Есть много пристаней у нас, Везде мы ищем утешенье, Но гавань для души одна: Самой в себе уединенье, Уединенье с Тем, Кто в нас, Чей Глас в себе мы вечно слышим, Кто бесконечно любит нас, И с Кем одним дыханьем дышим. Увы, непросто распознать В себе присутствие другое, Увы, совсем не просто знать, Что в тленном теле вечных – двое. Две личности – душа и Бог, Отец и сын, Мать и ребенок, О, как давно Он смотрит нас, С микроскопических пеленок. И, наконец, душа прозрев, Осознает себя не телом, И понимает, что с Отцом У них извечное есть дело, И понимает, что в Отце Она быть может совершенна, И только в Нем она всегда Во всех деяньях вдохновенна. И узнает себя такой, Какой задумана вначале: Она – извечная слуга Тому, Кто служит изначально. Сам Бог-Отец создал миры, В мирах – вселенные, планеты, А на планетах людям дал Он разрешенья и запреты, Он дал Законы, дал еду, Дал день и ночь, зиму и лето, И в каждую вошел судьбу, И в каждую вошел планету: И стал водой, и стал едой, И воздухом, и откровеньем, И мыслью стал Он и судьбой, Не оставляя на мгновенье. Он – колыбель и Он – Сам Мать Во всех и в каждом без предела, Чтоб из неведенья поднять Свое дитя – вот Божье дело. Есть много пристаней у нас, Везде мы ищем утешенье, Услышав в себе Бога Глас – Лишь в Нем находим Воскресенье, И в новых планах этот путь Мы с ним, воистину, готовим, И с Ним лишь связываем все, И в том пути не прекословим. И говорим себе: пора, Здесь на Земле мы загостились И гонят нас уж со двора – Извечная Земли немилость… Кто с Богом – презирает все, Не тяготеет к наслажденью, Он в отречении живет По неземному повеленью, Он непонятен для других, Пред Богом лишь главу склоняет И не прельщается ничем, И никого не проклинает. Он сам в себе безмерно мал, Хотя в величии немалом И в бескорыстии большом Себе воздвигнул в Боге славу. И как не просто та душа Дается Богу – не столетья, О, сколько надо с ней пройти, О, сколько надо ей изведать! Здесь без любви не обойтись, Которая по силе Богу, И лишь с любовью Он мостит Для каждого в Свой Дом дорогу…