Два Вовы. 1. Владимир Иванович Жизнь наша заорганизована и зарегламентирована до нельзя. Стандарты жизненные, каноны и законы делают нас похожими друг на друга, как сельдей в бочке. Но если внимательно присмотреться, то можно обнаружить, что дела обстоят не так плачевно: есть среди нас и индивидуальности. Казалось бы – никаких отличий, ну, разве в материальном отношении, в характере, но всё это, по большому счёту, не так уж контрастно отделяют одних от других. Однако… Среди моих знакомых и коллег, попадались ребятки, которых окружающие считали какими-то не такими как сами, хотя среда обитания, работа, материальное положение их как-то не выделялось, а отличались они от других тем, что с ними случались всяческие курьёзы, которые не случались почему-то с другими, и курьёзы довольно забавные. Они эти курьёзы не скрывали, считали и сами их забавными, и делились ими с товарищами. Работал вместе со мною в роли инженера Володя – Владимир Иванович. Уже под тридцать, женатый второй раз по причине своей любвеобильности. Да он и не виноват в том, что женский пол к нему лип сам. Мне лично было непонятно, что в нём бабы находили: со старообразной, слегка придурковатой физиономией, лысоватый, но зато стройный и высокий. В общем, как мужик-то и не видный, да надо же! Узнав его поближе, я пришёл к выводу, что причиной внимания к его особе со стороны женского пола, является его энеговооружённость: чем-чем, а этим его Господь не обидел! А женский пол обладает, в отношении мужского, хорошей интуицией: могут, каким-то восьмым, или девятым, чувством определить – стоит ли заводить с данным типом близкие отношения. Да и сарафанное радио частенько создаёт рекламу. Вот, Владимир Иванович по этой причине был частенько бит: его половина, (большая) - настоящая русская баба: крупная, всё её при ней, довольно симпатичная - такие отлынивать не дадут от супружеских обязанностей, и делиться ничем ни с кем не желают. Владимир Иванович, не такой уж и забулдыга, что-то было поскучнел, похудел. Стали допытываться в чём дело. Он отмалчивался А его коллеги - женщины обратились как-то ко мне,(я у них был за начальника), что бы я повлиял на Владимира Ивановича: они выявили, что он не проедал средства, выделенные женой на пропитание, а пропивал: на рубль свой наливал стакан вина, а сам ходил голодный. Пришлось мне с этим делом разбираться. Признался, что с Машкой, ну, с женой, отношения усложняются. Объяснил почему - Владимир Иванович был студентом. А на третьем курсе политехнического, к нему повадилась «совместно делать курсовой» одна дамочка. А Мария, обнаружив у себя на хате, постороннюю, по словам его, «зашипела, как змея». А я, не поняв, переспросил: «А как это?», получил ответ: «А плащом: вжик-вжик!» А я опять не понял: «Ну и что здесь особенного? А ты чем бы завжикал, обнаружив за своим столом свою Машку с другим мужиком? А проблема-то в чём?» «В чём-чём: я от сокурсницы теперь избавиться не могу». «А чем ты ей обязан?» «Чем-чем: мы курсовой поделаем-поделаем, а потом полежим!" «Ну, так ты отлынивай!» «Да как-то неудобно! А тут кровать забыли поправить!» Смех и грех. «Выбирай: или, или!» «Вторая же, Сан Саныч! Эдак мне придётся жениться каждые полгода!» «Ну, тогда не знаю, чем тебе помочь! Но есть-то надо! Отощаешь и не сможешь – обе рассчитают!» Послушался! Но не покаялся. Как-то, после армейских праздников явился на работу с синяком на пол-лица. Точнее: с синяком-головой. Никогда: ни до того, ни после, синяков таких могучих мне не приходилось видеть. Коллеги стали приставать к нему: «Кто это тебя так?" «Да нечаянно: нетрезвый сдуру пытался съехать по детской горке, да не удержаля – ударился о вертикальную доску!» Все поверили, даже я: такой синяк поставить не в человеческих силах! Другой Вовка, тоже инженерил у нас, (ещё тот пройдоха!), не поверил, и концу рабочего дня доложил: «Машка приложилась!» Потом Владимир Иванович разговорился. Жены дома не было некоторое время, и Владимир Иванович заскучал. По дороге домой у ресторана заметил девицу. Это не опишешь, это надо послушать: Владимир Иванович события мог описывать весьма юморно, да и ещё с уморным заиканием. «Обошёл девицу вокруг: сзади – ничего, спереди – ничего. Говорю: «Девушка, а девушка, пойдёмте со мной!» «А куда?» «Да ко мне домой. Здесь рядом!» Девушка пожала плечиками: «Ну, пойдём!» Ночь не спали. А утром на работу!А я выпроводить не могу! Говорю часиков шесть: «Тебе пора!» Получаю в ответ: «Отстань, спать хочу!» Пришлось применять, чуть ли не силу. «А куда я пойду? Транспрт-то не ходит? Дай хоть на такси!» Говорю: «Через полчаса трамваи пойдут. Нашарил в кармане монету – на!» «Ну погоди, жлоб, Баба твоя приедет!» «Ну и что?» «Вот Машка и приехала, а та позвонила! Вот Машка и приложилась трёхлитровым баллоном с водой! Потом еле отходила!» «Поделом тебе, Владимир Иванович! Ты и вправду жлоб: использовал, говоришь, всю ночь, а на такси бабе не нашёл!» «А где я найти мог в шесть утра?» Вроде бы, и уважительная причина, но проучили насовесть. 2. ВОВА А этот Вова шоферил. Внешне – полная противоположность Владимиру Ивановичу. Мужик крупный, упитанный, но не жирный, с истинно русским добродушным и улыбчивым лицом: описать не можно, но зато, увидев в толпе, можно безошибочно определить – русский! Светловолосый и весёлый. Общее у него с Владимиром Ивановичем - Божий дар. И одарён он был Господом намного богаче Владитира Ивановича. И никакого отбою по этому случаю, от баб не имел. Супруга знала эту его ипостась, и относилась к ней философски: и мне хватает. Правда, не всегда: как в описываемом случае. Работа наша была шубутной: приходилось бывать в дороге по нескольку суток, так что Володе до поры, до времени, жилось вольготно: не ночевал дома – значит, на работе. Эта лафа прекратилась, когда Нинка, обеспокоенная долгим отсутствием мужика, не обратилась к руководству: когда, мол, возвратиться должен? На что получила ответ, что руководству неизвестно где он, и что работы, как-таковой,нет. Теперь, за каждую неночёвку дома, приходилось рассчитываться ободранной физиономией: Нинка для этого случая отрастила когти, как у львицы. И в день, когда Вовка проявился на работе с синяком под глазом, ничем не уступающим синяку Владимира Ивановича, имел место случай несанкционированной неночёвки дома. Пришед домой, Вовка обрадовался, что суженой дома нет, и поспешил отоспаться после бессонной ночи в спокойной обстановке. Рассказывает: «Залёг побыстрее, а потом соображаю – ведь сонного обдерёт так, что на улице не покажешься! Думал, думал, и придумал: сунул голову в наволочку и прикрылся одеялом с головой. Любимая не заставила себя долго ждать: ещё не заснул, а она тут, как тут! Сдирает одеяло, распускает когти, да не тут-то было! Физиономия-то закрыта! Дерёт-то она по наволочке, а я хохочу! И тут – бац-бац по мордам, да как кувалдой! Пришлось бежать с подушкой на голове: сапог-то резиновый – тяжёлый!»