Глава 1 Дмитрий Соколов был не из тех людей, кто вечно жаловался на жизнь, но в такие моменты, как эти он больше всего походил на них. Хотя он не плакался на плече у друга или коллеги по работе, как это все время делал Игорь, его друг еще со школьной скамьи, но он мысленно нарекал на всю его судьбу. - Соколов, вы не только никудышный работник, но и беспринципный человек, - орал во все горло Павел Борисович Огоньков, ректор института, в котором Дима работал уже восемь лет. – Больше имя вашего отца не сможет прикрывать ваш зад. Я долго терпел вас в этом здании ради Николая Петровича, этого святого человека! Все время удивляюсь, как у такого гениального человека мог родиться такой безалаберный и безответственный сын, как вы. Вам должно быть стыдно, что вы так позорите вашего отца. Дмитрий молчал. Его потухший взгляд говорил, что он находился не в этой комнате, а где-то далеко отсюда, где-то там, куда был запрещен вход для других, кроме него самого. - На этот раз имя вашего отца не сможет вас прикрыть, - продолжал Огоньков. – Вы позволили себе уж слишком многое в отношении студентки Анны Милосской. Надо было думать вот этим местом, - гневно сказал ректор, указав пальцем на голову, - а не этим местом, - указав ладонью место, что находилось ниже пояса. – Не только у вас есть влиятельный папа, Дмитрий! Господин Милосский занимает должность заместителя губернатора Санкт-Петербурга. Огоньков вышел из-за стола и подошел к Дмитрию. - Что вы молчите, Соколов? – спросил ректор. – Вас же не только выгонят из этого университета, вам будет закрыт доступ в любое учебное заведение. – Дмитрий улыбнулся. – Чему вы радуетесь? - Мне нечего вам сказать, - ответил Соколов. – Это все что вы хотели мне сообщить? Тогда я, пожалуй, пойду. – Он направился к выходу. - Нет, это не все, что я хотел вам сказать. – Огоньков был жутко рассержен поведением провинившегося работника. – Куда вы направились, Соколов? Стойте! Вам это так не сойдет с рук! – кричал он в след выходившему из кабинета сотруднику. Дмитрия не остановили громкие слова ректора. Он тихо вышел, даже не закрыв за собой двери. Возле ворот Дмитрию перекрыл путь шикарный, красный Mercedes Benz. Дверцы открылись и из них сперва показались туфельки на десятисантиметровых каблуках, затем самые длинные ноги, которые видел Дмитрий в своей жизни, а уже в конце его взору предстала самая красивая блондинка, какую он видал, в красном, коротеньком платьице, облегающем тело владелицы, словно вторая кожа. Дама ласково улыбнулась и захлопнула дверцы машины. - Димочка, котик, привет, - промурлыкала барышня, игриво прикоснувшись его руки. – Какой неожиданный и в тоже время приятный сюрприз! - Да уж, приятный! – буркнул Дмитрий, грубо убрав ручку дамочки со своего рукава. Он сразу не узнал эту персону non grata из-за ее пятиметрового слоя макияжа. Но, только услышав ее слащавый голосок, в его памяти всплыл образ невоспитанной, заносчивой студентки по имени Анна Милосская. – Было бы приятнее в сотни раз увидеть болотную жабу, чем тебя! - Димочка, зачем ты так со мной?! – надула губки белобрысая фифа. – Я ведь так готовилась к этой встречи с тобой. Целый час выбирала платье, потом еще полчаса делала макияж и прическу в салоне красоты. А ты так со мной плохо себя ведешь! - Анна, я встречу, кажется, с тобой не назначал! – обозлился Дмитрий. – Так что нечего передо мной тут обиженную куклу разыгрывать! Кому из нас двоих надо обижаться так это только мне. Зачем ты наврала всем, что я тебя изнасиловал? Из-за твоей лжи меня вытурили из университета! - Прости, Димочка! – стала ныть Анна, вцепившись снова в рукав своей жертвы. – Я просто тогда так обезумела от твоих слов, что не понимала, что творю. Но ты не беспокойся, мой папуля все исправит. Вот, увидишь! - Анна, тебе сколько лет? - Двадцать, - быстро ответила девушка. - Может, тебе уже хватит все свои проблемы скидывать на отца! Хоть ты и выглядишь уже взрослой, но ведешь себя, как пятилетняя девочка. - Димочка, котик, почему мы ссоримся? – попыталась девушка помириться со своим якобы кавалером. – Давай все забудем, и ты лучше меня покатаешь на машине. А потом мы можем заехать в один очень милый ресторанчик на Кутузовском проспекте.… А потом ко мне… - при этих словах студентка соблазнительно лизнула язычком верхнюю, пухлую губку, давая понять Дмитрию, чего ей надо от него. Если бы не тот факт, что эта девица была его студенткой, и еще причиной его увольнения из университета, то Дмитрий, не раздумывая, запрыгнул бы с ней в ее автомобиль и увез бы ее туда, куда она умоляла его так страстно. - Анна, я тебе говорил это тогда, повторю это и еще раз, - сказал он, убрав ее теплую ручку со своего рукава. – Ты моя студентка.… Теперь бывшая… - Правильно. Наконец ты это сам признал. – Пошла в атаку девушка. - Значит, теперь мы можем быть вместе. Теперь тебя никакие ограничения не сдерживают. - Анна, какая ирония судьбы! Даже после этого факта я не буду с тобой. - Почему? - Потому, что с таковой, как ты, не имеют серьезных, длительных отношений. - Почему? - Потому, что на крашеных куклах не женятся. Анна призадумалась, а Дмитрий воспользовался этим и вырвался от нее, ускорив шаг. - Сам ты крашеная кукла! – услышал он обиженный голос девушки, будучи уже на другой стороне улицы. Черный фургон стоял у обочины, мимо которого прошел Дмитрий, обдумывая дальнейшие планы на жизнь. Секунду спустя к нему подъехал мотоцикл. Его владелица была одета в кожаные штаны и куртку черного цвета. Сняв шлем, под которым прятались длинные каштановые волосы, она, прежде постучав, вошла в фургон. - Здравствуйте, мальчики! – поздоровалась девушка с двумя парнями в черных костюмах. – Неужели этот дипломированный ловелас и есть тем человеком, которого мы искали? - Да, - ответил парень с лысиной на голове. Другой парень тем временем был занят делом. Он что-то внимательно рассматривал на мониторе компьютера. Потом сняв наушники, он радостно воскликнул: - Вот, смотрите! – На большом плазмином экране, который занимал четверть фургона, появилось изображение. Девушка внимательно стала смотреть записанные кадры. - Да, уж, сердцеед хренов! – съязвила она, отчего-то сильно расстроившись. - Я бы такую конфетку так прокатил! – объявил парень с волосами. – А он ее послал куда подальше! - Может он гомик или импотент? – предложила девушка. - Нет, ни то, ни другое, - запротестовал парень с лысой головой. - Откуда такая уверенность? – не сдавалась девушка. - Недавно мы подслушали любовную прелюдию этого субъекта и его подружки. Они этим занимались в лифте. Было уже далеко за полночь. Девица так стонала, что я думал, она перебудит весь подъезд. - Кстати, меняет он женщин с невероятной скоростью, - добавил другой парень. – Ни с кем не встречался больше двух недель. И это при том, что живет он все еще с родителями. Они у него пенсионеры. Все время проводят в квартире. - Стало быть, он их оприходует в лифтах всего города! Прям какой-то маньяк-извращенец! - У него есть собственная квартира, о которой его родители даже и не ведают. Вот туда он и приводит своих красавиц! - Странный тип! – призадумалась девушка. – А, кстати, сколько ему годиков от роду? - Тридцать восемь, - ответил парень без волос. – Женат ни разу не был, детей тоже нету. - Интересно, почему он скрывает от родителей свою любовную берлогу? - Просто ты не видела его родителей. Они у него уникумы, как и он сам! Лифт открылся, и Дмитрий вышел на площадку. Не успел он прикоснуться к звонку, как двери квартиры открылись. Перед ним стоял его отец, человек он был тучный, которому перекатило далеко уже за семьдесят. Николай Петрович был явно не в настроении. Он молча пропустил сына в квартиру. Заперев двери, он сказал: - Мы с мамой ждем тебя в гостиной. Бывший профессор исторических наук медленно вышел из коридора, оставив сына одного. Дмитрий снял ботинки и пошел следом за отцом. Его взору предстала очень трогательная картина. Мать Дмитрия лежала на диване с мокрой тряпочкой на лбу. В кресле напротив нее сидел его отец. - Как ты мог, Димитрий! – поднесла Инесса Павловна руку ко лбу, показывая, как она страдает. – Я и представить себе не могла, что ты на такое способен. Мы тебя с отцом так не воспитывали. Ой, мне плохо! – застонала женщина, схватившись за сердце. - Дорогая, тебе плохо? – спросил Николай Петрович, подбежав к супруге. – Я все-таки вызову врача. - Не надо, - ответила она. - Меня выгнали из университета, - сухо констатировал Дмитрий. – Кстати, с такой репутацией меня больше никуда не возьмут, даже в простую школу. Родители учеников не позволят, чтобы их родное чадо воспитывал учитель-насильник! - Ты так спокойно об этом говоришь, как будто ничего страшного не случилось! – возмутился Николай Петрович. - Надеюсь, вы не верите тем гадким сплетням о вашем единственном сыне? – спросил Дмитрий, поочередно посмотрев на обеих родителей. - Конечно, нет, - ответил его отец. – Только эта девица имеет очень влиятельного родителя! Даже я со своими связями не могу тебе помочь. - Мы так мечтали с твоим папой, чтобы ты пошел по его стопам, - сказала Инесса Павловна, - чтобы ты добился даже большего, чем Колинька. И теперь все, конец нашим мечтам! - Нет, дорогая, это еще не конец, - успокоил муж жену. – Дмитрий это натворил, он это и исправит! - Как это можно исправить? – не успокаивалась Инесса Павловна. - Наш Димочка жениться на этой Милосской. Инесса Павловна от неожиданности даже присела на диване, а Дмитрий был сильно удивлен, откуда отцу было известно об этом факте. - Пока ты спала, дорогая, - обратился Николай Петрович к супруге, - я встречался с отцом этой Анны Милосской. – Оказывается, его дочка безумно влюблена в нашего Диму, а он ею пренебрегает и отвергает, поэтому та вдалась на такие экстренные меры. Эта история будет замята и честное имя нашего сына будет восстановлено, если он жениться на этой девушке. - И что ты ответил на это предложение, Колинька? – полюбопытствовала женщина, сияя от счастья. - Сказал, что наша семья согласна, конечно. Свадьба состоится как можно быстрее. - Как замечательно! – обрадовалась Инесса Павловна. – Как все хорошо уладилось! Наконец-то наш Димитрий жениться и скоро подарит нам внуков! – Жена обняла мужа за плечи и поцеловала его в щеку. – Димочка, правда, как все замечательно сложилось?! – обратилась она к сыну. Только повернув голову в ту сторону, где еще минуту назад стоял их сын, она удивилась. Дмитрия не было в комнате. Глава 2 Листья опало с деревьев. Ноябрь начался дождями и утренними сумраками. Прохожие горожане кутались в теплые шарфы и варежки. Было уже около восьми часов вечера. Дмитрий бродил грустными улицами Москвы. Мимо него проходили уставшие люди, спешившие домой с работы. У всех были невеселые лица и, это еще больше угнетало Дмитрия. Он раздумывал о скоротечности жизни. Ему уже было почти сорок лет, а он так и не жил по-настоящему. Жестокая правда терзала ему сердце. Он был неудачник. Хотя многие так бы не сказали. Большинство его знакомых считали его счастливчиком и завидовали его жизни. Однако ему самому уже было так тошно от его якобы счастливой жизни, что уже не было сил так существовать. Он ненавидел свою работу преподавателя истории в университете и только работал там ради своих родителей, особенно отца. Они гордились им. Но эта скандальная история решила за него то, на что он никак не решался сам. Он не сожалел о случившемся. Но вместо того, чтобы радоваться, он впал в депрессию. Ведь его родители будут несчастливы от осознания того, что их сын так опозорил их перед соседями, знакомыми. На них падет такое пятно, от, которого не отмоются еще не меньше двух поколений Соколовых. Хотя вряд ли это поколения появиться на свет, потому что Дмитрий все никак не