Бесконечно уставшие дети, Прячут в ладошках глаза, Синие в синем свете - Свежевыбритые черепа Утопив в поролоне подушек, Заклейменных змеею и чашей, Слушают хохот старушки - Нянечки, втиснутый в кашель Человека в тяжелом плаще, Приходящего к ней на свиданья, По тропе в ядовитом плюще - С безразличной ухмылкой всезнанья С металлическим, ржавым крюком, Обрастающим бурою шерстью, Над плечом и зловонным мешком - Провонявшим асфальтом и смертью... Падальщик слушает стоны, Грузовиков на дороге, Там, под нависшими кронами - Престарелых платанов, в тревоге Замирают полночные звери, На облезшей дорожной разметке, Захлебнувшись бензина и прели - Ароматом под черными ветками Пропитавшим дежурный халат, Над мешком наклонившейся няни, Созерцавшей с восторгом распад - Под колесами умершей твари... Дети боятся дороги И возни в синеве коридора, Мягко ползущих к порогу - Отголосков пустых разговоров Спрятавши заячьи губы, В простыней пожелтевшие шрамы, Они слушают шутки Иуды - Между стонами, бьющими в рамы О веселой прогулке и фарах, Освещающих бритые тени, Под мелодии влажных ударов - Отрезавших дорогу к спасению... Собираются дети к окну, Словно мудрому, строгому Богу, Они будут молиться плащу - Падальщика, на дороге Ощущая присутствие няни, Подмывавшейся сонно над тазом, Рядом с ей презентованной тварью - В отпечатках покрышек, безглазой...