Заслышав этот сухой, ритмичный стук, мы, детвора, конфетным драже рассыпались по закоулкам, подъездам, закатывались в любые щёлочки. Двор мгновенно пустел. И только шелест: "Борейко идет!", - сопровождал наше исчезновение. Борейко был страшнее Бабы-Яги, Чёрной Руки и Снежной Королевы вместе взятых. Кто такой Борейко, мы не знали, но неизвестность всегда страшит. Борейко, мужчина преклонных лет, дважды в день проходил по нашему двору. Он был слепым. Что это такое, никто из нас не знал, да и следуя детскому здоровому эгоизму, никто этим не интересовался. Просто стук его тросточки нагонял на нас ничем не объяснимый страх. Тук-тук-тук затихало за углом, и мы снова сбивались в ребячью стайку. Тук-тук-тук... Шли годы... Тук-тук-тук... В нашем дворе появился новый мальчик Витя. Как же мы были поражены, когда он, вопреки кем-то раз и навсегда вселённому страху, услышав голос тросточки, поспешил навстречу слепому. Витя взял Борейко за руку и повел, старательно обходя выбоины в тротуаре. Потом Витя стал бегать в магазин за продуктами и лекарством для всех местных стариков и старушек. В общем, он постоянно отбивался от нашей ватаги. Наступила пора первой детской любви. И Витя влюбился. В меня. Мы с Витей стояли во дворе и, окутанные пеленой нового чувства, не видели ничего вокруг. Вдруг на моё плечо опустилась чья-то сильная, теплая рука: - Ты верь ему, девонька! Красивейшей души человек вырос. - Откуда вы знаете? - только и смогла пролепетать я. - Я же вижу! - и лицо Борейко засветилось доброй улыбкой, в которой исчез мой страх.