находил подходящую женщину на роль матери его детей и вряд ли найдет. Все те женщины, с которыми он имел дело и близко не походили на ту единственную девушку его мечты, которую он видел дважды во сне. Она была так прекрасна! Так идеальна! Но он столько ждал, столько ждал! А она все так и не явилась ему! Конечно, было безумием любить несуществующую девушку, но он ничего не мог с собой поделать. В каждой женщине он искал хотя бы малую долю сходства с девушкой из его снов, но так и не нашел. Самое худшее было то, что он не мог больше никого полюбить, никто не пробуждал в нем те чувства, которые пробуждала несуществующая девушка из сновидений. Вдали показался Бородинский мост. Дмитрий часто здесь гулял, когда ему было плохо. Он мог больше часа здесь стоять, всматриваться в реку и раздумывать о жестокости бытия. - Прикурить найдется? – спросил его прохожий человек, таких же лет, что и он сам. - Да, пожалуйста, - ответил Дмитрий, дав незнакомому мужчине спички. Пока мужчина прикуривал, Дмитрий смотрел на затуманенный мост. - Вот, возьмите, - услышал он голос незнакомца, который протянул ему спички. – Спасибо большое. - Оставьте себе, - ответил Дмитрий. – Мне они уже больше не нужны. - Бросаете курить? – спросил незнакомец. – Молодец! Я вот все ни как не могу. Ну, ладно, удачи вам. - Вам тоже. Мужчина пошел в противоположную сторону, а Дмитрий направился к мосту. Дождь усилился, но Дмитрия это не остановило. Он подошел к поручням моста и стал всматриваться в темноту. Стук дождя об асфальт навевал страшную тоску, а колыхание воды манило в глубину бездны. Пустота в сердце и ужасное одиночество, или еще что-то неизвестное, толкнуло Дмитрия к радикальным мерам. Он выбросил пачку сигарет через мост в реку-Москву. - Да, я бросаю курить, - сказал он, вспомнив незнакомца. – Там уже не покуришь! – Эта фраза заставила его улыбнуться, но не изменила его решения. Дмитрий взобрался на поручни моста и уже был готов прыгнуть в бездну, как вдруг он услышал «нет», и чьи-то руки вцепились в его куртку, не дав упасть в пропасть. Однако потом Дмитрий все-таки ощутил падение об асфальт. Еще он почувствовал, что лежит на чем-то мягком и теплом. Открыв глаза, он увидел перед собой чьи-то удивленные глаза. Присмотревшись, он понял, что это лицо принадлежало женщине. - Спокойно, парень, - сказала девушка, находившаяся под его крепким телом. – Всем бывает хреново в этой жизни. Но не надо вдаваться к таким методам излечения депрессии. Ты же красив, молод, здоров! Надо только найти то, ради чего была бы охота жить. Пока девушка уговаривала самоубийцу отказаться от его ужасного решения, тот сам внимательно изучал свою спасительницу. Внезапно одна мысль пронзила его словно молния. Она! Это же была она. Та самая девушка из его снов – его истинная любовь! Дмитрий сглотнул, закрыв при том на минуту глаза. В голове мелькнула мысль, что он умер и очутился на небесах. Все-таки рай оказался действительно блаженством! Та единственная и неповторимая девушка его грез лежала под ним, в его крепких объятьях, что-то шепча ему на ухо. От такого райского наслаждения у него помутился рассудок. Он, убрав со лба прядь ее волос, прильнул к ее манящим губам. Дмитрий настолько растворился в этом жгучем и страстном соединении губ, что не заметил сопротивления девушки. Задыхаясь от нехватки воздуха и от боли, пронзившей его рот, он отстранился от девушки. Ощутив кровь на нижней губе, он понял, что это милое создание укусило его. - Наглец! – зашипела она, оттолкнув его в сторону. – Бабник хренов! Несколько секунд понадобились им, чтобы встать на ноги. - Негодяй! Лучше бы ты утонул в реке! Тогда ты себе такое не позволил бы! Дмитрий смотрел удивленно на девушку, с которой стекали капли грязной воды из лужи, в которую они упали. Волосы ее были также влажными от дождя. - Я разве не умер? – спросил озадаченно он. – Ты живая? – Дмитрий протянул руку к девушке, чтобы прикоснуться к ней и убедиться в его догадках. - Только еще раз посмей ко мне прикоснуться! – пригрозила девушка, сердито зарычав, словно дикая кошка. Она стряхнула ладошкой капли воды с кожаной куртки и добавила: - Надеюсь, ты больше не полезешь через мост в реку, а то больше некому будет тебя спасать. Сказав эти слова, она бросилась бежать. Сообразив, что девушка его мечты убегает от него, он бросился бежать за ней. Добежав до конца моста, он увидел, что эта строптивая кошка запрыгнула на мотоцикл и умчалась прочь. Над аэропортом сгущались тучи. Но они не могли остановить самолеты. Те взлетали и летели по назначению. Люди в черных костюмах и солнечных очках суетились возле одного из ангаров. Они грузили огромные ящики в Боинг B757 F. Всем этим управлял Сергей Любецкий, по кличке Майор. - Быстрее, быстрее, - командовал он. – Вы здесь не арбузы грузите. Все должно быть готово к приезду Главной. - Майор, я лично прибыл, как только мне позвонили, - сообщил пилот самолета. - Отлично, Игорь, - похлопал Любецкий коллегу по работе. – Иди, осмотри свою птичку. Может ей надо кое-какие перышки смазать. - А куда мы на этот раз летим? – спросил пилот. - Что за нездоровое любопытство?! - Ну, надо же ходьбы знать, сколько горючего заливать! - Как всегда, полон бак, - ответил Любецкий. – А нужные канистры уже загрузили внутрь. Нечего тебе волноваться чужими проблемами. Ты свою работу знаешь. Так что нечего пихать свой нос, куда не следует. - Ладно, ладно, Майор. Не кипятись ты так! Игорь ушел в направление самолета, а Любецкий продолжил раздавать команды. Дмитрий проснулся от надоедливого звонка мобильного телефона. Открыв глаза, он ощутил ужасную боль в висках. От этого он молниеносно закрыл глаза обратно. Это действие привело к облегчению, но, однако мобильник продолжал трезвонить, этим нервируя Диму. Он, не открывая глаз, нащупал в кармане трезвонящий предмет. - Алло! Что надо?! – грубо ответил Соколов, ответив на звонок. – Меня нет дома! Я улетел на Юпитер! Нечего мне звонить и меня искать! Не дав человеку на другой стороне и слова вставить, он выключил мобильник. Медленно открыв глаза, Дмитрий попытался припомнить, от чего он напился до такого ужасного состояния. Он никогда не злоупотреблял горячительными напитками, только изредка в кампании близких друзей. Что же такое страшное могло бы произойти, из-за чего он набрался до белой горячки? Ведь тот факт, что он целовал девушку своей мечты, нельзя не назвать галлюцинацией. Однако это было столь упоительно приятно, что он готов еще сотню раз мучиться от столь жуткого похмелья, чтобы испытать райское блаженство. Соколов встал с постели и медленно пошел в ванную, слегка пошатываясь в разные стороны. Он открыл кран и, набрав в ладоши холодной воды, брызнул ею себе в лицо. Посмотрев на себя в зеркало, он вдруг вспомнил реку и Бородинский мост. Неужели он пытался покончить жизнью? Дмитрий не мог никак понять: было это на самом деле или ему это приснилось. Не в состоянии решить эту головоломку, он решил отложить это дело до более подходящего момента. Прикоснувшись рукой к щеке, он ощутил жесткую щетину. Но браться за бритву он не спешил. Ему не нужно было идти на работу, родителей он пока не желал видеть так же, как и своих двух нынешних подруг. Так что ему не нужно было выглядеть сногсшибательно. Он вообще решил провести несколько дней дома, не отвечая ни на какие звонки. Только подумав об этом, как в квартире раздался звонок. Один человек мог знать его тайное убежище, его дядя Рома, родной брат его отца. Своих подруг он приводил по ночам, так что вряд ли они могли распознать улицу или номер подъезда. Им тогда было не до этого. Дмитрий подошел к двери и заглянул в глазок. Глава 3 Трехэтажная вилла вульгарно сияла яркими огнями, давая сразу всем понять, насколько был богат хозяин этого величественного особняка. Вокруг было настолько людно, что не было чем дышать, поэтому многие гости толпились не в помещении, а вокруг его стен, дыша свежим воздухом. На вечеринке Иннокентия Царина было все столь изумительным и изысканным, что никто не мог найти хотя бы малейшего изъяна, как в самом владельце виллы, так и во всем, что окружало гостей. Все приглашенные люди были избранными самым хозяином и были также сказочно богатыми, как и он сам. Откуда у Царина такие огромные статки точно ответить не мог никто. Одни говорили, что он унаследовал свое богатство от дальнего родственника, у которого не было прямых наследников, кроме внучатого племянника. Другие верили в то, что Царин сам заработал эти деньги очень нехорошим путем. Каким именно - также были разные мнения. Кто-то верил в то, что Царин торговал наркотиками, кто-то в его везение в азартных играх, другие твердили, что у него сеть борделей по всему миру, а еще были сторонники теории, якобы Иннокентий Царин заключил договор с самим дьяволом: несметные богатства взамен на его душу. Но слухи остаются слухами, а правду знал только сам Царин, а ее открывать он не спешил никому. - Господин, к вам посетительница, - сообщил дворецкий Царина, войдя в его кабинет, где он спрятался от надоедливых и шумных гостей. – Госпожа Арсеньева. - Сама Арсеньева! – удивился Иннокентий, приподняв правую бровь. - Какие будут распоряжения? - Пускай, конечно, - ответил тот. Дворецкий вышел, а Царин встал из-за своего рабочего стола, чтобы поприветствовать столь величественную гостью. Пением этой великой артистки он восхищался с самого начала ее карьеры. - Дорогая Диночка, какая честь видеть вас лично в моем доме! - радушно поприветствовал хозяин свою гостью, когда та вошла в его кабинет. – Мои глаза никогда еще не видели столь изящной красоты! – Он галантно поцеловал даме руку, приглашая ее присесть на диване. - Ах, вы льстите мне, молодой человек! – сказала Арсеньева, сев на диване. – Моя настоящая красота уже увяла. Мне уже шестьдесят лет. - Это вы мне льстите. Ко мне уже нельзя обращаться, как к молодому человеку. Мне уже далеко за тридцать, мадам. А вы что в шестьдесят, что в тридцать, - разницы нету! Вы столь обворожительны, что я не могу отвести от вас глаз. И это не грубая лесть, а правда. - Ах, Кеша, как приятно такое слышать от столь красивого и импозантного мужчины, как вы! – выпалила на одном дыхании Арсеньева. – Вы не против, если я буду вас так называть? - Нисколько. Даже наоборот, обижусь, если вы это не сделаете. – Царин присел возле своей гостьи. - Вот, и чудненько! – воскликнула радостно Арсеньева, хлопнув три раза в ладоши. – Чувствую, мы найдем с вами общий язык. - Непременно, Диночка. – Царин встал с дивана. – Какой я невежда! Забыл предложить такой прекрасной даме что-нибудь выпить! - Ах, ну, что вы! Такая мелочь! Не стоит себя так казнить из-за такой ерунды! - Нет, стоит. Это непростительная грубость и оплошность с моей стороны! Царин подошел к столу и поднял трубку телефона. - Василий, будьте столь любезным, принесите лучший напиток для госпожи Арсеньевой и меня, - попросил он дворецкого. - Кешенька, не надо было себя так утруждать! – закатила глаза великая артистка. – Я и без спиртного уже пьяна из-за вашего присутствия! - Диночка, еще никто не делал столь лестный мне комплимент! Вы - Богиня красноречия и учтивости! И мне стоило было себя так утруждать, чтобы услышать такие приятные слова из ваших уст, мадам! В двери постучали и затем они отворились. В кабинет вошел дворецкий с золотым подносом, инкрустированным бриллиантами, которые сияли, словно лучи солнца. На нем стояла бутылка изысканного коньяка с двумя бокалами, столь тонкой ручной работы, что они казались какими-то неземными, божественными. - Спасибо, Василий, - поблагодарил Царин старого слугу, который поставил содержимое подноса на столик возле дивана, на котором сидела гостья. Дворецкий медленной, но галантной походкой вышел из кабинета, закрыв