Десятая глава: бег по кругу... Стоит ли много затрачивать времени на то, чтобы в подробностях пересказывать о том, как Геннадий Николаевич, дождавшись «своего» утра, наконец-таки, как он и собирался поступить – выражаясь его же термином – то есть «обстряпывать» новое предстоящее ему дельце так-таки, наконец, всё-таки и приступил к этому. По встрече, переговорив с некоей Надеждой Константиновной по поводу предоставления ему весьма выгодной работы или халтурки, на которую он, кстати, уже тут же возложил огромные надежды. По-пионерски готовый к любым трудовым подвигам, а так же к действиям в любых условиях – выполняя ту или иную задачу, ещё всё-таки не поставленную даже перед ним. Совершенно ещё не зная мало-мальски самой сути, как таковой. Он уже строил – великие планы! Господи, в самом деле, как ребёнок! Ибо обещанная халтурка лишь пока сулила, или, вернее, обещала, опять же только, по словам его нового знакомого пьяницы, якобы получения в итоге каких-то там баснословных денег, которые теперь уже, по его мнению, должны будут помочь ему воспроизвести его паспорт. Трудно сейчас сказать, какие сложности могут вообще возникнуть при данных обстоятельствах. Кроме основных, как таковых, например: каким же образом не имея никакой, абсолютно никакой регистрации (не говоря уже о жилплощади) – это можно выполнить. Его, как такового, как индивидуума или личности – в виде человека! – по сути, теперь в течение уже нескольких лет не то, что уже нет в числе проживающих, а как бы даже – вообще не существует в этой стране. (Кстати, у нас даже умерший должен иметь какое-нибудь свидетельство, подтверждающее его такое скорбное состояние!) А Геннадия Николаевича официально просто-напросто нет! Хотя, чем бес не шутит в такой-то вот «мутной воде». (Какой была ситуация в стране.) Наоборот, порой на некоторые действия открываются зачастую такие необычайно широчайшие возможности! То есть может возникнуть интересная вероятность – будто бы даже вообще «воскреснуть». Однако, всё-таки, каким-то образом, он ведь предполагал, получив деньги, непременно суметь решить столь щепетильный и очень важный для любого современного человека вопрос. Не имея для этого не то чтобы каких-то перспектив, а как говорят поднаторевшие люди в таких делах: нет даже элементарной «лохматой руки» или что-то там ещё – в таком же роде. Я может быть, не совсем даже правильно выражаюсь-то. Хотя, что тут из себя корчить невинного барашка? Кому надо, тот уже давно сообразил, о чём это я тут вообще пытаюсь выразиться или распрягаюсь. А в принципе это, скорее всего, уже и не наше дело: есть ли у него там «лохматая» какая-то рука – нет ли... В конце-то концов, может он даже и лучше всех нас знает, какую и где руку надо своевременно «полохматить» или «подмазать». Может, он вообще без каких-либо даже специалистов во всём этом прекрасно разбирается? В чём я, конечно, позволю себе немножко засомневаться. Но суть-то, наверное, всё-таки в том, что для этого необходимо хотя бы перво-наперво где-то каких-то сначала иметь знакомых. Каковых по молодости лет (то есть когда действительно ещё мог), он не снискал, ибо был в этом отношении довольно-таки не дальнозорок или чересчур может быть даже ветреный. Но, собственно говоря, кто знает – кто знает, может, он уже теперь обзавёлся какими-нибудь новыми навыками или даже набрался опыта какого-то там для этого. Кто ведает? Поживём – увидим. Хотелось бы вот только добавить, так как в то время ещё очень было актуально (как в принципе и сейчас) выражение: «Без бумажки ты – какашка, а с бумажкой – человек». Так что этот вопрос действительно возможен на «повестке дня». Хотя я как-то сомневаюсь, что с решением только одного этого вопроса другие, мол, автоматически отпадут. Обычно – знаю по опыту – их только прибавляется. Как-то так нынче получается, что действительно человек не то чтобы совсем уж без паспорта, а даже и без обычной-то в нём регистрации, то бишь, по-простонародному без (так сказать) прописки, и то уже не имеет многих прав. Не только не имеет многих прав, присущих для всех живых людей на этой планете или даже если всё-таки быть более точным: абсолютно! не имеет никаких прав. Поэтому было бы вполне резонным тотчас переместиться в центр города, где можно понаблюдать там за тем же капитаном Марочкиным, который только что вышел из здания городского управления внутренних дел, куда его судьба соизволила «засунуть» в связи с его профессиональной деятельностью. Куда он был