Солнца луч, последний алый, за гору упал. Тьмой теснится день усталый на вершины скал. Ночь крадётся по теснинам, шлейф тумана волоча, И хитро копится незримо в дебрях кедрача. Вылез диск луны багровый на Талгат, И являет краски новые солнечный закат. Тишина ползёт незвано из глухих углов. Глохнет в омуте тумана звук моих шагов. И гул реки не долетает до ушей моих. Даже бешеный порог за стеной тумана стих! Прикорнули облака на горных склонах, Спит тайга внизу у ног моих. Звёзды яркие и невесомые заступают на посты свои. Затихает птичий гомон, Ветер шумный присмирел. Получил от дня неугомонного, всё что я хотел! Но не каждый спит в тайге: Кто-то бродит по тропе, Ветками, хрустя сухими, Кто-то спать уже устав, Лунных блёсток нахватав, В темноте поблескивает ими. В кедраче и писк, и визг: Кто-то, разругавшись вдрызг, Носится то вверх, то вниз По кедровым веткам. Кто-то мирно в двух шагах Шубы сушит на камнях, За день солнышком нагретых. В чаще ухает сова. Камень со скалы упал, Гулом тишину пугая: То ли бродит там марал, То ль медведь права качал, Камни со скалы швыряя. Больше ничего я не видал, Больше ничего я не слыхал: У костра таёжного, Хоть и настороженно, На кедровых ветках мирно спал.