за собой двери. - Кстати, мой дворецкий Василий, который только что вышел, в вас влюблен без ума, - поведал Царин своей гостье, разливая царский напиток в бокалы. – Только не говорите ему, что я выдал его тайну, да еще вам. - Почему же он мне даже слова не сказал? – удивилась Арсеньева, принимая бокал из рук Царина. - А что бы он вам мог сказать? Госпожа Арсеньева, я вас люблю? И что бы вы ответили, мадам, бедному несчастному влюбленному? - Да, вы, Кеша, конечно, правы. Ничего хорошего из этого бы не получилось. - Я уверен, что в последние минуты своей жизни Василий будет вспоминать встречу с вами, госпожа Арсеньева, - грустно подытожил Царин. – А вы уже забудете о нем, как только переступите порог моего кабинета. Вас окружат снова ваши воздыхатели и поклонники, и вы больше никогда не вспомните о бедном дворецком господина Царина, который вас любил, любит и будет любить до последней минуты своей жизни. - Как это все грустно! Давайте, не будем больше говорить о разбитых сердцах, - предложила Арсеньева. - Хорошо, - согласился Царин, взяв свой бокал. – Давайте выпьем за счастливую любовь, и главное, взаимную! - Замечательный тост! За это и выпьем! Арсеньева и Царин неспешно пригубили немного коньяка. - Какой изумительный вкус и аромат! – восхитилась женщина после первого глотка. - Столь сказочный напиток я никогда еще не пила! А перепробовала я немало коньяков! Можете мне поверить на слово. - Не сомневаюсь, - улыбнулся кошачьей улыбкой Царин. - Не подумайте, что я злоупотребляю спиртным, Кеша, - попыталась выправить свою оплошность Арсеньева. – Я просто… - Я имел в виду, что не сомневаюсь в том, что вы никогда не пили столь божественного напитка, чем этот. Арсеньева снова сделала глоток и, закрыв глаза, сладко промурлыкала. - А что вы скажете после второго глотка, мадам Арсеньева? – спросил Иннокентий, любуясь обворожительной женщиной. - После такого не жалко и умереть! – ответила тихим обмяклым голосом Дина. После слов женщины Царин также сделал несколько глотков. - Вы это хотели услышать? – задала вопрос Арсеньева, сделав еще один глоток. - Именно это я и ожидал услышать. - Как называется этот коньяк? Где он выпускается? – потребовала Арсеньева. - Называется он «Сладкое мгновение», - ответил Царин, пригубив еще немного коньяка. – А изготовляется оно, точнее изготовлялось в одном городке, которого сейчас уже нету. - Что, значит, нету?! – встревожилась Арсеньева. - То и значит, что нет городка - нет и «Сладкого мгновения». - Как?! Не может этого быть! - Как это звучит не прискорбно, но рецепт этого коньяка сгорел вместе с городком, в котором его изготовляли, - закончил Царин. Арсеньева откинулась на спинку дивана, положив руку себе на лоб, пребывая в отчаянии. - Но вы не волнуйтесь, Диночка, - стал ее успокаивать Иннокентий. – У меня еще осталось немного. Женщина посмотрела грустными, почти несчастными глазами на полупустую бутылку коньяка и от увиденного схватилась за сердце. - Как мало радости от денег, если ты не можешь на них получить то, чего желаешь больше всего в жизни! – простонала Арсеньева. - Не волнуйтесь вы так, Диночка. У меня для вас есть подарок. - Ах вы, негодный мальчишка! – стала причитать Арсеньева. – Сделали меня на миг самой счастливой женщиной в мире! И так же легко оставили меня несчастной на всю оставшуюся мне жизнь! Царин встал с дивана, взял трубку и сказал пару слов на непонятном для Арсеньевой языке. Через три минуты в кабинет постучали. - Войдите, - разрешил хозяин дома. Двери открылись и в кабинет вошли два мужчины в служебной форме. Они поставили огромный ящик посередине комнаты и также молча вышли. - Это вам, моя госпожа, - сообщил нежным голосом Царин. – Взгляните, пожалуйста, и я, уверен, что на вашем личике опять засияет яркая улыбка. Арсеньева послушалась мужчину, чтобы того не обижать. Она была уверена, что его подарок не сделает ее счастливой. Но когда увидела ящик, полон бутылок, ее сердце на миг оттаяло. Ее вдруг осенила мысль, что это может быть коньяк, о котором она уже и не мечтала. - Сорок бутылей «Сладкого мгновения» на каждый ваш день рождения, мадам Арсеньева, - сказал ласково Царин. – И пусть в тот момент, когда вы будете его пить, вы будете вспоминать меня. - О, Кеша! – простонала радостно женщина, не веря своему счастью. – Что я могу для вас сделать, мой мальчик?! Просите, что хотите, я все для вас сделаю. - Просто будьте счастливы, мадам. И хоть изредка вспоминайте обо мне и о моем дворецком Василии. Глава 4 - Кеша, у меня к вам есть еще одна просьба, - очень осторожно молвила Арсеньева. Было видно, что она волновалась. Хотя по внешнему виду это никак не выражалось. Она была столь искусной актрисой, что на ее лице это нигде не было написано. Наоборот внешне она была одно спокойствие. - Только вот не знаю, с чего начать. - Мадам, а вы начните с самого главного, - предложил ей Царин. Арсеньева встала с дивана и подошла к окну. Она долго над чем-то раздумывала, решалась – говорить или не говорить. - Дорогой мой мальчик, если бы вы встретились со мной лет так тридцать назад, я уверена, вы бы в меня влюбились, - после долгих раздумий молвила Арсеньева. - Диночка, дорогая, я и так… - Не надо говорить, что вы влюбились в старуху! – Арсеньева повернулась к хозяину дома лицом. – Каковой я сейчас являюсь! Хватит лести! От вас, мой мальчик, я ее не потерплю! Мне хватает тех ухажеров, якобы в меня влюбленных. Дина повернулась опять к окну, всматриваясь в голубое небо, на котором не было видно ни облачка. - В молодости я была красавицей, какую было не сыскать в те годы нигде в целом мире, - грустно и радостно сказала женщина. – И я бы отдала все на свете, чтобы вернуть дни молодости. - И чем именно вы готовы ради этого пожертвовать, мадам? – спросил Царин. - Всем, - ответила Арсеньева после минутного раздумья. – Даже славой, сценой. Женщина отвернулась от окна и подошла к ящику с бутылками коньяка. - Я даже пожертвую этим божественным напитком, - сказала она. – Хотя я прикипела к нему всей душой. Арсеньева подошла к Царину и села рядом с ним на диване. - Слава – это как наркотик! Раз на него подсел – больше с него не слезешь! Поклонники, фанфары, яркие огни, толпы фанатов, вечно гоняющиеся за мною журналисты, самые красивые и желанные мужчины у моих ног и не только у моих ног, а и у моей постели, вечно льющееся шампанское, тонны красной и черной икры, разные подарки, цены которым нет, ночные тусовки и вечеринки, сотни шкафов с шикарными платьями и туфлями.… Это с одной стороны. А с другой стороны – страшные завистники, самые злобные враги, коварные друзья, попросту желающие нажиться от дружбы или знакомства со мною, сплетники, плетущие за моей спиною паутину лжи, в которую впутывают меня с ног до головы…. А что самое грустное – отсутствие любви! - Диночка, не может такого быть, чтобы вас не любили! – удивился Царин. – Ведь даже я вас люблю после несколько часов знакомства с вами. Что же говорить о ваших кавалерах! Они, наверное, ползают у ваших ног, вымаливая вашего внимания и любви. - Все это так, Кешенька, но я говорю о любви взаимной, - грустно молвила Арсеньева. - Такой, о которой пишут в книжках, поют в песнях, рисуют на холстах. Ради такой любви не жалко и умереть! Были несколько мужчин, которые меня любили по-настоящему, я это чувствовала, но которых, к сожалению, я не любила. Или это божье наказание или судьба такая жестокая – лишить меня сердца! - Как это? – не понял Царин. – Что вы имеете в виду? - Может, я бессердечная или бесчувственная?! - Нет, мадам, что вы. У вас столько тепла и доброты, что вас невозможно не любить. - Царин взял руку женщину и нежно прикоснулся губами к ее ладошки в теплом поцелуе. – Вы само совершенство! Диночка, вы созданы, чтобы вас любили и боготворили! Арсеньева расплакалась. Царин очень бережно прижал ее к своей груди, поглаживая ее по спине, успокаивая ее нежными и приободряющими словами. - Кешенька, к большому моему несчастью и несчастью тех мужчин, которые меня любили и еще любят, у меня не было настоящих искренних чувств. Вы же понимаете, о чем я сейчас толкую? - Да, конечно. Арсеньева высвободилась из дружеских объятий Царина. - Я имею, в виду, такую любовь, которая заставляет тебя мчать сквозь бури и ураганы, сквозь годы и расстояние, ждать годами, утратив всякую надежду, но все же верить слепо на встречу с тем, кто послан тебе небесами, с тем, кого ты чувствуешь каждой клеточкой своего тела и всеми фибрами души. - Да, я понимаю, о чем вы говорите, мадам. - Вы кого-то любили, Кеша, ради кого готовы пожертвовать всем? - Да, любил, люблю и буду любить, хотя ее больше нету с нами в этом мире, - грустно молвил Царин. При этом его глаза потускнели, а лицо приобрело мрачный вид. - Разве ваша жена умерла? – удивилась Арсеньева. - Да, много лет назад. Я не люблю об этом говорить, потому что это мучит меня изнутри, будто кто-то или что-то режет меня ножами медленно и страшно болезненно. - Но мне говорили, что вы сейчас женаты. Вот, сплетники! Вруны! - Я действительно женат, - ответил неохотно Царин. - А мне не говорили, что вы были дважды женаты! - Ну, и хорошо. Надеюсь, что и вы никому не расскажете об этом, мадам. - Можете, даже не сомневаться, молодой человек. - Мне ее не хватает до жути, - с резкой болью в голосе добавил Царин. – Она была для меня всем! Арсеньева видела, как воспоминание об этой женщине мучили Царина, поэтому решила перевести тему разговора, чтобы его как-то отвлечь от столь болезненных мыслей. - А мне вот не приходилось никого любить. И это терзает мое сердце, словно рой диких пчел, жалящих его ежеминутно, ежесекундно. Я даже создала себе образ человека, которого я люблю, которому дарю всю себя до последней клеточки. Но в реальном-то мире нету такого человека! Нету! Дина вытерла слезинку, скатившуюся по ее щеке. - Имея все в этом мире, что только может пожелать нормальный человек, я не имею ничего! – подытожила грустно Арсеньева. - К огромному нашему сожалению, Диночка, мы не властны над судьбами. Я когда-то так же, как и вы, считал, что могу в этом мире все, имея богатство, но потеряв ее, я осознал, насколько я ничтожен и бессилен. Кто-то там выше облаков показал мне, кто правит миром на самом деле! – Царин указал рукою вверх. – Можно сказать, поставил меня на место. А то я был возомнил, что не хуже его, а даже выше! Какая наивность! Есть все-таки в мире нашем грешном такие желания, какие не купишь на деньги. - Кеша, а я все-таки верю, что встречу свою любовь, - сказала Арсеньева, и глаза ее заблестели. – И в этом, надеюсь, поможете мне вы. - Я? – удивился Царин. – Как? Я же только что вам рассказал, что я не Бог. Как я вам смогу помочь? У меня для этого нету столько возможностей, чтобы воплотить вашу мечту в реальность. - А я слышала от других людей, что вы обладаете все-таки такими возможностями, которые не даны всем другим. - Интересно, интересно! – сыграл дурачка Царин. Он догадался сразу, о чем пойдет речь. Только вот он не знал, откуда у Арсеньевой эта информация. Кто ее посвятил в тайны братства молодости? Ему нужно было это осторожно выяснить. - Какие же возможности есть у меня, которых нет у других? - Меня послал к вам Алекс, - ответила дама, внимательно изучая его реакцию. Царин также внимательно изучал женщину. Он хотел уловить в ее чертах, что-то такое, что расскажет ему – блефует она или нет. Алекс был его правой рукой. Он доверял ему, как самому себе. Этот человек никогда бы его не предал. - Алекс сказал, что вы меня поймете, - продолжила женщина. – Еще он сказал, что вы сделаете все возможное, чтобы мне помочь. - Какой пароль он вам передал, мадам? – спросил Царин. - Сейчас вспомню, - задумалась Арсеньева минуты три. – Нету никакого пароля, гражданин