/Из «Записных книжек энергетика шахты»/ Шахтёрский быт с цветаевской строкой неодолимостью характера созвучен. Здесь не прижит размеренный покой но каждый взрослый здесь к ЧП приучен. И мне такая по сердцу среда, и обо мне её не безразлично мненье. И в тяжести шахтёрского труда сегодня нахожу я упоенье. Здесь, в шахте, в экстремальности её обычной, даже будничной, работы я по-другому чувствую житьё, простые ежедневные заботы, и в каждой женщине я ощущаю мать, чья жизнь в тревоге вечно на пределе. С тех пор, как начал это понимать, страшусь я очень не достигнуть цели, не сделать что-то важное в пути, не принести любимым людям радость, споткнуться где-то, просто не войти, как здесь случается нередко, в старость, и это всё не рассказать строкой, где может быть порой ненормативность, но отражающая здешний непокой и грубую барачную интимность. И, право, не всегда они плохи, хоть массу недостатков вижу тоже. Высоким стилем не пишу стихи – я нашу жизнь шахтёрскую итожу.