Странное дело: добрая половина поэтов, составивших славу Серебряного века русской поэзии, были в большей степени… прозаиками. Иннокентий Анненский, автор знаменитого восьмистишия «Среди миров, в мерцании светил…», больше известен как автор прозаической «Книги отражений». Да и место в русской литературе эти «Книги» занимают более важное, нежели его меланхолические стихотворения. Андрей Белый, конечно же, больше известен как автор прозаических «Симфоний» и романов «Петербург» и «Котик Летаев». Интерес к мистическому роману Брюсова «Огненный ангел» намного превышает интерес к его добротной, но, зачастую, вяловатой поэзии. Прозаическое эссе Бальмонта «Поэзия как волшебство» превосходит едва ли не все его поэтические книги. Не верите? Почитайте и убедитесь. Да, мы по привычке считаем этих людей поэтами, но с неменьшим основанием могли бы причислить их к стану непоэтов, мастеров прозы. Или – поэтов, но только «в широком смысле слова». Из символистов разве что Блок – вполне себе «чистый» поэт, кроме немногочисленных статей и писем, ни в чём прозаическом замечен не был. Но, если плясать от чистоты жанра, непоэтов окажется больше. Правда, мы всё равно говорим «поэзия Серебряного века», поэзия в том самом широком смысле слова. Наверное, это неправдоподобное разделение на поэтов и мастеров прозы в русской литературе не случайно. Корифеи большой прозы Достоевский и Толстой не жаловали поэзию, особенно Лев Николаич. Может быть, потому, что сами стихов писать не умели и всячески от них пытались отпочковаться. Достоевский, хотя и пописывал стишки, и даже вставлял их в свои романы, всё равно на голову выше как прозаик, никому даже в голову не придёт рассматривать его как поэта. Между тем, подавляющее большинство хороших писателей новейшего времени были одинаково успешны и в стихах, и в прозе. Почти все французские символисты шикарно писали и так, и эдак. Я бы даже осмелился заявить, что одинаково хорошо писать и стихи, и прозу скорее норма, нежели аномалия. У нас полистилистика и многожанрие были успешно продемонстрированы ещё Пушкиным и Лермонтовым. Невозможно утверждать, что прозу эти прославленные русские поэты писали хуже, с меньшей степенью таланта. Я думаю, главная причина того явления, что поэзия заслонила собой в творчестве многих литераторов прозу, следует искать в возрастных категориях. Практически никто из писателей не начинал литературную деятельность с прозы. Они начинали как поэты, и, состоявшись в этом качестве уже в молодые годы, впоследствии так и воспринимались, даже если успевали написать тома прозы. Это как ярлык, навешенный на человека: НН – известный поэт. При этом само собой подразумевалось, что такой человек может издать и прозаическую книгу, или даже записать магнитоальбом своих песен. Если Евтушенко и Окуджава стихами собирали стадионы, никакие романы не могли заставить читателей и слушателей «опустить» их в прозаики. Как и Нобелевская Премия Пастернака, полученная за роман "Доктор Живаго". Поэт – это звучит гордо! Хотя «великий писатель земли русской», на мой взгляд, ничуть не хуже. Если же судить поэзию по строчкам, остающимся после поэта, то тогда, действительно, «непоэтами» станут 99,99 всех стихотворцев, как заявил недавно писатель Сергей Шоргин.