Царин. - Правильно, - согласился он. Царин встал и подошел к столу. Сев в черное кожаное кресло, он открыл тумбочку и вытащил оттуда папку. - Кеша, если вы мне поможете, я вас щедро отблагодарю, - сказала быстро Арсеньева, к которой подкрался страх, что Царин собирается ей отказать. – Я свое слово держу. Можете не сомневаться. У меня с собой есть чековая книжка, и я готова прямо сейчас вписать туда сумму, которую вы запросите. Я же понимаю, что вам нужны средства, чтобы содержать охрану, врачей-экспериментаторов, лабораторию и многое другое, о чем я точно не знаю. И я готова за это заплатить. - А вы готовы стать одним из нас? – спросил вдруг Царин. - Что? – не поняла Арсеньева. - Вы готовы, мадам, стать членом братства молодости? – продолжил допрос Иннокентий. - Да, готова, - быстро согласилась дама. - А вы знаете, что требует наш статут? - Нет, но я готова сделать все, что вы от меня потребуете. - Мы ничего не требуем, мадам, - обиделся Царин, перелистывая бумаги. – Мы никого не заставляем идти в наше общество. Наши братья и сестры делают все добровольно, по их собственной воле. К нам очень трудно попасть, а выйти вообще невозможно. - Я готова к этому, Кеша. - Вы знаете, что вам придется расстаться со сценой, с вашими фанатами, ухажерами, известностью? – задал вопрос Царин, отложив один лист бумаги в сторону. Арсеньева призадумалась. Иннокентий очень внимательно изучал черты ее лица, и пытался понять, о чем она сейчас думает. Что она выберет? Вечную жизнь или славу? - Алекс говорил мне, что придется многим пожертвовать, - начала Арсеньева. – Но как я говорила вам, мой мальчик, я готова пожертвовать ради этого многим, даже сценой. И так мне петь осталось еще немного лет. Очень сомневаюсь, что в восемьдесят меня будут любить также пылко, как и сейчас. Так что я немногое теряю. - Вам придется инсценировать вашу смерть и организовать собственные похороны, - сказал Царин, внимательно изучая Арсеньеву. – После этого вы будете жить вечность под другим именем. Вас это не пугает, мадам? Вам придется отказаться от всех ваших прежних знакомых и близких вам людей, наблюдать издалека на скоротечность их жизни, видеть их смерть, и потом дальше жить без них. Вы готовы к этому, Дина? - Да, готова, - ответила спокойным голосом Арсеньева. – У меня и так никого нет. Я одинока в своей славе и богатстве. - Еще один вопрос и тогда вы сможете присоединиться к братству молодости. - Спрашивайте, - сказала дама. - Какая у вас группа крови? - А какое это имеет значение? – удивилась Арсеньева. - Большое! - Вторая. - А какой резус? - Что? – не поняла женщина. - Резус какой – положительный или отрицательный? - Положительный, - ответила она. Глава 5 Иван Соколов сидел за своим рабочим столом и работал над рукописью, материал для, которой он собирал всю свою сознательную жизнь. Вдруг раздался звонок. Отложив очки в сторону, он не спеша открыл двери. - Коля?! – удивился Иван появлению своего старшего брата, которого он не видел уже много лет, хотя они и жили в одном городе. Николай вошел в квартиру брата так быстро, что тот даже не успел пригласить его войти. Иван закрыл двери и пошел вслед за братом. - Где он? – резко спросил старший Соколов, осматривая однокомнатную квартиру своего близкого родственника. - И тебе привет, братишка! – Вместо ответа сказал Иван. – Давно не виделись. А ты постарел! - Да и тебя время не пощадило! - Да время еще та сука! Никого не щадит! – задумчиво молвил младший Соколов. - О том, как мы жили все эти годы, поговорим потом, если захочешь, - резко сказал Николай. – Хотя я и так знаю, как ты провел все эти годы… - Николай обвел глазами комнату, давая брату понять, о чем тот думает. – Сейчас меня волнует только мой сын! - Дима? А что с ним? – обеспокоенно спросил Иван. – С ним что-то случилось? - Ты как будто не знаешь! Не притворяйся дурачком! – Обозлился Николай. – Где ты его прячешь? - Кого? Диму? – не понимая, о чем говорит брат, Иван пошел следом за ним. Николай поочередно осмотрел ванную комнату, кухню, заглянул во все шкафы в квартире. От того, что его сына здесь не было, он сел на диван и схватился руками за голову. - Я знаю, что Дима не прекращал с тобой общаться, - тихо сказал Николай. Иван молчал. – Мы с ним вчера немного повздорили. Он не пришел ночевать. На звонки телефонные не отвечает. - Из-за чего-то хоть поссорились? – поинтересовался Иван. – Наверное, снова учили Диму, как надо жить? - Мы с Инессой только хотим, чтобы он был счастлив. - Может, у него другое представление о счастье. - Наверное, такое же, как у тебя. И что хорошего в таком счастье? Ни детей, ни семьи, ни карьеры! Я не хочу такого для своего единственного сына. Посмотри, до чего ты докатился, Ваня! Ты же был лучшим специалистом в области истории! Тебя ждала слава не только в России, но и за рубежом! А ты все променял на то, чтобы заниматься.… Как ты там тогда говорил? А вспомнил! Делом всей твоей жизни! Только вот, что ты имеешь от этого дела? Что ты молчишь, братик?! Да это из-за тебя тогда у отца случился сердечный приступ! Это ты виноват в его преждевременной смерти! Дмитрий вышел из самолета. Еще два назад он не смог бы себе даже представить, что вот так будет близок к своей мечте. Когда в двери позвонил незнакомец, Дмитрий поначалу не хотел даже открывать двери, но что-то внутри ему подсказало, что это его судьба стучится в двери и он не должен от нее отказываться. Соколов без промедления согласился на предложение незнакомца, ведь ему не было что терять. Родителям он отослал сообщение на мобильный телефон, что уезжает на некоторое время, чтобы решить, как дальше жить. - Дмитрий, вот мы и прилетели, - сказал Алекс, хлопнув его по плечу. – Ну, так что? Ты еще не жалеешь о своем решении? - Нет, не жалею, - ответил Соколов. - Тогда по машинам! Нам еще предстоит два часа трястись по этим диким ухабам. Алекс оставил Диму и подошел к Любецкому. - Смотри, чтобы ребята осторожно разгрузили самолет и также бережно все перетащили в фургоны, - распорядился он. - Конечно, шеф, - ответил Сергей. – Все будет пучком. О чем базар! - И еще одна к тебе личная просьба. - Да-да, конечно! Для вас, шеф, я на все готов. - Не надо, пожалуйста, вот так вульгарно изъясняться при Главной. Она этого не любит. И еще называй меня Алексей Сергеевич при ней. - Как пожелаете, шеф. - Дима, пошли, - обратился Алекс к Соколову, - нас ждет машина. Они спустились по трапу и сели в джип. Шофер завел мотор и машина тронулась. - Ты так и не спросил меня за всю дорогу о своем гонораре. Разве тебе не интересно? - Меня не волнует материальная сторона в этом деле, - ответил Дима. – Еще со школьной скамьи я загорелся этой идеей. Я ею жил все эти годы. Это стало моей главной целью в жизни. И вот теперь я так близок к своей мечте! - Ты действительно фанатик своего дела. Это хорошо. Это очень-очень даже хорошо! Ты главное делай свою работу, а о финансовой стороне не волнуйся. После этой экспедиции ты вернешься в Москву богатым человеком. Очень богатым! Соколов был поражен, насколько хорошо была организована экспедиция. Столько много специалистов было залучено. Столько много техники было предоставлено для пользования этим специалистам. Здесь были известные всему миру гении во многих отраслях науки. Они разговаривали на разных языках. Поэтому для общего понимания у каждого был свой личный переводчик. Каждый имел свою личную палатку, в которой была небольшая переносная кровать, коврик на полу, большой сундук для личных вещей, маленький столик со стулом, лампой и ноутбуком, самой новейшей разработки, а самое главное в таких погодных условиях - это обогреватель. - Ну, как тебе твое пристанище? – спросил Алекс, когда вошел в палатку Дмитрия. – Я вижу, ты уже немного обосновался здесь. - Немножко, - ответил Дима, выкладывая свои личные вещи из чемодана в сундук. - Какое твое первое впечатление от всего этого? - Если честно, Алекс, - начал Дмитрий, закрыв сундук и запихнув чемодан под кровать. Соколов повернулся спиной к собеседнику и продолжил: - Я думал, ты преувеличиваешь, когда с таким размахом описывал мне все это. Думал, ты просто пускаешь пыль в глаза. И представь мое удивление, когда я увидел собственными глазами всю грандиозность этой экспедиции. – Дима замолчал на минуту. Он почесал затылок. – Кто же этот человек, который спонсирует все это? Здесь же вложено столько денег! А ведь успешное завершение нашей экспедиции стоит под большим знаком вопроса! Кому же надо так рисковать ради неизвестности? - Дима, ты умный человек. Ты же понимаешь, что именно на твои знания полагается этот, как ты выразился, спонсор этого проекта. Конечно, успешное завершение его стоит под большим знаком вопроса. Но этот человек также, как и ты умеет мечтать. И у вас общая мечта! – Алекс подошел к двери. – Если бы у тебя были деньги, ты бы не задумываясь, вложил их в то, что ты веришь, невзирая на его успешное завершение. Алекс покинул Диму, так и не дав ответа на его вопрос. Он так заговорил его, что Соколов понял это только тогда, когда тот вышел от него. Но Дмитрия это не огорчило. У него еще будет время узнать всю правду. А пока у него на уме было обойти весь палаточный городок, чтобы получше его узнать. К его облегчению этот самый спонсор говорил на русском языке, поэтому большинство его коллег по экспедиции разговаривали по-русски. И по этой же причине у Дмитрия не было переводчика. В его присутствии не было необходимости. Это еще больше радовало его. Место, на котором расположился палаточный городок, было пустынным. Поблизости не было видно никакого селения. Только слева от городка возвышались горы. Палаток в городке Дмитрий насчитал около семидесяти. Пятьдесят были такими же, как и у самого Соколова, десять были вдвое больше предыдущих. В них поселились охранники, численность, которых была не меньше сорока человек. Пять палаток были предназначены для личных потреб каждого из городка. Две палатки были душевыми, одна женская, другая мужская. В самом центре городка расположилась огромнейшая палатка, которая занимала почти половину территории. Здесь была лаборатория. Дмитрий еще не успел в ней побывать. Его внимание больше занимало место, где можно было что-нибудь перекусить. Он так проголодался, что его желудок издавал жалобное урчание. А из палаточной столовки пахло разными вкусностями, от которых у Соколова сжало все внутри. Он уже решился заглянуть туда, ка вдруг его взору предстала палатка, которую Дмитрий еще не видел. Она значительно отличалась от всех остальных не только формой, но и цветом. Эта палатка была чуть больше Соколовой, но в ее внешнем виде было что-то такое, что указывало на некую неприступность и загадочность. - И тебе она кажется странной? – услышал Дмитрий за спиной. – Палатка нашей руководительницы Цариной! Он повернулся к незнакомцу. Тот был ниже самого Соколова приблизительно сантиметров десять, натуральный блондин с голубыми глазами. Лет ему было двадцать пять, тридцать. - Приятно слышать здесь родной язык, - сказал Дмитрий. – А то за последний час я не встретил никого, кто бы мог мне разъяснить, когда здесь обедают. - Проголодался? – улыбнулся тот. - До коликов в животе! - Так пошли, пообедаем вместе, - предложил блондин. – Я Сергей. - Дима. - За кушаньем и поболтаем. Столовка оказалась внутри очень даже вместительнее, чем казалась снаружи. Да и выглядело все здесь очень прилично и уютно. Больших столов было около шестидесяти, а маленьких приблизительно сорок. Меню в палаточном городке было очень разнообразным. Выбор пищи был почти, как в ресторане. Единственный минус – самообслуживание. Но Диму это не расстроило нисколечко. - Как хорошо, что здесь русские повара! – обрадовался Дмитрий, когда они сели с его новым знакомым за стол. – Я-то