Желто-бурой осенней порой, когда птичие стаи в небесах цвета мрачных домов полетят в дальний край, желто-бурой осенней листвой закружатся трамваи под любимый трамвайный свой клич «поспешай, поспешай!» И когда промелькнет в облаках светлый луч неслучайно, очень старый романтик-трамвай тихо с рельсов сойдет. Этот луч для него – просто знак приоткрыть свою тайну и, зажегшись мечтою, начать долгожданный полет. Ну, казалось бы, что здесь такого? С пчелиным упрямством, как к цветку, прямо к свету трамвай полетит (лишь вперед!), чтоб достигнуть иного, святого, вне рельсов пространства, где усталое солнце творит постоянный восход. Он с листвою осеннею схож и душою, и цветом – так же легок на взлет. Даже ветер ему не указ. И поближе, поближе к тому драгоценному свету, что родил электричество – жизнь. Но бездушно-то как: провода паутиною стали, и рельсы замкнулись. Электричество стало тюремщиком – вот в чем беда! Остается одно: разорвать путы мрака и улиц, ближе к свету, к источнику света – и только туда! ________________________________________________ (Осень 1998) Примечание: прошу прощения, что терзаю взгляд со-сайтчиков давнишними стихами. что новые не пишутся - это не оправдание, что старые несовершенны - сам прекрасно знаю, и порой хочется, да никак не соберусь что-то переделать. единственное - было в тех стихах какое-то стремление, коего нынче в своей душе не замечаю. пошло и эгоистично, наверно, лечить свою душу своими же стихами, да иначе пока не получается. с уважением ко всем, Зимний Романтик