(продолжение "Под солнцем Самарканда" часть 13-я) Стрельбы Наши отцы-командиры, когда нас учили метко стрелять (чтобы цель с первого выстрела поражать), говорили: - "Кнопку нажал, - в белый свет, как - в копейку, снаряд послал, - считай, пара хромовых сапог улетела зазря! Надо так грамотно ВИРт-ВИРц рассчитать, чтоб - наверняка, во врага попадать, - - он, будьте уверены, не промахнётся - в вас!" - Ну и мы к ним прислушивались к тем назиданьям, - днями- ночами тренировались на - тренажёрах ТОПТах в классах, и директрисах полигона - на 62-ах … Газ-66 старый армейский трудяга- конь, после 3-х часовой поездки на нём, - задница вся ноет-болит , и стоит ГАЗону сбросить скорость, как сзади нас догоняет облако пыли, которой здесь в изобилии! Но мы не унывали, и - вовсю глотку орали: "Маруся - раз! Два! Три!- Взвейтесь соколы - орлами!" местным жителям спать мешали, когда на ночные тактику- стрельбы-вожденья, - мимо суперфосфатного и их посёлков-аулов, - с песнями, проезжали. Стрельба - штатным, для нас давно обычное дело, это - не то, что в Т-64, - снаряд - отдельно, заряд - отдельно! Унитарный, - вполне безобиден, вроде большого патрона (если - на гвоздь, капсюлем - вниз, не уронишь его…) От 20-ти выстрелов запах в танке, как от пол центнера тухлых яиц, и непривычный к таким ароматам, сразу же в той духоте и жаре, без чувств падает - ниц, как убитый (если вдобавок ко всему, обе ФВУ- пылью, забиты!…) Процесс стрельб из ЗОПов, для нас, танкистов, - не совсем обыден, т..к. их результат нам совершенно не виден, нам привычней стрельба прямой наводкой, а тут – занимаешься пушкарей, работкой, и отнимаем хлеб мы, - у артиллеристов - богов войны, так как стрельба по площадям за 18 км, (типа "Марс") это не наша, а - их забота. В тот день было под 50, и когда, наконец, отстрелялись, - несколько угоревших - под санитаркой валялись, а - потом нас по пустыне развёрнутым строем погнали, (неразорвавшиеся снаряды - до самого горизонта искали), и когда кончилась во фляжках вода, (под нещадно палящим, белым солнцем пустыни), - стали мы падать тогда. Последние семь километров, шёл я как будто во сне, и собиравший - нас, на песке лежащих, ГАЗ-66 помог мне. Ни одного снаряда мы так и не отыскали, но от теплового удара, - трое из наших, - в медсанбат, всё же попали… Не только - нам-европейцам, от жары той, там некуда деться. Как-то на стрельбе, был я назначен в команду показчиков, - (отмечать после очередного заезда, - в мишенях, попадания, - очень лёгкое, с виду, задание!...) В бункере под потолком, на балке - (от жары уползя) - притаилась гюрза, и пока, к темноте адаптировались наши глаза, выбираться наверх, уже было нельзя: с вышки был дан сигнал - "По-па-ди!" и пришлось вместе с ней коротать нам минуты, длинные - как часы, в той тесной землянке, и - ждать, пока отстреляются танки. Но я выполз под пули наверх, ("погибнуть во цвете, уж лучше - при свете") на мишенное поле, и от зрелища прибалдел: - на меня прущие танки, вертят башнями - влево и вправо, пушки - щупальца - щупают воздух, - как у принюхивающихся собак, а, примерно у трёх, (мне показалось так) - нацелены в мой лоб непутёвый!… Звонко, (как удар бича), столб из кирпича, (прикрывающий меня от правого танка), целует пуля, блестящая струйка свинца из неё вытекает и сразу же застывает. От фанерных мишеней эРПТРов (что метрах - в пяти от меня), попавших под град пуль, - щепки летят, а по главной цели (номер первый), - попаданий – нуль!... Когда справа и слева, стали они приближаться, я понял: - теперь уже - некуда, мне ховаться, но трескотня пулемётов постепенно стихала, видно, у них стали кончаться патроны, а когда с вышки, - команда "Отбой" прозвучала, я вздохнул - уже облегчённо… Наш старший, Боб Цыба, в бункере внизу сидит, зубами стучит, и - на чём свет стоит, - меня "стервеца- храбреца" материт, но, как то тогда, - без последствий всё обошлось (стукачей среди нас, - не нашлось!…) (продолжение следует)