Разве думал я когда-то, что ко мне придёт простата? А тепрь пришла и – баста! Писать бегаю я часто по ночам. Время – страшный янычар, загребло меня в полон, топчет по хребту, как слон. Что ему слону до чужой боли? А я не усну. Гляжу на луну и футболю по минному полю воспоминаний и переживаний против своих желаний мыслей истерзанный мяч. Ветер подул и смял калейдоскоп видений, блики каких-то растений, рисунки ассоциаций, химеры простраций, – всё до неузнавемости и неосязаемости. Молча лежу. На луну гляжу. Опять мысли меня теребят. Начинаю клонировать сам себя в разных своих эпохах. То хорошо, то плохо смотрюсь я на фоне событий. Пытаюсь не сбиться, их и себя итожа и стоя, и лёжа, в разных своих ипостасях. Одни, словно праздник, красят. Другие – сплошная серость; от них на душе скверность, от них в голове кульбиты и тело как будто избито. И вдруг как надежды свет: «А может простаты нет? А может наследственность на мне непосредственно споткнулась! А писаю часто я потому, что пью здесь много. Самообмана причастие вкусно. И, слава Богу! А ночь потихоньку кончается. Луна к горизонту клонится. Что-то часто случается в последнее время бессонница