"Себя сужу, а жизнь я не ругаю..." Глаза в глаза. Касанье носом носа. И аритмия скрипа из дивана. Пыхтение как будто паровоза. Чужой мужчина и родная мама. А папа где-то строит Беломорье, канал какой-то в лагере каком-то. И причитает бабушка: «Нам горе! Пойдут детишки по миру с котомкой! Ну, разве можно при живом-то муже?!» «А вдруг так будет лучше и детишкам?» «Им что, родной отец уже не нужен? Молчи, старик, оправдываешь слишком. Хоть дочка мне, в тебя же – потаскуха! И ты ей потакаешь, развращенец!» В пять лет я внешне был ещё младенец, но взрослость остро впитывалось в ухо. И мозг вершил судилища над всеми. И в том числе над собственною мамой. И с завистью глядел в чужие семьи, где не казалась жизнь помойной ямой. * Как быстротечно всё на этом свете! Пути по жизни и смешны, и странны! Уже мои годами стали дети постарше довоенной моей мамы. И я старее деда той эпохи. И повидал за жизнь свою немало. Но не решусь сказать, что были плохи ошибки и поступки моей мамы. Давно исчезли детские обиды. В смешных одёжках детские виденья. И многие ненужности забыты, и в дальнем далеке покрылись тенью. Хорошее сознательно итожа, себя анализируя дотошно, не утверждаю, что, как Бог, я тоже не поступал ни разу в жизни ложно.