вызван и где он только что получил от вышестоящего начальства: сначала за что-то нагоняй – потом тут же за что-то благодарность. И вот теперь он не торопливо шёл вдоль главного проспекта в сторону своего района, а точнее к зданию «своего» РОВД, просто решив малость прогуляться. Проходя мимо рекламных щитов в глубочайшей задумчивости, он, как бы ненароком, совершенно бесцельно пошарил глазами от мнимого безделья по выставленным на всеобщее обозрение объявлениям. Это им было сделано непроизвольно, чисто механически, в поисках чего-нибудь такого, что, в конце концов, его могло бы – хоть как-то – вывести из тяжелейшей депрессии. Капитан вдруг уткнулся глазами в написанную достаточно аккуратненько белой масленой краской на тёмном фоне основания фразу. Она была выведена, сразу видно, рукой взрослого человека и находилась в самом низу под объявлениями. Надпись крупными печатными буквами безапелляционно сообщала: «Милиция и чиновники – больше не нужны». Тут Александр Марочкин невольно призадумался, а собственно, почему милиция-то не нужна автору сей фразы? Ладно, чиновники, те – действительно совершенно не дают людям спокойной жизни. Тут ничего… он только – за! Но милиция? Ему даже жутко обидно как-то стало. Нет! всё-таки правда, почему и милиция-то кому-то вдруг стала не нужна? Когда кругом в стране такой-то хаос, кругом бесчинствует бандитизм! Тут он решительно не согласен с автором. Но, отойдя от этой надписи метров на сто и тем временем немного поразмыслив, он ужаснулся от посетивших его голову внезапных раздумий. А ведь и действительно, если честно-то говорить: порой, чем лучше-то, если даже и не хуже те же менты – тех же бандитов. Да порой прикрываясь законом и используя тот же закон в свою пользу (перевернув его нередко с ног на голову), при вполне естественном первоначальном доверии к ним эти пресловутые представители власти – такие иногда опять же пакости народу творят!, – что народ, уже за помощью зачастую обращается скорее к тем же бандитам, нежели идёт в милицию. Кроме того, что там говорить, а нынешняя милиция, которая ещё как-то вроде бы почему-то существует, вообще по множеству причин бездействует, когда не делает вреда. Те же бандиты бывают технически оснащены, гораздо лучше вооружены, да и никакие бумажные волокиты их особо не утруждают и не сковывают. Никаких тебе показателей; никаких тебе лишений премий. А тут крутишься, вертишься и всё понапрасну. Отбили ему не только следовательский нюх, азарт и тягу к какой-нибудь карьере, но и вообще желание жить. Так шёл и с некоторым отчаянием в душе рассуждал про себя оперуполномоченный капитан милиции Александр Марочкин. Весь патриотизм и служебный пыл его высыпался наружу через его же протёртые до дыр на заднице и коленях брюки. Поэтому он плюнет сейчас на всё и пойдёт к соседу по лестничной площадке – давнишнему корешку Петру и «квакнут они с ним на пару бутылочку водки». А потом пойдёт он домой спать и наконец, отоспится на тысячу лет вперёд. Зоя опять в больнице вторую неделю лежит... Спиногрызы теперь наверняка гуляют... Хоть он несколько и привык их так называть, но это совсем не значит, что он их нисколько не любит. А любя-то, как только не наречёшь! Татьяна Ивановна, точно следуя инструкциям Пётра Николаевича, встретилась (вернее тот сам пришёл) с представителем (всё с тем же молодым человеком, что приходил давеча с компанией) той же бандитской группировки, которая им, собственно говоря, и предложила свои услуги. Познакомилась с ним, так сказать, поближе на условиях чисто деловых отношений с полной договорённостью о конкретных сроках и периодических выплатах им – как охранной теперь уже организации – неких сумм денежных средств. Они согласовались и во многом достаточно точно условились. Я, в общем-то, не знаю всех тех тонкостей да мне собственно и не надо их знать – крепче спать буду. Знаю только что в случае «наезда» на фабрику какой-либо аналогичной местной или «залётной» бригадой у них были определённые и конкретные на такой случай весьма чёткие ориентиры. Впоследствии Татьяна Ивановна, в отличие от первого своего впечатления по поводу этих энергичных парней, была теперь напротив, безусловно, даже довольна. Она даже как-то чувствовала себя теперь увереннее и гораздо вольготнее, нежели ранее. Со временем у неё, поэтому поводу появилась какая-то даже своеобразная гордость, что ли... Так как она по каким-то своим уже «тайным» каналам узнала, что якобы именно данная, теперь уже как бы «ихняя» бандитская группировка, оказывается, пользуется огромным авторитетом. И не только в этом городе, но и среди других подобных ей, причём на всероссийском уровне полулегальных организованных преступных группировок. А позже – когда начались всякие вдобавок войны между такими группировками когда-то там, то сям стали: то взрываться в дорогих иномарках, то кое-кто выпадать, совсем некстати, из окон или балконов, то расстреливаться неожиданно и прилюдно... она вовсе пришла к выводу, что они очень даже своевременно обзавелись подобной «крышей». Правительство страны в свою очередь тоже по-своему занималось воплощением в жизнь государственных идей. Почти убедительно это делалось. И прежде всего это делалось первым лицом страны – президентом России Борисом Ельциным, который разъезжая тем временем по миру с каким-то непонятным ликованием восторгался тем временем «великими» достижениями демократии. Кстати, будучи сам частенько и открыто в нетрезвом состоянии. Позоря страну! Однажды тоже, к месту будет сказано, как-то «торжественно» и самозабвенно спьяну дирижировал иностранным оркестром по прибытию (если мне не изменяет память) в Германию, когда надо было бы лучше дирижировать наведением порядка дома. Борис Николаевич всенародно, неоднократно выступая по телевидению, раздавал направо и налево самостоятельность регионам России. А те почему-то боялись её брать, хоть он им и говорил: «Берите – сколько хотите!». Чуть ли не навязывая. Вот и получалось – брать-то боялись, но брали. От того в каждом – каком бы то ни было – мало-мальски задрипанном регионе России появились аналогичные центру административные структуры. Появились всякие президенты (что можно было даже иной раз перепутать – кто же из них самый главный-то!). Ну, и само собой: такие же халяву любящие депутатские сборища. В полном своём блеске! (Что, в принципе, и сейчас без изменений). Если порой и бывали из центра вполне толковые рекомендации или же даже попытки некоего руководства, например директивы: всячески поддерживать или даже поощрять малый и средний бизнесы, то на местах зачастую почему-то местные «царьки» предпочитали, по личному усмотрению, наоборот: либо препятствовать развитию таковых, а то и вовсе душить их. То есть все прекрасные начинания центра, почти всегда находили негативный отклик на местах. Бардак полнейший! Я не то, чтобы сейчас умышленно вроде как игнорирую своё повествование о дальнейшей судьбе Геннадия Николаевича. Вроде как преднамеренно отдаляю о нём речь. Конечно, вы, как любой вполне проницательный читатель уже наверняка догадались, какую халтурку ненароком, а, может быть, и специально подкинуть соизволил ему новый его товарищ и пьяница Владимир. Не буду утверждать, что там вообще его или какого-то другого подобного ему человека уже, несомненно, даже ждали, приглядывали. Однако попробую вас заверить, а то ведь вполне можете подумать что, мол, исписался дядя Гера и теперь сам толком не ведает, куда и как – тотчас повести свой рассказ и вот, мол, крутит-вертит, время выгадывает... Ан вот нет! Там-то как раз – до теперешних строк – было всё чётко. Там уже, как говорится, давно всё на мази – так на мази, что вероятно уже пора произойти какому-то ни есть даже сбою. Налаженный и уже неоднократно проверенный механизм работает безукоризненно. Только, как известно, любой механизм состоит из разнообразных деталей, которые в совокупности своих действий и совершают ту или иную функцию, изначально возложенную в целом на этот механизм. Но порой стоит только одной – подчас малюсенькой – совершенно незначительной детальке этого само собой всенепременно сложного механизма поломаться или как-то износиться и... всё! Либо для дальнейшей работы агрегата нужна новая деталь, которую срочно заменяют при соответствующем ремонте; либо уже в зависимости от важности таковой детали порой даже полностью приходится избавляться от сломавшегося – самого механизма. Так вот – как раз – тут и случилась такая ситуация, что подошла очередь нам приблизиться к довольно-таки интересной развязке. Можно очень долго рассуждать о принципах, догмах и морали, нравах и других, безусловно, важных аспектах общепризнанных всечеловеческих ценностей, но любому, пожалуй, известно, что, сколько не говори, сколько не обсуждай эту тему, а всё равно, как должно было произойти, так и произойдёт в полной мере. Тут – много сразу отыщется умных людей – твёрдо владеющих своим мнением. Ну что сказать? Порой с ними не поспоришь...