Колкий ветер легонько скрипит по стеклу, Чьи-то тени скрываются в темном углу, В приоткрытую форточку лезет туман, Кровь стучит по вискам, как в большой барабан; Отражение в зеркале видно едва, На настенных часах – то ли час, то ли два… В темноте растворяется луч фонаря, В луже талой слюды звезды алым горят, Как слеза января, с крошкой мутного льда, На застывшем асфальте чернеет вода; Отражение в зеркале считанных строк В тишине разрывается наискосок. Воздух рвется под пальцами ломких кустов, РасплылИсь окна желтой дорожкой костров, Лунный свет обрывается, падая вниз, Тонкий серп над домами лениво обвис, И, качаясь, кидает блестящую пыль… В зеркалах не всегда отражается быль. Тишина. Только ветер несется один Вдоль дороги, истоптанной сотнями шин, Меж деревьев взъерошенных, гнутых, хромых, От заката к рассвету, по кругу зимы; Лунных бликов дорожка по снегу узка, Отражение крутит рукой у виска… Циферблат раскаляется, стрелки бегут, Подгоняя друг друга – от друга к врагу; Разрывая причины и следствия связь Часовая с секундной мелькают, крутясь… В зазеркальи кукушка срывается в крик – Обернулся орущим младенцем старик… Бой часов трансформирован в траурный марш, Пустота окружающий точит пейзаж; Легкой дымкой подернуто все за спиной, Все смешалось в единый сияющий рой И пропало… Размыта стеклянная грань За которой остался… я рвусь через край… Мелкой рябью покрылась зеркальная гладь; Мне не страшно уже… мне уже наплевать. Только ветер скрипит и скрипит по стеклу, Только тени застыли, в углу промелькнув, Только окон дрожит разлинованный клин, Только ветер танцует. Как прежде. Один. Январь – март 2003