Вот я лежу на белых простынях, На чистых, на свежайших простынях, Не пахнущих ни девой, ни духами, А только свежей тканью – простынях, Расшитых посвящёнными руками. Они вот только вышли из земли, Не крашены в цветочек или тон Какой-нибудь волнующий едва ли Способный заменить их чистоту, Их ситцевое первенство, едва ли. И я лежу на чистых простынях, Как сумерки зимой лежат на поле... И полотно, не знающее боли Лежит на поле, в сердце и санях И ноты, истончённые бемоли, В глубоких просыпаются корнях.