думал, придется питаться тут разными азиатскими деликатесами, вроде улиток или сырой рыбы! А здесь и щи, и вареники с картошкой, со сметанкой! – Дмитрий, перечислив содержимое подноса, принялся все выкладывать на стол. – И даже кисель! Мой любимый! Абрикосовый! - Организатор и спонсор этой экспедиции – русский, - объяснил Сергей, принявшись хлебать щи. – Иннокентий Царин очень богатый и влиятельный человек в России. У него там какой-то бизнес в Москве. Но какой именно толком так никто и не знает. - Понятно, - кивнул Дмитрий, поедая содержимое тарелок. – Обожаю булочки с чесноком! - Я вижу, тебя больше кушанье интересует, чем то, что я рассказываю. - Нет-нет. Я тебя внимательно слушаю, - сказал Соколов, принявшись за вареники. – Ох, какие вареники! – похвалил он мастерство поваров. – Я такие вкусные еще нигде не пробовал. - И ты еще говоришь, что меня внимательно слушаешь, - обиделся Сергей. – Да тебя эти пироги нужнее, чем моя болтовня! - Да-да, ты прав, - сказал Дмитрий. – Я с тобою полностью согласен. Он продолжал кушать вареники со сметаной, не обращая на собеседника никакого внимания. - Ты, наверное, даже не заметил бы, если я бы сейчас ушел. - А ты почему не ешь? – спросил Соколов, доев последний вареник и взглянув на полные тарелки Сергея. - Я не могу за минуту опорожнить две миски, как это сделал ты. Ну, ты и обжора! - Про таких, как я говорят: «Отменный аппетит!» Глава 6 Сергей оказался специалистом по компьютерам и всей технике, которая только есть в палаточном городке. Его залучили к этой экспедиции так же, как и самого Соколова. Однажды просто постучали в двери и предложили работу. Он, не раздумывая, согласился. Ведь на тот момент он скрывался из-за того, что его искала не только российская милиция, но и ФБР из самых Штатов, как хакера, который сломал пароль к сайту американской государственной безопасности. В мире хакеров он считался лучшим. Такого было не сыскать больше нигде. Лучший него пока еще не родился. После вкусного обеда Сергей повел Диму знакомиться с лабораторией. Внутри все оказалось настолько грандиозным, что у Соколова от восторга на минуту пропал дар речи. Лаборатория состояла из нескольких огромнейших помещений. В каждом было много компьютеров и разной спецтехники. На удивления Димы лаборатория уже было заполнена работниками «умственного труда». Это только он еще не приступил к работе. Здесь Соколов встретил Алекса. - Почему же меня не предупредили, что нужно уже приступить к работе? – спросил Дима. - Твое время работать еще не наступило, - ответил Алекс. – Ну, как ты уже освоился здесь? - Да. - Если что не ясно, подходи, спрашивай, не стесняйся. Я всегда готов к сотрудничеству. - Спасибо, буду иметь в виду. - Вижу, ты уже наладил контакты с Сергеем. - Скорее наоборот. Он со мной. - Ну, ладно, Дима. Я отойду, а ты можешь здесь остаться, понаблюдать за работой других. - А когда начнутся раскопки? - Скоро. - А точнее. - Дня через два, не больше. - Алекс, сколько тебя ждать?! – услышали они рассерженный, женский голос за спиной у Димы. - Мария, я сейчас освобожусь, - сказал спокойно Алекс. - Ты решил проблему, о которой я тебя просила? – продолжила женщина. Ее голос показался очень знаком Дмитрию, однако пока он не мог определить прав он или нет, потому что женщина находилась вне поля его зрения. Огромная спина Алекса и его длинные волосы мешали Диме увидеть желаемое. - Ну, как тебе сказать! – замялся Алекс. – Я ее решил. - Ну, так хорошо! Я очень этому рада. - Только боюсь тебе не понравиться, как я ее решил. После этих слов Алекс отошел немного в сторону, чтобы Мария смогла увидеть то, о чем он говорил. - Ты! – одновременно проговорили Мария и Дмитрий, уставившись друг на друга. - Что это значит, Алекс? – рассерженно спросила она помощника. – Я же просила найти другого человека. - Мария, не злись ты так, - попытался Алекс угомонить рассерженную начальницу. – Я все могу объяснить. - Что тут объяснять! Все и так ясно! Это все Кеша? – спросила она. - Да, милая, это моих рук дело, – сказал Иннокентий Царин, подкравшись незаметно к разговаривавшим людям. – Пойми, так надо было. Дмитрий был настолько шокирован, что видел и воспринимал все происходящее, как сквозь пелену. - А меня можно было хотя бы об этом проинформировать!? – продолжала злиться Мария. - Эва, ты знаешь мое мнение, - спокойно продолжил Иннокентий. - Давай не будем на людях это выяснять. Ты же понимаешь, что это невозможно найти такого специалиста, как Соколов за несколько дней. Да что я говорю! Даже за месяц, даже за полгода! Мы же искали Дмитрия больше пяти лет! И ты хочешь нас подставить из-за своей прихоти? - Ты, конечно, прав, Кеша, - наконец-то согласилась Мария. Соколов никак не мог прийти в себя. Ему не верилось в то, что он видел. Значит, все, что случилось на мосту, было правдой и он действительно целовал ее - девушку из его снов, девушку его мечты. Дима задумался над тем, как ее зовут. Он закрыл глаза и попытался припомнить, о чем только, что говорили его новые знакомые. Мария! Дмитрий мгновенно пришел в себя, услышав чей-то голос. Взглянув на собеседников, он припомнил суть разговора. И это снова ввело его в ступор. Почему Мария не хочет, чтобы он принимал участие в этой экспедиции? Это огорчило его очень сильно. - Ну, вот и хорошо! - радостно сказал Иннокентий. - Наконец мы все уладили! Царин поправил волосы и повернулся к Соколову, который очень пристально следил за ним. Дмитрию он показался очень странным. Его внешность была очень необычной. Черные волосы со смуглой кожей смотрелись шикарно. В нем соединились и азиатская, и славянская расы. Но изюминкой Иннокентия Царина были его зеленые кошачьи глаза и манера поведения. Его взгляд магнетизировал, проникал в человека, выведывая его потаенные мысли. - А ты, наверное, и есть Дмитрий Соколов, - обратился он к Диме. - Наконец-то я с тобой познакомился. Царин протянул руку для пожатия. - Я Иннокентий Царин, организатор этой экспедиции. - Очень приятно с вами познакомится, - Дима пожал его руку. За те несколько секунд, что их ладони соприкасались, Дмитрий ощутил странный прилив энергии. - И также самый счастливый человек на Земле, - добавил Царин, взяв при этом Марию за руку и нежно заглянув ей в глаза, - муж самой красивой и обаятельной женщины во всей вселенной. Что дальше говорил Царин, Дмитрий уже не слышал. Он даже не видел, когда все ушли, оставив его наедине со своими мыслями. Он пришел в себя уже на улице, почти находясь в пяти метрах от палаточного городка. - Она замужем, - тихо молвил он, тяжело вздохнув. Впервые в своей жизни Соколов почувствовал нотки зависти в душе. Как бы ему хотелось быть на месте этого Иннокентия Царина! Однако как все-таки жестоко судьба сыграла над ним шутку! Через столько лет поисков и ожиданий он наконец-таки нашел ту единственную и неповторимую, но она оказалась занятой. Ирония судьбы! И теперь ему с ней работать, видеть, как она мило сюсюкается со своим муженьком, знать, что по ночам она страстно отдается не ему, а этому миллиардеру! - Проклятье на мою бедную и тупоголовую голову! – выкрикнул гневно Дмитрий. – Я идиот, идиот, хренов! Втюрился в эту фифу, как последний не целованный девственник! Да пошло все это к черту! Я, как только захочу, так и выброшу ее из своей долбанной башки! Соколов оглянулся вокруг. Палаточного городка уже не было видно. Он настолько обезумел от горя, что не заметил, как заблудился. Сзади него распростёрлись степы, а спереди виднелись горные скалы, укрытые деревьями, а чаще кустарниками. Место казалось настолько пустынным и одиноким, как и сердце самого Соколова. Свинцовые тучи нависли над этой частью Земли, навевая еще больше тоску и раздирая то ли клыками, то ли когтями и без того растерзанную и окровавленную душу Димы. Невозможно было оторвать часть сердца, где хранилась любовь к Марии, при этом оставив вторую половину биться. Это было столь невозможным, как и оторвать небо от земли. - Эй, постой! - послышалось где-то позади. Дмитрий обернулся. Его зрачки расширились от увиденного. Он протер глаза рукавом. Но видение не исчезло. В десяти метрах от него стояла Мария. Она секунды две не двигалась, но потом решилась и быстрым ходом подошла к нему. - Нам надо поговорить, - сказала она официальным тоном. - О чем? – спросил холодно Дмитрий, не сводя из нее глаз. - Я увидела, как ты направился из городка и пошла за тобой, чтобы нас никто не смог услышать. - Зачем такая секретность? – иронично задал вопрос Соколов. - Послушай ты! Как там тебя?! – повысила она голос. - Дима, - ответил спокойно Соколов. - Да, Дмитрий! Я спасла твою ничтожную шкуру не для того, чтобы ты сейчас надо мной хихикал и не для того, чтобы ты своими мерзкими ручищами меня… - она запнулась, прикусив верхнюю губу. - …лапал, - договорил Дмитрий, удивленный, что она об этом заговорила, да и еще первая. - Ты тогда, конечно, не знал, что я замужем, - продолжила она. – Но сейчас тебе это известно. Так что не позволяй себе больше никаких вольностей в отношении ко мне! Иначе… - Иначе что?! – спросил Дмитрий. – Натравишь на меня своего благоверного и его банду головорезов?! Если я захочу, то поцелую тебя, когда захочу и где захочу! И твой муж мне не препятствие в этом! - Что!? – У Марии от услышанного глаза стали вдвое большими, а лицо пунцовым, как солнце на закате. – Да как ты смеешь мне такое говорить, мне, жене одного из самых богатых людей в мире! Да если я захочу, то от тебя и мокрого места не останется! Тебя закатают в бетон, замуруют в стенке самого угрюмого замка с привидениями, утопят с большим камнем на ногах… - Хватит, хватит! – остановил ее Дмитрий. – Я все понял. Все это случиться только тогда, если ты захочешь. Но я уверен, что ты такого не пожелаешь. Тебе слишком понравилось лежать подо мной и ощущать касания моих рук и губ! Поэтому ты этого не сделаешь. - Что?! – взорвалась Мария от пошлых слов наглеца. – Да ты… да ты.… Да мне не только не понравилось все это, но меня каждый раз тошнит, вспоминая этот кошмар! Ты только посмотри на себя, а потом на моего Кешу. Да ты и нисколечко меня не волнуешь! – указала она пальцами воображаемую длину. – Разве ты можешь тягаться с моим Кешей? Ты и на половину не красив, как мой муж! Даже если бы я не была замужем, я бы не обратила на тебя внимание! - Ой, ой, ой! Какая королева бензоколонки! Больно-то мне надо, ваше высочество, с вами путаться! Не настолько ты красива, чтобы позволить твоему муженьку меня кастрировать! - Да ты хам! - бушевала Мария. - Ты... Ты... - Да я хам! Но живой и невредимый! И тебе лучше поторопится в палаточный городок, пока господин Царин не заметил пропажу своей драгоценной и бесценной женушки. Ведь я предпочитаю жизнь вместо твоих объятий! Дмитрий вел себя настолько грубо с Марией, чего он не делал еще ни с кем. Он сам не понимал, почему он это делал. Единственное, что стояло у него в ушах так это ее хваленые слова в честь ее мужа. Мария была настолько возмущена поведением наглеца, что у нее пропал дар речи. У нее от обиды подступил комок к горлу. С ней еще никто так в жизни не разговаривал. Она, не сказав больше ни слова, развернулась и пошла от этого наглеца прочь, даже не обратив внимание, что она направилась в горы, а не в палаточный городок. Дмитрий сразу заметил оплошность девушки. Он только собрался ей об этом крикнуть, как внезапно она с воплем провалилась сквозь землю. Глава 7 Дмитрий ужасно перепугался, мгновенно бросившись к тому месту, где исчезла Мария. Пока Дмитрий бежал, он молил Бога, чтобы с ней все было в порядке. Когда он приблизился к тому месту, где пропала Мария, то он ничего не увидел. Ни Марии, ни дыры, в которую она попала, не было нигде видно. - Маша, Маша! - начал он громко кричать, упав на