Коломбину.

Графиня изменившимся лицом, бежит к пруду, бледна и столь невзрачна без макияжа. Легкою трусцой она бежит, а между тем в прозрачной таинственно манящей глубине застыли перекормленные карпы. Печальный граф с утра торчит в окне, зациклившись на проигрыше в карты. Люсьен - служанка, чей покорный нрав порой приносит графу утешенье, намылилась куда-то. Злится граф: - Ну, надо же! Такое невезенье!! Припомнив неудачную игру на мизере, помешивает ложкой остывший чай. Графиня пятый круг заканчивает. Ей еще немножко бежать осталось. Явно охладев, не находя предлог оригинальней, ссылается на кучу важных дел граф, избегая посещений спальни. - Вы, милый граф, становитесь лжецом! Вас ревновать к Люсьен?! Смешно и глупо! Графиня изменившимся лицом Кривит в улыбке саркастичной губы...