Осенним вечером гулял я по тополиной аллее с собачкой, белой лохматой болонкой. Вернее, я выгуливал ее там каждый вечер. Побродили мы с ней минут тридцать и собирались возвращаться домой, как неожиданно встретили знакомого, который почему-то сидел на скамейке под большим тополем. Я подошел. Мы перебрасывались иногда при встрече с ним несколькими общими фразами: как дела, как здоровье, да что нового в мире. Но сегодня что-то удержало меня и мы разговорились. Виктор, так звали моего знакомого, показался мне сегодня каким-то странным, был не в себе. Чувствовалось, что он чем-то озабочен и встревожен. Виктор пригласил меня присесть рядом. Я согласился. Он взглянул в мои глаза и после небольшой паузы, будто взвешивал: можно ли мне довериться, затем тихо спросил. –Скажи, ты...ты веришь в Бога? Я немного смутился. Так прямо и открыто меня об этом никто и никогда не спрашивал... Может и спрашивали, но я не смог сразу вспомнить.Он ждал... После раздумий я ответил, что каждый в душе верит в Бога, но эта вера приходит ни сразу в твою жизнь, а может и никогда не напомнит о себе. Эту веру надо почувствовать, прожить с ней, а потом принять не целиком всю, а кусочками ..., чтобы было не тяжело ее нести. Виктор посмотрел на меня с удивлением и тихо произнес: –До сих пор я жил не задумываясь, вроде было все хорошо. фирма, деньги, поездки за границу... –Знаешь,-продолжил он,- меня почему-то начали преследовать несчастья. Я уже ничему и не рад... Ему нужно было выговориться. И я не торопил его. –А все началось как-то странным образом.-продолжил он. –Однажды мне ночью приснился сон, от которого после не смог уснуть. Все происходило словно наяву. И Виктор начал медленно рассказывать... –Как будто я был в своем кабинете и занимался бумагами. –Постучали негромко в дверь, раз, другой, третий. –Но никто не входил. –Я, конечно, вспылил, встал с кресла и пошел открывать. –Открыл резко дверь и замер. Там...там...стояла она. –Я сразу узнал ее. –Она было вся в белом. И с посохом в левой руке... –Я не испугался. Нет. Но стало как-то не по себе, жутковато. –Та, которая была за дверью, почему-то молчала. –Я не выдержал и спросил.Ты ко мне пришла..? Она долго и внимательно смотрела в мои глаза, будто хотела что-то там отыскать.Затем тихо произнесла. –Нет...я лишь пришла взглянуть на тебя... –Затем медленно повернулась, сделала несколько шагов и растворилась... –Это была смерть...да, это была она. Мне стало страшно. –Я медленно закрыл дверь и проснулся. –Сел в кровати и не сразу сообразил,что это только сон. –Лоб стал мокрым. Кажется, да и я сам целиком вспотел. –А затем какой-то холодок пробежал по моей спине. –И тогда я почувствовал легкое дуновение непонятного для меня предчувствия. –Я медленно прошелся в своей памяти от первого своего крика до этого кошмара. –Но ничего не смог найти, что я делал плохое в своей жизни..., так мне казалось. –Я был не в себе примерно с неделю, но прошло время и постепенно все успокоилось у меня внутри. –Все шло как и раньше. Дни бежали впереди меня и я едва успевал за ними. –После этого сна время проложила в моей жизни глубокую борозду, которая разделила мое существование, мою жизнь на две части: до сна и после него. –Жизнь моя невольно разделилась на две половины. Я это уже чувствовал. –И однажды позвонила моя мать и сказала, что с отцом стало внезапно плохо и его увезла скорая. –Мать плакала... –Я бросил все дела и поехал в поселок, где жили родители. –Отца не спасли. Через три дня он умер. –Мать после его смерти заметно изменилась и постарела. –Я знал, что она очень любила его... –Да и мне было...жаль отца. Жить ему да жить...и вдруг смерть. –Я тогда думал, это так, случайность. Всякое бывает. –А тут через месяц погибает брат.Ехал на машине.Нелепость какая-то. –Брат был младше меня на три года. –Он после службы в армии остался на Дальнем Востоке. –Там жил своей жизнью. Я здесь своей. Общались редко. Загорелись фонари на тополиной аллее, слабо осветив небольшие участки около деревьев, где стояли скамейки. Луна постепенно зажигала на светло-голубом небе звезды. И они, лениво разгораясь, тускло мерцали в лунном свете. Небо сегодня в наступавшем вечере не задернуло занавеску из облаков и мы увидели далекую недосягаемую красоту его небесных просторов. Виктор долго смотрел в небо и ему казалось, что оно сжалось и стало невероятно ближе с россыпью звезд, словно хотело прислушаться к его исповеди и помочь ему. Виктор глубоко вздохнул... –А вчера днем вдруг стало плохо жене. Никогда не жаловалась. –И вдруг сердечный приступ. Он замолчал и медленно закурил. Собака что-то унюхала на травяном газоне и начала уже разгребать землю, но я ее окликнул. Виктор посмотрел на нее и произнес: –Вот так и мы в девяностые годы почуяли жирный кусок. И никто, и ничто, не смогло нас остановить. –Сколько пролилось невинной крови... –И я тоже принимал в этой дележке участие.Не знаю как и уцелел. –Мне всегда везло, что-то помогало каждый раз. –Но только не последнее время... –Видимо, слишком много плохого людям делал и не задумывался об этом. Я смотрел на него и мне стало по-человечески жаль этого человека. Он взглянул на меня и произнес. –Мне посоветовали сходить в церковь...исповедоваться. –Я ведь крещенный, но ни разу не вспоминал все эти годы Бога. –И все еще никак не решусь. –Что ты мне скажешь? –Раз люди советуют, значит нужно прислушаться. –Да, может, ты и прав.-сказал он,-так я и сделаю... –Может, мне дали маленький шанс и я должен им воспользоваться.-добавил он И чувствовалось, что ему в этот миг стало немного легче. Я посмотрел в темные глаза моей собаки. Подумал, что у нее тоже есть свой Бог и она в него верит. В любой момент она готова отдать за него свою собачью жизнь. В этом был уверен и понимал, что Бог для нее -я! Ласково потрепал ее по голове. Она преданно завиляла хвостом...и лизнула мне руку. С Виктором, спустя некоторое время, простился. Я ушел с ощущением, что Виктор через свои душевные переживания, но с опозданием осознал, что жизнь ему дана не сытно жить, делать плохо другим людям, а для чистых и светлых дел. И помочь в своей беде он уже теперь сможет сам. Все в руках Бога: и жизнь, и наказание, и смерть… Да будем же мы чисты перед Богом и перед своими сестрами и братьями...на Земле и перед всей Вселенной.