колени, ища хотя бы крохотный след ямы. - Ты меня слышишь? Скажи что-нибудь. Как тщательно не искал Дмитрий любую зацепку, ему не удавалось ничего разыскать. Вокруг была трава, не топтаная. Дмитрий был сконфужен. Такого по канонам физики не бывает. - Машенька, милая, отзовись! - От страха у Дмитрия голос звучал очень хрипло. - Что с тобой, родная? Пожалуйста, Господи, помоги мне ее найти! Соколов припомнил, как в детстве чего-то очень боялся, то сжимал сильно губы и кулаки. Он думал, что перерос этот недостаток еще в подростковом возрасте, но как оказывается, ничего бесследно не исчезает. Так и сейчас он сжал до боли губы и стиснул кулаки так сильно, что у него посинели жилы. Дмитрий ударил кулаком по траве, потом еще раз и еще раз. Он так вошел во вкус, что минуты три калошматил то место, в которое провалилась Мария, отчего на этом месте вместо травы виднелась черная земля. - Как такое может быть? - спрашивал он сам себя. - Какая-то мистика! Не может человек провалиться под землю бесследно. Такого просто не бывает! Он уже потерял всякую надежду на то, что найдет Марию. Поэтому он собрался в палаточный городок звать помощь. Как вдруг он заметил что-то странное. Цветок одуванчика был спрятан под землей, только зеленые листья торчали среди травы и других одуванчиков. Дмитрий нагнулся и попытался вытащить цветок, но только его оборвал. Цветок так и остался под землей. - Здесь должна была быть дыра, - предположил он. – Но когда она закрылась, то и утащила с собой под землю и цветок. Значит, где-то здесь и есть вход вовнутрь. Только как его открыть? Соколов поднялся с колен и стал прыгать на этом участке. Он даже не ожидал, что провалится под землю так же, как это произошло с Марией. Падал он не долго. И при этом у него ничего не хрустнуло. Сознание он также не терял. Хотя, конечно, он ушиб пара ребер при падении. А так у него больше ничего не болело. Вокруг было темно и сыро, а также очень холодно. Дмитрий присел и стал искать зажигалку в кармане. - Маша, ты здесь? – спросил он, вытащив зажигалку. – Скажи что-нибудь. Сердце Соколова гулко стучало во тьме и тишине. Он мысленно молил Бога, чтобы при зажигании зажигалки он не увидел бездыханное тело Марии. - Машенька, если ты здесь, скажи что-нибудь. Не бойся. Это я, Дима. Но ответа не последовало. Тогда он набрался храбрости и черкнул зажигалкой. Осмотрев внимательно место его заточения, он понял, что очутился в пещере, созданной самой матушкой-природой. Все здесь было покрыто каким-то странным минералом. Но долго размышлять над каким именно он не стал, а вместо этого стал искать Марию. К счастью ее бездыханного тела он здесь не нашел. Он поднял голову вверх, чтобы обнаружить какие-то следы прохода между этим подземным миром и внешним. Но ничего такого он не смог найти. Вокруг все было покрыто каким-то минералом, то ли мрамором, то ли еще чем-то неизвестным Дмитрию. Но более непонятным и даже мистическим для него было то, как он и Мария сюда попали. Ведь здесь не было никаких следов прохода оттуда сюда. Матушка-природа сама не могла над таким чудом потрудиться. Здесь непременно поработали руки человека или еще кого-то, - неизвестного самому человеку. Это был какой-то механизм, неизвестный не только Дмитрию, но и человечеству. Его нужно будет исследовать позже, а сейчас для Соколова главное было - найти Марию. Оставив пять камней на месте падения, чтобы потом найти сюда дорогу, Дмитрий направился в туннель, соединяющий остальные части пещеры с этой секцией. Он защепил пиджак на пуговицы, чтобы было теплее. - Маша! Если ты слышишь, отзовись! - Время от времени кричал Соколов, проходя еще один поворот. - Это я, Дима. - Он пробыл в пещере не меньше получаса, но ответа он так и не услышал. У него уже почти кончился газ в зажигалке, поэтому он экономил свет, запаливая только на прямых участках, хорошенько изучив до того промежуток дороги. С каждым поворотом становилось все холодней и холодней. На стенах кроме шаров минералов стали проступать иней, паморозь, а еще позже Дима увидел толстый шар льда. - Где же ты, Маша? - От отчаяния Дмитрий присел, опершись об обледеневшую стенку. Он понимал, что нельзя было останавливаться, а тем более приседать, чтобы не замерзнуть на смерть, но у него больше не было сил и веры в успех его поисков. - Сколько будет тянуться эта пещера? Когда я увижу свет в конце туннеля? Неужели он так и закончит свою жизнь, так и не нашев свою любовь - Марию? Ему было так плохо, что просто не хотелось дальше бороться за свое никчемное существование. Диме припомнилась первая встреча его с Марией. Он тогда же ее впервые и поцеловал, считая это просто продолжением после смерти, настоящим раем. Это было столь прекрасным, а воспоминания столь сладостными, что Диме не хотелось возвращаться в холодное, одинокое и жестокое настоящее. В том мире не было места для него и для Марии, а в мире снов они были вместе. У Дмитрия уже не было сил ворошить даже пальцами рук из-за обморожения, как вдруг он услышал какой-то звук. Он насторожился, прислушиваясь, однако ничего снова не услышал. - Почудилось, - тихо произнес Соколов. Но отчетливый женский плач заставил его молниеносно встать на ноги и броситься в сторону исходящего звука. Он так быстро бежал, что удары сердца гулом отдавались у него в ушах. Ему было трудно дышать из-за тяжелого воздуха и мороза. Когда плач стал настолько отчетливым, что казалось девушка находиться где-то рядом, Дмитрий стал продвигаться медленнее, зажег при этом зажигалку. Он миновал еще два проема и только на третьем увидел Марию, лежащую на холодном полу. У Соколова с глаз потекли слезы радости. Он готов был расцеловать Бога за это, если бы у него было тело. Но увидев в каком плачевном состоянии оказалась девушка, желание у Дмитрия поубавилось. Мария настолько замерзла, что у нее не было сил даже дрожать. Чтобы хоть как-то согреться, она скрутилась калачиком, как маленький котенок, время от времени всхлипывая от ужаса, страха и холода. - Машулька… - все, что и смог с себя выдавить Дмитрий, присев рядом с девушкой. Горький ком стал ему поперек горла, не давая вымолвить больше ни слова. Измученная девушка приоткрыла глаза и посмотрела на явившегося гостя. У нее был такой потухший взгляд, что Соколов испугался за ее душевное состояние. Провести во тьме столько времени, да еще в таких условиях, при этом в одиночку – сведет с ума любого. - Родная, ты больше не одна, - сказал хриплым голосом Соколов. Он впервые в жизни готов был расплакаться, как девчонка, но все-таки мужская натура сдержала поток слез, при этом только голос выдавал его чувства. – Теперь все будет хорошо. Он только собрался снять пиджак, чтобы укутать им девушку, как неприятности снова посыпались на него. И его последние слова показались Дмитрию ужасной неправдой. Дело в том, что запас газа в зажигалке кончился, и свет вокруг них потух, окутывая их темнотой. Хотя и Дмитрий ужасно расстроился, но он быстренько снял с себя пиджак и в полутьме приблизился к Марии. - Милая, ты можешь немного привстать? – спросил он, прикоснувшись к руке девушки. Она у нее была холоднее, чем у мертвеца. Это повергло Диму в оцепенение. Он молниеносно решил, что она умерла. – Не умирай, Мария! – завопил Дмитрий что было силы, обняв обледеневшее тело девушки. – Не умирай, пожалуйста, - повторил он только уже тихо и еле слышно. Дмитрий крепко обнимал Марию за плечи, при этом его щека прикасалась ее щеки. - Я же слышал чей-то женский плач, - сказал Дмитрий сам себе. – Неужели мне почудилось? У него больше не было сил пребывать в неведении, поэтому он решил проверить бьется ли у нее сердце. Дмитрий направил руку в то место, где оно должно было быть, но нечаянно прикоснулся вместо него женской груди. Молниеносно кровь его заиграла по венам, и его ладонь сомкнулась вокруг мягкой округлости. - Руку убери, придурок, - еле слышно сказала Мария. – Хоть я и умираю, но еще сумею постоять за свою честь. – Однако она было настолько истощена и еще ее тело окоченело от жуткого холода, поэтому она даже не могла пошевелить рукой. А ей так хотелось дать в морду этому самодовольному болвану за его наглые и пошлые приставания. Дмитрий мгновенно убрал руку, обрадовавшись, что девушка оказалась живой. - Слава Богу, ты жива! – Соколов снова прикоснулся руки девушки. Однако на этот раз Мария сумела поворошить рукой. Она крепкой хваткой вцепилась за что-то мягкое. Это оказался пиджак. – Не бойся. Я просто пытаюсь тебя согреть. - Это теперь так называется! – съязвила Мария. – Умно и находчиво! Только после этих слов к Дмитрию дошло, что она имела на уме. Ему стало так за себя стыдно, что казалось, щеки у него горели ярким пламенем. - Прости, я не нарочно, - извинился он. – Я хотел послушать, бьется ли твое сердце. - У меня вывихнута лодыжка, - сказала Мария слабым голосом. – И снова жутко болит. И еще я боюсь темноты с детства. До жути боюсь. – Голос Марии ставал все мягче и мягче, пока не перешел в плач. – А здесь так темно! Мне страшно! Дмитрий без раздумий прижался к плачущей девушке. Она не сопротивлялась, просто еще громче расплакалась. - Я не хочу умирать! Мне страшно умирать. - Ты не умрешь, - попытался Дмитрий ее успокоить. – От вывиха еще никто не умирал. - При чем здесь это. Отсюда нет выхода! Мы не сможем отсюда выбраться. Ты понимаешь? Только сейчас Дима понял, что она имела в виду. Что-то у него от холода стали мозги тормозить! - Не волнуйся. Мы найдем отсюда выход. - Очень я в этом сомневаюсь. Я уже брожу здесь, мне так кажется, целую вечность, но выхода я так и не нашла. - Давай, сперва ты оденешь мой пиджак, - попытался Дмитрий отвлечь девушку от грустных мыслей, - а уже потом мы подумаем, как отсюда выбираться. Мария послушно позволила Дмитрию одеть на нее его сюртук. Ей сразу же стало теплее. Глава 8 В палаточном городке начался страшный шум из-за исчезновения жены Царина. Все уже сбились с ног, обшарив каждый дюйм места их остановки. - Соберите людей и отправьте их в горы, - приказал Иннокентий, прикуривая сигарету. Два человека мигом вышли из кабинета. Царин остался один. Он закинул ноги на рабочий стол, пуская сигаретный дым. Со стороны казалось, что он наслаждается процессом курения, однако его мысли были сосредоточены на единственном дорогом ему человеке. Он не мог понять, куда девалась Мария. Она такого никогда не делала. Если куда-нибудь шла, то всегда его об этом извещала. А сейчас исчезла без единого следа. Иннокентий не хотел думать о худшем. Он всегда был уверен в безопасности его жены. Но произошедшее подорвало эту уверенность. Царин так задумался, что не слышал, как в его кабинет стучали уже минуту. - Да-да, войдите, - сказал он, придя в себя от грустных мыслей. Двери открылись, и на пороге показался Алекс. - Вы ее нашли? – спросил Царин. - Пока нет, Кеша, - ответил тот, закрыв за собой двери. – Но у меня есть интересная информация. - Какая? Говори скорее. - Дмитрий Соколов тоже исчез. Наступила тишина. Царин призадумался. - Думаешь, они вместе? – спросил он после минутной паузы. - Думаю, что да. Не может быть два таких совпадений одновременно. - Ты уже узнал, кто видел Соколова в последний раз? - Да. Мы уже его допросили. Он видел, как наш Соколик три часа назад вышел за пределы палаточного городка в сторону гор. - Значит, наш следопыт решил исследовать территорию без нас, - заключил Иннокентий, отложив сигарету в пепельницу и убрав ноги со стола. - Выходит, что так, - согласился с ним Алекс. - Если ему удалось попасть вовнутрь, то я уверен, что мой отец оставил для чужаков множества ловушек. По рассказам матери, он был очень жестоким к тем, кого не любил. Наверняка, расхитителей гробниц не было в круге дорогих ему людей. Так что на посетителей его мавзолея ждет