Анекдот: - Рядовой Абрамович! Возьми лопату! - А что, есть у вас лопата с моторчиком? - Где ты видел лопату с моторчиком?! - Извините, но где Вы видели еврея с лопатой??? Мейра Абрамовна Шапиро в разрез всех традиций и понятий, всю жизнь (всю свою сознательную взрослую жизнь, начавшуюся с успешного финала детства/юности) была идейным коммунистом и активистом. Работая диетсестрой, Мейра Абрамовна успешно крутилась в общественной жизни коллектива, задавая высокую планку социалистической этики и морали в лице председателя профсоюзной организации. Не ювелир, не зуботехник, не адвокат,- и не доктор, а простая коммунистическая еврей-ка. Ой-ой-ой! Ай-ай-ай! Сорок лет «у советского мартена чужих желудков, отягощенных диетой№5». Неуместное сравнение? Ага, а вы пробовали быть диетсестрой в зале на 2000 замороченных на своём здоровье отдыхающих? 60 из которых сидели в отдельном зале «для особо советских» (люди от власти), изливая желчь на персонал. Мать-разведёнка с дочерью на руках и профсоюзным комитетом на плечах. Вы видели лошадь еврейской породы? Нет? Мейра - единственная! Эта лошадь работала-везла советскую действительность, а потом вышла на пенсию… прямо в провал развала Союза… - Мария Абрамовна, пойдёте работать кастеляншей в гостиницу? – Поинтересовался мужской голос. - Здравствуйте. Вы чуть-чуть забыли представиться. С кем имею счастье разговаривать? - Директор гостиницы Пётр Фёдорович, полковник в отставке. Так Мейра Абрамовна стала Марией и одновременно кастеляншей в небольшой частной гостинице на берегу самого синего Чёрного Моря. В свои девичьи 62 года. Но это ещё не все реконструкционные мероприятия, которые коснулись судьбы старой еврейки. Гостиничный сантехник Лёлик, обладающий повышенным фоном юмора, прозвал Мейру Абрамовну просто и лаконично - Олигарховна. Понятное дело, ассоциация танцевала от славноизвестного Челси-бая Абрамовича. Женщина не обижалась, а, наоборот, с философской улыбкой Моны Лизы рассуждала: как вы яхту назовёте, так она и поплывёт. Невысокая, огненно-рыжая, очень подвижная моложавая Олигарховна успевала и с бельём, и с порядком, и с чаем/с бубликами/с песнями. Даже порой с танцами! Славная память советского веселья не отпускала экс-председателя профкома, оставляя её неизменной душой любой компании. - Лерочка, я с бельём на крышу нашего Монмартра! Будут спрашивать - никому не говори. - Олигарховна, передавай там привет Карлсону! – отзывалась администраторша, заливаясь смехом. На крыше кастелянша сушила ею же выстиранное бельё, которое она ближайшие 1,5-2 часа, непременно погладит, но перед этим, снова поднявшись на крышу, снимет. Такой ритуал происходил с завидным постоянством. Изо дня в день. Уже три года. Август выдался жарким по всем параметрам: и погода, и накал работы. Солнце выжигало на телах отдыхающих сложные орнаменты из пузырей, шелушащейся кожи и пурпурных пятен. Загляденье! Врач Альберт Трофимович работал от восхода до заката, ликвидируя последствия неистового стремления человечества «по полной», на все затраченные деньги, отзагарать на юге. От звонка до звонка. В один из особенно жестоко-жарких дней, 15-го августа, в стеклянные двери гостиницы вошёл… Карлсон! Невысокий мужчина в клетчатой рубахе и светлых просторных шортах до середины икры. Гость был отчаянно рыжим и так походил на мультяшного героя, что У Леры «отвисла челюсть», которую женщина постаралась моментально вернуть в исходное положение. - Гуттен таг, фрау… Валерия! Здравствуйте, милая барышня! – Посмотрев на бейджик, расплылся в улыбке мужчина. На вид ему было лет шестьдесят пять, не больше, а широкая рыжая улыбка напоминала мультяшного дедушку Антошки (который копал картошку). - Добрый день! Рада приветствовать Вас в нашей гостинице! – Лера, в силу выработанного рефлекса гостеприимства, отзеркаливала радушие вошедшего. - И сразу – в бой! Мне нужен номер на 10 дней. Южный, с хорошим видом и с человеческим санузлом. Кстати, у вас здесь какие деньги? – Чуть снизив тон и поблёскивая загадочностью, спросил мужчина. - В государстве? Гривны! У нас – тоже. Но в обменнике при необходимости меняют валюту. Здесь, по коридору направо. - О`кей! Что стоит номер? – Тон остался загадочным, а интонация обогатилась ещё и бархатистостью. Услышав цену, «товарищ заграничной внешности» (Карлсон, как известно – швед) удовлетворённо крякнул, оставил администратору паспорт и спешно направился по коридору направо. В этот миг из прачечной выстрелила Олигарховна со своей бельевой тележкой, нагруженной под завязку. Переднее колесо наехало на ногу посетителя. - Ай, вэй! Ай, простите – не увидела Вас. Ножка сильно пострадала? – Кастелянша разволновалась. Прядь рыжих волос выбилась из-под заколки и упала на порозовевшую щеку. Глаза излучали искреннее сожаление и явную симпатию. Гость замер. - Ой, вейзмэр! Позвольте, Ваше имя? – Жертва наезда склонилась в лёгком поклоне и протянула руку Олегарховне. - Мейра Абрамовна. – Как во сне кастелянша подала свою пахнущую стиральным порошком (надо сказать, хорошим порошком) ладошку. - Ариель. Просто Ариель. Можно ещё проще – Арик. А Вы куда сейчас? - На крышу. Ой, простите. Я на работе! – Женщина встрепенулась (видимо, профкомовская субординация кольнула в бок) и заторопилась к лифту. Походка у женщины изменилась в сторону предельного кокетства. Небывалый случай! Ариель Иннокентьевич Мулерсон расплатился за весь свой десятидневный срок отдыха и принялся … ухаживать за Олигарховной. - Лерочка, я на крышу! – Как всегда предупредила Мейра. - Привет Карлсону! – По привычке пошутила администратор… … как вы яхту назовёте, так она и поплывёт… Уже в октябре Мейра Абрамовна уехала в Германию, где и вышла замуж второй раз в своей жизни. … Любви все возрасты покорны… 15-го августа следующего года в новые двери гостиницы со смехом вошли два рыжих счастливых существа, которые излучали веселье, достаток и любовь.