Бескрайняя пустыня и пески. В тени под сорок, и воды на донце, И пожелтели белые носки, И выгорели волосы на солнце. И не было пути того длинней, Это был хадж – я освящён отныне! Страна песков и выжженных камней Сменяется оазисом в пустыне. Седые пирамиды бытия, Словно картинка из «Азирис Нона», Пять тысяч лет…Вот, наконец, и я Стою у пирамид Тутанхамона. Он здесь родился, жил и был убит – Убийственная простота в сюжете, Который вся история повторит В Иерусалиме, в Мекке, в Назаретте… Значит вот здесь, пять тысяч лет назад, До Будды, до Иисуса, Магомеда – До всех религий!.. Был и рай и ад, И был Пророк. И Бог был тоже где-то. Всю жизнь пытаюсь я его найти, Всю жизнь стараюсь быть я с ним на равных – Наверно, здесь пересеклись пути Энергий и толчков пассионарных. Древнейшая религия песков И веры в неземное изначалье, И лики позолоченных богов Озарены вселенскою печалью. И, как всегда, безликие жрецы Предательски и подло убивают: Кто Бога записал в свои отцы, Того в итоге на крест распинают! Жрецы – работники кинжала и косы- Как тень, всегда преследуют поэтов, Суют свои горбатые носы В убийственную простоту сюжетов. Когда и где придёт ко мне мой жрец? И на какой Голгофе крест поставит? И сколько новых застучит сердец, Когда моё стучать вдруг перестанет? На мой вопрос Тутанхамон молчит… И понял я судьбы моей скрижали – Мои картавые жрецы и палачи Мне приговор давно уж подписали!