радужный прием! - А что если Мария все-таки с ним? – предположил Алекс. Иннокентий сжал ладони так, что вены аж посинели. - Тогда надо поскорее ее найти, пока не произошло худшего. Этот Соколов мне показался надежным парнем. Так что надеюсь, он позаботиться о ней, даже ценой собственной жизни. Марии стало теплее в пиджаке, хотя и не настолько, чтобы согреться полностью. Вывихнутая лодыжка очень болела, но она все-таки попыталась встать с помощью Димы. - Ты уверена, что сможешь идти? – спросил он, придерживая ее за локоть. – Может, я тебя понесу? - А кто будет дорогу искать тогда? - Да, ты права, - согласился Дима. - Плохо, что у тебя нету мобильного с собой. Мы бы смогли его использовать, как фонарик, как это делала я, пока телефон не разрядился. - Да, не повезло, так не повезло. - Плохо, что здесь нету связи, мы бы тогда могли позвонить и попросить о помощи. - Да, плохо, - согласился Дмитрий. – Но что поделаешь! Нету, так нету! А нам надо дальше отсюда выбираться, хоть и в полутьме. У Марии жутко болела нога, но она притворялась, что это не так, продолжая медленно идти, держась за Дмитрия. Да и делать это было не сложно, так как было темно. Ее спутник не мог видеть, как она со всех сил сдерживала себя, чтобы не закричать от боли, кусая губы. Соколов медленно вел за собой свою спутницу, одной рукой придерживая ее, а другой, прикасаясь к стенам пещеры, ища им дорогу. Он весь промерз, пребывая в одной футболке, так как пиджак отдал девушке, чтобы та согрелась. Его левая рука, казалось, превратилась в лед, он даже не мог уже согнуть или разогнуть пальцы. Еще несколько так минут и у него произойдет обморожение руки, а после и омертвение клеток, в результате чего придется делать ему ампутацию части руки, если он вообще до того доживет. С каждой минутой он стал терять надежду в их спасение. Конца туннеля не было и видно, также как и выхода из этой ловушки. - Тебе не кажется, что становиться труднее дышать? – спросила Мария. - Пожалуй, с тобой соглашусь, - ответил Дмитрий. – Действительно стало труднее дышать так же, как и думать. Мне все время хочется спать, глаза сами закрываются. Хотя ими в такой темноте и не воспользуешься. - Если ты еще можешь шутить, то еще не все потеряно для нас. Дмитрий не знал, как ответить на это, поэтому просто промолчал, остановившись. Мария также молчала, заметив, что боль в ноге притупилась. Но при этом она еле-еле могла ею двигать. Так бывает при обморожении. Мария прекрасно знала, что бывает в таких случаях, но это ее уже не пугало. Ее вообще совсем уже ничего не волновало. Она пребывала в каком-то таком состоянии, когда уже ничего не хотелось и ничто не волновало. Ей так же, как и Диме хотелось спать. - Это, наверное, конец? – грустно предположила она. – Отсюда нету выхода. Мы в ловушке, созданной нашими предками. - Они были жестокими, если создали это место, - поддержал Дмитрий девушку. – Хотя и умными. Может, даже умнее нас, если мы не можем разгадать их ребус. - Да, ты прав. - Расскажи мне, что на самом деле вы здесь хотели найти, - попросил Дмитрий. – Ведь вы мне и капли правды не сказали. Мария молчала, обдумывая слова ее соратника по несчастью. - А что тебе рассказали? – спросила она. - Ты разве не знаешь? - Догадываюсь, но этого мало. - Держишься до самого конца. Молодец! Хвалю! Преданность – самое главное в жизни. Будь то преданность супругу, жене, другу, товарищу по службе, родителям, разным верованиям или государству. Я очень ценю эту черту в людях. - И я также это ценю. Я сама не люблю, когда меня предают, поэтому и сама никого не предаю. - Похвально! В наше время редко встретишь человека умеющего хоть чем-то дорожить и быть чему-то или кому-то преданному. - Так было и когда-то, когда мне было… - Мария замолчала, прикусив язык. Она еле не проболталась человеку, которого знала несколько часов. Хотя он бы не поверил ей, только бы посмеялся над ее яркой и богатой фантазией. - Ты так говоришь, будто тебе больше восьмидесяти лет, - Дмитрий громко рассмеялся, - будто ты прожила уже столько, сколько другие не живут. А что! Было бы здорово жить сотню лет! Видеть, как поколение сменяет другое поколение, как новое верование вытесняет старое, как бывшие пороки стают обычным явлением, не являющимися греховными. - Какая у тебя бурная фантазия! – Мария также улыбнулась. – Тебе бы писать книги! - А я так и делаю. Почти. Хотя это пока что небольшие эссе или научные статьи, но со временем, я надеюсь, что у меня хватит фантазии на целый роман. - Ах, да я совсем забыла! Мы же и нашли тебя по твоей выложенной в интернете работе. - А ты ее сама читала? – спросил Дмитрий. - К сожалению, нет. Мне Кеша в двух словах обо всем описал. - Понятно. - Ты что обиделся? - Нет, просто мне грустно осознавать, что ты ее так и не… - Дмитрий запнулся на полуслове, поняв, что сказал лишнее. - Что нет? – не поняла сразу Мария, а когда через минуту к ней дошел смысл его слов, то она громко рассмеялась. Ее смех был больше похож на истерический. - Не прочту! – выкрикнула она. – А знаешь, как не смешно получается, но в последние минуты жизни я почему-то сожалею о какой-то там не прочтенной статьи. Вместо того, чтобы, например, сожалеть о не родившемся у меня ребенке, или сожалеть, что так и не сказала маме: « я тебя люблю» в последние минуты ее жизни. - Не надо так говорить, - попытался Дмитрий ее приободрить. – Ты еще непременно родишь ребенка, прочтешь мою пустую статейку и скажешь… - Вот этого-то я точно уже не смогу ей сказать, - грустно констатировала факт Царина. Дмитрий услышал, как она тихо заплакала, поэтому притянул ее к себе и нежно, но крепко обнял. - Она покончила жизнь самоубийством. Приняла лишнюю дозу снотворного, так и уснув при этом навеки. Мне было тогда одиннадцать, и я нуждалась в материнской опеки, как никогда в своей жизни после этого. А она так и не попрощалась со мной. Я помню, что она уезжала куда-то с папой, а меня оставили с нянькой. Она еще сказала, что мы увидимся через три дня. Но на самом деле этого так и не случилось. А мне так не хватало ее объятий, ее ласкового голоса. - А почему она это сделала? - спросил Дмитрий. - Если не хочешь, не говори. - Я просто не смогу тебе это объяснить. Это слишком сложно и запутано. Дмитрий не стал настаивать на этом. Он понимал, как сложно Марии это вспоминать. - Ты это слышал? - спросила Мария, отстранившись от Дмитрия, прислушиваясь к еле уловимым звукам, которые исходили издалека. - Нет, - ответил тот, также прислушиваясь. - Вот, снова. Слышишь? - Нет. А на что это похоже? - На стук воды. Да точно, это стучат капли воды. Пойдем скорее. Мария, сказав это, поспешила вперед, оставив Дмитрия в одиночестве. Однако он быстро направился за ней. То что он увидел, поразило его до глубины души. Узкий проход сменился небольшой впадиной, в которой было светло, хотя и по-прежнему очень холодно. Свет исходил от самых стен, которые были покрыты странными минералами. А в самом углу капала вода. Она просто сочилась из стены. - Я же говорила, что слышала стук воды! - радостно сказала Мария. Глава 9 Иннокентий смотрел на заход солнца, на минуту забыв обо всех проблемах, что свалились на него за последние два года. Он не хотел о них думать. Потому что они ему делали больно. А он устал уже от душевной боли и пустоты. Царин удивлялся, как странно создан мир. Как бы человек не пытался взять на себя функции Бога, у него это всегда получалось криво, всегда что-то шло не так, как это планировалось. Он за последние годы все-таки больше придерживался мнения, что он и другие людишки, как бы не пытались воплотить свои желания и мечты, не смогут этого сделать без разрешения Бога и его могущественной Вселенной. В этом мире есть определенные правила, по которым надо жить, и которые невозможно обойти, как бы человек не пытался. Царин никак не мог понять: то ли он обошел эти правила, то ли это разрешил сам величественный Бог. Неужели это его судьба жить столько, сколько другие не живут, иметь то, что другим не под силу иметь, видеть то, что другие никогда не увидят? Недалеко от Царина несколько человек распаковывали огромные коробки со специальным оборудованием и запасами пищи. Слева от него в десяти шагах два повара трудились над ужином. Оттуда исходили очень аппетитные запахи, которые пробудили урчание в его желудке. Ему очень захотелось кушать. Он вспомнил, что не ел ничего с самого утра. - Вкусно пахнет, не так ли? – спросил Алекс, подойдя к шефу. - Да, - ответил тот. - Поскорей бы что-нибудь перекусить, а то я чувствую, мой желудок скоро перетравит меня самого, если я не вкину в него что-нибудь съедобное. – Алекс улыбнулся очень остроумной шутке. - Друг мой, чтобы я делал без тебя, - сказал Иннокентий, хлопнув того по плечу. – Ты всегда меня утешаешь, когда мне грустно на душе. Я уже было решил, что это будет предательством с моей стороны наслаждаться разными вкусностями, пока Мария неизвестно где. Она ведь голодная тоже. И ей, я уверен, намного хуже сейчас, чем мне. - Кеша, мы обязательно ее найдем живой и невредимой. Я в это верю. - Мне бы твоя уверенность. - У меня очень хорошее предчувствие. А ты знаешь, оно меня никогда еще не подводило. - Я-то это знаю. Только вот не уверен, говоришь ты мне правду или врешь, пытаясь меня приободрить. - Ведь у нас же самое лучшее техническое оснащение, какое только есть в мире. У нас работают лучшие специалисты. И что главное, мы знаем, где искать. - Вот только бы та информация, которую мы получили от Соколова, была правдивой! - Мы же точно сопоставили все данные. Это должно быть именно это место. - Оно очень похожее на правдивое, но так ли это. Помнишь, сколько раз мы уже были вот так уверены в правдивости местонахождения захоронения, но каждый раз мы попадали в просак. - Да, было такое. - Хотя и данные, полученные от Соколова очень, ну, уж очень правдивые. Меня все-таки волнует вопрос, откуда эта информация у него. Он отказался это говорить, пока мы не найдем захоронение. И я согласился на его условия так, как у меня не было выхода. Может, это было какой-то ловушкой? Мария все-таки пропала. И он тоже пропал. И ни ее, ни его мобильные не отвечают. Они в не зоне доступности. - Кеша, а может, все не так и уж плохо. Может, этот Соколов пошел на поиски захоронения сам, а к нему присоединилась и Мария? Он же фанат этой его теории о пришельце с другой планеты. Вот, не смог дождаться начала раскопок! Я ему сказал, что они начнутся не раньше, как через три дня. А ты можешь себе представить, что значит для такого человека, как он, ждать три дня без работы, будучи при том в одном шаге от истины. - Может, ты и прав. А я просто придаю ситуации черные краски. - Крупнейшее открытие российских ученых из Курчатовского института. 17 декабря было объявлено, что расшифрован геном русского мужчины. О последствиях этого открытия говорить пока рано. Но уже точно известно, что тяга к выпивке у нас не больше, чем у остальных европейцев. Какие еще качества заложены? Поможет ли геном разгадать тайну долголетия и вечной молодости? – вещала телеведущая Мая Собко. - Грандиозный прорыв - мы вошли в число стран, которые умеют расшифровывать полный геном человека, - объяснил директор Российского научного центра "Курчатовский институт", член-корреспондент РАН Михаил Ковальчук. - Генетический код запрятан в молекулах ДНК. 99,9% генома у разных людей ничем друг от друга не отличаются, и это не удивительно - все жители планеты, что называется, сделаны одинаково: у них есть руки, ноги, голова. Но вот оставшаяся 0,1% и делает каждого человека уникальным, не похожим ни на кого другого. Генетические особенности русского человека еще предстоит досконально разобрать, но некоторые итоги можно подводить уже сейчас. - А как вы считаете, Николай Петрович? – обратилась ведущая ко второму собеседнику. - Генетический текст каждого человека будет определяться еще до рождения, но в нем будем заложена не только информация о потенциальной слабости или силе, в нем заложена вся история человечества и вся история всего живого, потому что у каждого из нас уже был предок, когда и человека-то еще не было, и обезьян не было, - рассказал директор Института общей генетики им. Н.