Темнота закрывает глаза мне – так, однако, гораздо виднее. … Лица женщин залиты слезами, мужики чуть натурой сильнее. Но почти невозможно сдержаться и приходится шморгать носами, чтобы как-то сейчас не сорваться, не орать на весь свет матюгами. Проработал всего в шахте месяц и погиб, уцелевший в Афгане., пролетев по гезенку без лестниц сорок метров. Случается с нами в шахте разное. Но, чтоб такое? Нас вопрос этот всех беспокоит! – непонятно, как случай-то стался. Как, зачем, почему оказался в этом месте? Проходит дознание, ведь троим дал механик задание. В шахте часто такое бывает, что логически необъяснимо… Ветер с женщин платочки срывает. Через миг тож фуражки мы снимем. Гроб в сухую опустится яму, навсегда закопают Серёжу. На его, словно статую, маму я смотрю, перекошенный дрожью. Ни слезинки. Как окаменела. Нерв лишь дёргает щёку ритмично. Над людьми птица вдруг пролетела. Говорят, так бывает обычно: птицей в небо душа улетает? Встретив родственность, кружат попарно… Мысли, мысли… А сердце сжимает боль за очень хорошего парня. На надгробие с красной звездою прислонились венки и букеты… Мы живём здесь с извечной бедою. Есть ли люди, счастливые, где-то? 1988 г