В провинциях, где я духовно рос, была Домов культуры атмосфера, провинциально и скудна, и сера, и смертоносна, как цирроз. В складах библиотек преобладал тяжёлый дух марксизма-ленинизма. Но о концепциях детерминизма никто из коммунистов не читал. А между тем, во всём взаимосвязь, взаимообусловленность реальны. И что мои познания печальны, виновны все, – конечно , власти мразь, политика кремлёвских стариков, их пропаганды нищенская суть, я сам немного тоже, но чуть-чуть, считаю так, и без обиняков. Меня никто в театры не водил, а о балете читывал в газетах. На стенах размалёванных клозетов о живописи знанье получил. Все грани модернизма здесь постичь я мог бы от кубизма и до сюра. Но кроме запахов не вынес я отсюда. Поэтому мои познанья – кич. И я печалюсь: время подойдёт, окружат деда любознайки-внуки, а я – профан не преподам науки. И от стыда хоть животом на дот. 1985 г.