Некорректно прервав предыдущее повествование, я набрался смелости и, опираясь на свежие силы, теперь вновь предаюсь своим милым, тревожащим душу, порой, нежным воспоминаниям.

- И что же дальше? – спросите вы.

А дальше… Я одеревенел, окаменел и впервые в жизни почувствовал себе как-то по-гадски омерзительно, душевно оплёванным и ни за что оскорблённым маленьким человеком на всю оставшуюся жизнь. Детишки давно зашли в помещение, а воспитательница звала, махала руками, пока не скрылась за дверью вслед за ними.

Детская влюблённость до того наивная, что прямо до невозможности! Но никуда от этого не денешься, не убежишь и в сундук под замок амбарный не запрячешь.

Весна. Жизнь. Любо-о-овь!

Любовь, да… Особенно первая, такая яркая и жизненно значимая своим волшебством воспоминаний, которые мы очень даже запросто задвигаем в тот самый дальний ящик допотопного стола собственной истории, от которых часто убегаем, прячемся стеснительно, не давая, проявится в жизненной суете. Но, уж если нахлынут вешними водами те невинные годы в полушария, закостеневшего на ухнарь головного мозга, то милым эмоциям нет предела, нет преград нежным чувствам и нет им любых границ! Первая влюблённость, без сегодняшнего ума и разума, такая наивная и беззащитная, голая и чистая, исходящая из собственного сознания и не приемлющая позиции того, кому она предназначена.

меня две линии идут завсегда – это когда я пью и когда я пью. Вы меня наглым образом может и спросите: «Вы же сами говорите, что пьешь мол и пьешь… Что ж это, недуг, что ли, у вас?» Нет, запою у меня нету! Это мне и доктора говорили… Мне однажды, после мордобития, пришлось недели три дома просидеть. Так я ничего, совсем стал человеком. Даже и охоты никакой нет пить-то! И рюмки не выпил… Ну, а как вступишь на публику – и пьешь тады! Спросите: «Зачем?» Ей богу, не знаю! Так вот, хлопаешь рюмку за рюмкой по случаю разных предлогов, только и всего! И даже совершенно не понимаю, что такого? А глядишь, как час десятый, одиннадцатый приближается, уж и язык не действует, и ворот своих не сыщешь… Так вот, пес его знает, как выходит… То есть, даже понять невозможно. Ведь это я знаю: коли не пить, то и пищу принимаешь хорошо, и в рассудке ясность, и вообще весь корпус оказывает крепость. Это я все понимаю.

Долгожданная весна! Уже была такая мысль, что и не дождемся. Но ее не зовут, не приглашают, её даже не купишь. Когда наступает время, она сама приходит. Вот и сейчас, нахлынула почти внезапно! Солнышко, давно уже собрав все свои солнечные силы, безжалостно растопило остатки снега и без всяких сантиментов превратило его в воду. Только что, совсем недавно, синицы, собравшись в огромную и неугомонную крылатую толпу, изводили всю округу беззаботным чиф-фиканьем. Синички, сестрички меньшие - милые Божие создания! Они с великим на то упоением, непонятным нам, простым смертным, на днях носились из стороны в сторону, создавая непредсказуемую суматоху с неразберихой и сожрали, неугомонные, пару килограмм сала и мешок семечек за зимний период времени из кормушки, подвешенной к ветке абрикоса, стоящего возле крыльца моего дома. Теперь их нет, уже не видно.

Весна.

Предисловие.

Судьба… Что она такое и с чем её едят? Не хочу я вдаваться в мистические подробности, опираясь на гороскопы и другие астрологические штуки. Ведь мы, в сущности нашего устроенного бытия, по инициативе такого же выборщика пути, как и остальные дети родной планеты, появились и живём на ней, а уже на основе заложенных в наши юные головы знаний от родителей, улицы, школы и т.д. выбираем свой, будто бы множественный, но единственный жизненный путь. Да-да, мы, все люди, выбираем на перекрёстке дорог, пусть неправильное, но уже неизбежное направление. Идем с чётким планом и без него, с ошибками, оглядками, или с убийственным признанием самому себе в непригодности этого выбора. При этом, думая, взвешивая, но теряясь, порой и сомневаясь, а иногда даже идя на поводу, мы упорно кладём те самые жизненные кирпичики своей собственной истории.

У каждого из нас, наверное, происходила та удивительная встреча с друзьями из далёкого детства!

При этом, что тут только не начинается, что только не вытворяется, просто удивительные чудеса и превращения в мыслях и чувствах на фоне подсознательного душевного проявления! Да-да, и эти одухотворённые, нахлынувшие внезапно под напором воспоминаний, волшебные чувства, непередаваемые никакими, старательно выведенными словами, когда ты вновь из взрослого дяденьки превращаешься в того шалопутного подростка, тут же не сходя с места, выворачивают наизнанку силы природных законов и убивают физику хотя бы на несколько желанных минут.

Ух, ты...- пятнадцать лет прошло! А если двадцать пять!? А если более тридцати пяти!?

На привале… Охотничьи байки…

Начну сразу, без всяких на то предисловий… Перед вами напоказ, во всё своё Придонское лицо - Иван Антонович, с виду солидный мужчина более средних годков по возрасту, но если только чуток больше пенсионного. Он, дождавшись своей очереди рассказчика, снимает шляпу, на поля которой приколот большущий серый хвост известного хищника и, с великим упоением, присущим только ему, начинает рассказывать, внушать, впаривать недоверчивым коллегам по охоте, совершенно правдивую с красочным охотничьим колоритом, в известном ракурсе историю…

Вот, ей Богу, мужуки! Чем хошь могу поклясться, хочь истинный крест, но именно так всё и было! Ведь нет для вас, господа мои хорошие, как принято сейчас называть, никакого собственно секрета, что волк есть стайное животное.