И.Вавилова, член-корреспондент РАН Николай Янковский. И все равно у каждого индивидуума была бабушка, и у нее была бабушка тоже. Еще человека не было, а его бабушка уже была. - Причем все это - вовсе не фантазии о далеком будущем, - продолжил Михаил Ковальчук. - Один из ведущих американских ученых составил приблизительный прогноз, как будет меняться человечество в связи с расшифровкой генома. - О таком даже в Голливуде не мечтали: генетические процедуры уже в 2010 перестанут считаться чем-то выдающимся, а 25 наследственных заболеваний можно будет заранее предупредить, - добавил Николай Янковский. - Через десять лет - появление лекарств от диабета, гипертонии, новые способы лечения рака. К 2030 году - детальное изучение генов старения, начало испытаний по увеличению продолжительности жизни, а к 2040 - все здравоохранение переходит на генетические методы, предрасположенность к большинству заболеваний определяется еще до рождения, а средняя продолжительность жизни - уже 90 лет. Прослушав это, человек в серой маске на лице швырнул стаканом в экран плазменного телевизора, что привело к его поломке. - Все это ерунда! – крикнул он. – Вы и на половину не приблизились к расшифровке генома молодости и бессмертия. Просто играете на публику. Лжецы и вруны! Он подошел к окну огромнейших размеров, за которым его взору предстала лаборатория. Посередине стояла медицинская койка, на которой лежал человек. Он был нашпигован разными иголками, которые с помощью трубочек были подключены к другим аппаратам. Также в лаборатории были три врача в зеленых халатах. Они работали над чем-то очень важным. Это было видно по их лицах. - У него повышенное сердцебиение, - сказал доктор Копылов. – Надо немедленно отсоединить его от аппарата. - Я, конечно, понимаю, что вы пытаетесь спасти жизнь этому подопытному, но его уже ничто не спасет, - констатировал доктор Шпигель. У него был сильный немецкий акцент. - Он не только подопытный, но он также и человек, - продолжал возмущаться доктор Копылов, пытаясь отсоединить провода от подопытного. - Он имеет право на жизнь! Он такой же человек, как и мы с вами, господа! Третий врач подошел к Копылову и спокойно сказал: - Закрой свой рот и делай то, что тебе велят, и за, что тебе платят деньги! Если не хочешь попасть на его место! При том, что у этого человека на руках кровь сотни невинно убитых людей, выглядел он очень милым и приятным. Поэтому Копылов не сразу поверил, что тот говорит правду. - У нас как раз нехватка подопытного мяса, - сказав это, доктор Охтинский ласково улыбнулся. После этих слов Копылов поверил в их правдивость и не стал больше ничему препятствовать. Человек в серой маске долго наблюдал за работой врачей, внимательно изучая каждый их шаг и действие. - Ничего у них не получиться, - сказал он вошедшему человеку в армейской форме. - Вы в этом полностью уверены? – спросил генерал Зотов. – Ведь кровь этого подопытного помогала вам лучше других. - Она-то помогает, но мне приходиться каждый день вливать кровь этого подопытного пациента. У него не так много крови, сколько нужно мне. К ним подошел доктор Охтинский. - Что там у тебя? – спросил человек в серой маске. - Подопытный скончался две минуты назад, - ответил тот. - Я так и знал, что так и будет. Найдите другого носителя молодости в ближайшие три дня, - приказал он доктору, который немедленно вышел. - А вам, генерал, желаю удачи в поисках источника молодости. - Спасибо. Глава 10 Мария не могла поверить своим глазам. Все-таки слух ее не подвел. - Это вода! – радовалась она, забыв обо всех горестях, свалившихся на нее за последние сутки. – Вода! Мы спасены! Дмитрий также радовался их находке только не так бурно, как делала это Мария. Ему было приятно смотреть на нее. - Здесь должен быть выход! Давай его искать, - предложила девушка. Но после тщательного осмотра этого уголка, они пришли к выводу, что выхода отсюда нет. - Не может этого быть, - загрустила Мария, присев на небольшой камень. Она сразу ощутила боль в ноге. - Радует только одно: здесь гораздо теплее, - попытался Дмитрий утешить девушку. – И есть свет. Пещера светилась благодаря странным камням, светившимся в темноте. Они покрывали всю пещеру. Камни были похожи на рубины. Некоторые светились желтым цветом, но большинство источали зеленый цвет. - Я думала, мы спасены… - снова повторила Мария. – Но это еще одна ловушка моего могущественного деда! - Кого? – удивился Дмитрий. – Твоего деда? Но ответа он не услышал. Мария впала в ступор от ужаса осознания того, что они здесь погибнут. Ее глаза стали стеклянными, а сама она все время повторяла одну и ту же фразу: «Мы погибнем». Дмитрий понимал, что ему надо привести ее в сознание. Но как он не пытался достучаться к ней, утешая, что все будет в порядке, что они обязательно выберутся отсюда, ему это не удавалось. Она по-прежнему оставалась замкнутой от этого мира. - Мария, послушай меня, - говорил он ей. – Я знаю, что тебе страшно, но нельзя сдаваться, нельзя останавливаться на полпути. Мы отсюда найдем выход. Помнишь, мы уже раз так опустили руки, чуть не замерзнув от холода, но ты услышала стук воды и мы выбрались оттуда. Вот и этого раза мы непременно что-нибудь, да и закрутим! Мы выберемся отсюда, вот увидишь. Только не сдавайся. Не уходи от меня. Ты меня слышишь?! К сожалению, его уговоры ни к чему хорошему не привели. Мария продолжала смотреть в никуда и повторять одну и ту же фразу: - Мы погибнем! Мы погибнем! Мы погибнем! Мы погибнем… - Мы не погибнем! – закричал Дмитрий от ее надоедливого повторения. – Мы не погибнем! Уймись уже, - сказал он ей, взяв ее за руки и став ее трясти. – Замолчи! Прошу тебя. А то я тоже сойду сума! Опомнившись, Дмитрий отпрянул от Марии. - Что я делаю? – спрашивал он сам себя. – Я точно выжил из ума. Машутка, родная, прости меня. Дмитрий встал на ноги и отошел от девушки в сторонку. Его рука по-прежнему была холодной и менее дееспособной, казавшись наполовину живой. Но это его уже мало волновало. Слова Марии действовали, своего рода, как гипноз. Через пять минут Дмитрий стал ощущать, что впадает в такую же пустоту, в которую впала Мария. Ему стало все безразличным и ненужным. Зеленый свет от камней погружал его в какой-то мир, где не было ничего, только пустота, безразличие и обреченность. - Мы погибнем, - повторил Дмитрий за девушкой. Эти два слова подействовали на него, как ушат холодной воды. Он сразу опомнился и на минуту закрыл глаза. Ему почему-то показалось, что это свечение камней так действовали на них. Они обладали какой-то странной, гипнотической силой, которая навевала на человека панику и безнадежность ситуации. - Мы не погибнем! – закричал Дмитрий изо всех сил. Эти слова он адресовал самой пещере, которая их пленила. – Не погибнем! Вот увидишь, сука, ты пещерная! Я так просто не сдамся. И Марию тебе не отдам! Соколов подошел к девушке и присел возле нее на колени. - Родная моя, я непременно нас спасу, - сказал ласково он. – Вот увидишь! Я не дам нам погибнуть в этой чертовой дыре. Я не позволю этой пещере нас убить, особенно тебя. Ведь ты для меня все. Ты самый дорогой человек для меня. Преодолевая свою застенчивость и трусость, он тихо произнес: - Я тебя люблю. Но и эти слова не подействовали на девушку. Она продолжала назойливо бубнить одно и то же: - Мы погибнем! Мы погибнем! Мы погибнем… Тут-то Соколов решился на самый смелый поступок в его жизни. Так ему это казалось. Хотя он это уже однажды проделал с ней, но тогда он считал, что просто умер, поэтому это далось ему очень просто. А сейчас он минуты две набирался смелости, чтобы сделать такую дерзость в отношении к ней. - Не знаю, разрешишь ли ты мне это, но я все-таки это сделаю, - сказал он тихо. – Поэтому у тебя еще есть шанс меня остановить. Слышишь меня, Маша? Я собираюсь тебя поцеловать. Останови меня, если сможешь. Девушка никак не отреагировала на его слова, по-прежнему оставаясь отчужденной. Это придало Дмитрию силы. Он взял Марию руками за лицо, приподняв его ближе к себе, и нежно коснулся ее губ. Они были мягкими и теплыми, что свидетельствовало – Марии стало значительно теплее. - Опять ты за свое! – услышал Дмитрий слова возмущения из уст Марии, когда она отпрянула от его назойливого поцелуя. – Что ты себе позволяешь? У меня для этого есть муж! - Слава Богу, ты возвратилась! – обрадовался Дмитрий, не обращая никакого внимания на гневную тираду девушки. – А то я уже понемногу начал терять рассудок вместе с тобой. - Возвратилась? – удивилась Мария. – Откуда? Я никуда не уходила. - Закрой глаза, - приказал властным голосом Соколов девушке. - Что?! – возмутилась она. – Что бы ты меня снова стал лапать?! Никогда! - Да не собираюсь я к тебе больше приставать, - попытался Дмитрий ее успокоить. – Больно мне это надобно! У меня для этого есть другие женщины. Более симпатичные! – Дмитрий врал умышленно, чтобы ее успокоить. – Я это сделал, чтобы привести тебя к рассудку. Ты впала в ступор и все время бубнила, что мы погибнем. Так действуют на нас светящиеся камни. Поэтому закрой ненадолго глаза. Не хочу, чтобы ты опять впала в прежнее состояние. Мария открыла, было, рот, чтобы что-то сказать, но, подумав, вместо этого закрыла послушно глаза. - Я ничего не помню, - сказала она. – Но я тебе верю. - Мне кажется, что эти камни влияют на человеческую психику, - объяснил Дмитрий. – Их свечение каким-то образом гипнотизирует нас, наше сознание. И главное, что оно приводит к падению нашу психику. - Я чувствую себя так, будто проспала эти минуты. Это как провал в памяти. Но чувство у меня осталось от этого очень неприятное. Я действительно была похожа на сумасшедшую? – спросила она, открыв глаза. - Да, - грустно ответил Дмитрий. – Я так испугался за тебя. Соколов очень ласково об этом рассказал. Мария даже показалось, что этот мужчина питает к ней нежные чувства. Дмитрий заметил удивление в ее глазах, поэтому обо всем догадался. Чтобы не выдать себя, он ловко добавил: - Представляешь, каково это быть в пещере, откуда нету выхода, где холоднее самой Тундры, да и в придачу ко всему этому за спиной у тебя сумасшедшая, способная на самые ужасные вещи! - Ну, спасибо тебе за комплимент! – улыбнулась Мария, но уже через минуту ее лицо скривилось от боли, которая была настолько сильной, что она не смогла это спрятать от Дмитрия, схватившись за больную ногу. - Очень болит? – спросил Дмитрий и быстро подошел к Цариной. – Давай, я посмотрю. - Не надо, - стала протестовать она. – Мне не так уж и больно. – Ей стало так больно, что она сжала крепко зубы, чтобы не закричать. - Оно и видно! – съязвил Дмитрий, присев возле девушки. – Сними ботинок, - приказал он таким властным тоном, что она даже не пыталась отказаться. Мария только наклонилась, чтобы дотянуться к обуви, как немедленно отпрянула назад, опять сжав крепко зубы. - Не надо, я сам, - нежно сказал Дмитрий. Он развязал шнурки на ботинке и осторожно снял его. Потом он стянул голубой носок, и его взору предстала распухшая лодыжка. - Ну, что там? Жить буду? – шутливо спросила Мария, чтобы утешить Дмитрия, который был темнее тучи в грозу. - У тебя, кажется, нет перелома, просто вывих, - констатировал он, осмотрев ногу. – Но … - Что значит это «но»? – поинтересовалась Царина, внимательно посмотрев на ее заботливого «врача». - Сам не зна